– Это Надин во всем виновата! – кричу я, сама толком не понимая, что имею в виду.

Я теряю всех, кого люблю. Кристиан ушел к Надин, Зейн – к Миа, Иззи – к Риду, трепачу чертову. Спасибо его длинному языку – теперь я и Финна больше не увижу.

Я и не думала, что буду так переживать из-за этой потери. Финн – прекрасный человек, с ним весело и интересно, только-только я начала подумывать о чем-то большем, чем дружба, и вдруг – раз! Исчез! Никого у меня больше не осталось. Может быть, стоит вернуться домой, пока я еще жива? Надо позвонить маме, сказать, чтобы не покупала билет.

Я подхожу к телефону – и вижу огонек автоответчика. Это она.

– Привет, доченька! Как тебе там веселится? Звоню, чтобы сказать, что я это сделала! Купила билет на самолет! Прилетаю в следующее воскресенье, в пятнадцать пятнадцать, аэропорт Маккерран. Представляешь – всего через неделю! Я себя не помню от радости! Не могу дождаться, когда все обсужу с тобой. Но если ты позвонишь, а меня не будет, пожалуйста, не касайся этой темы с отцом. Мы с ним немного повздорили. Но ты не волнуйся, солнышко, со временем он все поймет. Попозже я пошлю тебе факс и обо всем расскажу подробнее. Целую много-много раз! Не забывай снимать макияж, когда ложишься в постель, – ты ведь хочешь, чтобы кожа сияла в твой самый счастливый день? Все, милая, пока.

Я прокручиваю послание еще раз, сажусь на кровать и рыдаю до тех пор, пока глаза не краснеют, словно у кролика.

Есть правда в народной мудрости: и во дворцах (в данном случае – в пентхаусах) слезы льются.

Я лежу в постели. В комнате вечная ночь – тяжелые шторы не пропускают ни единого лучика света.

Вот так же лежала я и дома, в Девоне, наутро после того, как Кристиан поцеловал меня в гостиной, а потом вернулся в постель к моей сестре. В то утро я не поднялась к завтраку. С меня было достаточно. Я не хотела смотреть, как Надин запихивает в Кристиана тосты. Не хотела, чтобы потом она повернулась ко мне и заметила, что я жулю яичницу со слезами.

Вот почему я объявила, что мне что-то нехорошо, получила от мамы чашку чаю и пронаблюдала за отъездом Надин и Кристиана из окна спальни.

Он поднял глаза. Я знала, что так и будет. Будь у меня волосы, как у Рапунцель (или хотя бы как у Миа), я бы спустила косы в окно, и Кристиан влез бы по ним, как по веревке… Вот в чем моя проблема, понимаю я вдруг – стриженые волосы! Решено: больше не стригусь. И не встаю на ноги. Всякий раз, как я поднимаюсь с постели, все начинает идти наперекосяк.

Подумать только: я всерьез верила, что переломлю свое невезенье поездкой в Лас-Вегас! А здесь мне стало хуже прежнего. Дома, по крайней мере, было на что надеяться – при очередной неудаче я говорила себе: «Эх, была бы сейчас в Лас-Вегасе…» А теперь чем утешаться? Придумать себе другой сказочный город (Сидней, например) – или понять наконец, что от себя не убежишь?

Вчера вечером я уже готова была признать свое поражение и вернуться домой. Но что ждет дома? Воспоминания о последних днях перед отъездом не вызывают тоски по родине. Все, что происходило вокруг меня и во мне – бесконечный дождь, давка в автобусах, втыки начальницы, придирки папы, подколки Надин, мысли о Кристиане, – все убеждало меня, что тянуть с отъездом не стоит.

Начальница мое увольнение встретила с удивлением: «Лас-Вегас? Это что, неудачная шутка?» Зато друзья понимающе кивали: «Лас-Вегас? Точно, мы давно уже ждали, что ты сделаешь что-то в этом роде» А одна моя коллега с восхищением заметила: «Если кто-то вообще способен вырваться из этого болота – это ты!»

Я чувствовала себя героиней, первопроходчицей! Чуть ли не жертвовала собой ради своего народа! Вся Англия смотрела на меня с гордостью и надеждой. Но я подвела родину. Не прошло и недели, как я профукала все свои мечты и превратилась во всеобщее посмешище. Все думали, что Иззи поехала просто со мной за компанию – и что же? Теперь она в шелках и бархате, а я в дерьме.

Я скатываюсь с кровати и вытаскиваю из шкафа чемодан. В передний карман на молний я, помнится, засунула пачку снимков с прощальной вечеринки, которые отдала мне Аманда в аэропорту. Мы их проглядывали в самолете, но как следует так и не рассмотрели. Может быть, я просто тоскую по дому? Посмотрю на знакомые лица – и все пройдет.

Я прыгаю обратно в кровать и включаю ночник. Смотрю на первую фотографию – и сразу улыбаюсь до ушей: Иззи сосет дольку лимона, которую сжимает в зубах красавец бармен.

Вечеринку устроил мой друг Колин, проявив при этом присущую ему кипучую изобретательность. Он снял в «Эксетере» зал в американском стиле и велел всем нарядиться по-лас-вегасски. Колин работает в Норткоттском театре и имеет доступ в костюмерную: мы думали, что он явится по меньшей мере во фраке, но он всех нас удивил – пришел в кепи с блестками, с мохнатой накладкой на груди и в штанах, усеянных многочисленными отпечатками губной помады (каждый «отпечаток» приколот отдельной булавкой). Мы встретили его восторженным визгом – право, можно было подумать, что наше сборище озарил своим присутствием настоящий Том Джонс. Вот и его фото: он поет под караоке дуэтом с Лайзой Миннелли (в миру известной как Аманда). А на этом снимке Сэмми Дэвйс Младший (отдел писем из «Экспресс и Эхо», на вечеринку пришел в парике из разноцветных перьев) домогается Шарон Стоун из «Казино» (сексапильная блон-диночка с моей работы).

А вот и я сама. Это ж надо было так напиться! Один плюмаж набекрень чего стоит!

Все были уверены, что в Лас-Вегасе мы будем танцевать в шоу, так что мы с Иззи не стали разочаровывать друзей и, устроив набег на галантерейный отдел универмага, украсили себя всем, что блестит. И не мы одни. По количеству боа из перьев и топиков с блестками можно было решить, что в «Эксетере» снимается малобюджетный римейк «Шоу-герлс». Возможно, именно этим оправдывалась Иззи, когда Дейв поймал ее за исполнением «танца на коленях» у красавчика-бармена.

Большую часть вечера Дейв просидел в укромном уголке со своей бывшей девушкой – серой мышкой по имени Элейн, для Иззи совершенно безопасной. Вот и она – смотрит на Дейва большими жалобными глазами. Элейн пришла в костюме крупье – вся в черном и с колодой карт (не стоило так стараться: явись она в свитере и джинсах, на это никто бы и внимания не обратил). Сам Дейв и его приятель Пит пришли в шелковых рубашках и боксерских перчатках. Они изображали Майка Тайсона и Ивандера Холифилда: один надел вампирские клыки, а другой приклеил к уху пластиковую блямбу с отпечатками зубов. Здорово придумано! Не стоит и говорить, что идея принадлежала Питу.

Был у нас и Хантер Томпсон – вот он на фотографии. Как его зовут на самом деле, не припомню. Но в основном ребята нарядились гангстерами и притащили с собой игрушечные револьверы. Один «веселый и находчивый» принес огромный бумажный пакет с уксусным запахом и надписью «Чипсы». А вот шикарный снимок – Аманда на эти «чипсы» села! С полминуты посокрушалась о своем платье, потом сказала, что это прикольно, и начала приставать к какой-то бедной девочке, которую приняла (ошибочно) за Барбру Стрейзанд, уговаривая ее спеть.