— Не возражаете, если я позвоню Биллу Кейси и поговорю с ним об этом?

— Конечно, нет, — ответил Пикни.

Хэтча отвели к телефону, и он напрямую позвонил Кейси в штаб-квартиру ЦРУ.

Под влиянием Хэтча Кейси отступил и согласился допустить Пилсбери на встречу. Но потом Пикни узнал от коллеги, который в момент этого разговора был в кабинете Кейси, что директор был явно разгневан на себя за уступку требованию сенатора. В тот же вечер члены американской делегации, а также Пилсбери собрались в личном кабинете Зии. И именно там Пикни услышал, как уль-Хак в один момент, неожиданно и без предупреждения, изменил политику, которой Пакистан следовал на протяжении последних шести лет.

Встреча Хэтча с Зией стала поворотным пунктом в истории американской поддержки афганских повстанцев. Поддержка Зии привела к тому, что внутренняя оппозиция в администрации Рейгана в отношении прямых поставок американского оружия капитулировала. Теперь Соединенные Штаты зададут жару советской 40-й армии в Афганистане, а Билл Пикни только мог качать головой, когда думал о том, как быстро изменилась политическая обстановка в США и в Пакистане.

Лэнгли. 12 июля 1986 года

Возвратившись в Вашингтон, я начал сдавать дела и готовиться к отъезду в Исламабад, намеченному на начало августа. По установившейся практике резидент оперативного управления перед отъездом имел беседу с директором. Моя напутственная встреча с Кейси состоялась за три недели до отъезда. К моменту, когда я получил от Кейси последние указания, все неясности, так затруднявшие работу Пикни, полностью испарились.

Впервые я встретился с Кейси в 1981 году во время его первой зарубежной поездки в качестве директора ЦРУ. К тому времени я уже около шести месяцев был резидентом в Лагосе, столице расположенной на западе Африки богатой нефтью Нигерии. Новый директор ЦРУ администрации Рейгана, ветеран Управления стратегических служб и удачливый делец с Уолл-стрит, Кейси прибыл в аэропорт Муртала Мухаммад на американском военном самолете С-141. К этому времени уже было заметно, что Кейси вдохнул новую жизнь в Управление, которое последние лет шесть плыло по течению. Как только двигатели черного «Старлифтера» остановились, два охранника Кейси помогли ему спуститься на землю по короткой лестнице через дверь, предназначенную для выброски десанта. Через несколько мгновений я уже оказался на заднем сиденье лимузина рядом с седовласым директором и вместе с ним стал продираться через столь характерные для Нигерии автомобильные заторы.

Мы ехали плотной кавалькадой из тзех автомашин, и в какой-то момент, когда практически стояли неподвижно, один ничего не подозревавший нигерийский автомобилист втиснулся в наш кортеж, отделив нас от головной машины сопровождения. Ехавший рядом с нашим водителем нигерийский охранник спокойно вышел из машины и что-то прокричал нигерийскому водителю через закрытое окно. Водитель не обратил на это никакого внимания, и тогда охранник вытащил свою довольно массивную ручную радиостанцию «Моторола», разбил ею окно и повторил свое требование. Водитель моментально съехал на обочину.

Видевший все это Кейси собирался что-то сказать, как вдруг раздался настойчивый стук в окно нашей машины. Выглянув, я увидел нигерийского мальчишку лет двенадцати, державшего в руке зеленый садовый шланг в фабричной упаковке и оживленными жестами показывавшего на Кейси.

— Чего он хочет? — пробормотал Кейси, заинтересовавшийся этой лагосской уличной сценой.

— Хочет продать вам садовый шланг, — ответил я. — Это большой дефицит на местном рынке. Дельцы получают товар на судах, стоящих в гавани. На этой неделеэто садовые шланги.

Кейси впервые улыбнулся, показав все зубы.

— Так с ходу это не покупают, да?

— Добро пожаловать в Нигерию, господин директор.

Мы оба рассмеялись, и это стало началом личной дружбы, которая, возникнув в последующие несколько дней, будет продолжаться до самой его смерти. В течение двух дней он был гостем в моем доме. Под бдительным оком путешествовавшего вместе с ним его личного врача я по вечерам угощал его ромом с тоником, а он шутил, что очень любит тоник, но у него такой скверный вкус, что он может пить его только с ромом. А утром я жарил ему яичницу с беконом. С того момента он стал проявлять личный интерес к тому, в каком направлении развивалась моя карьера, а спустя два года настойчиво добивался моего перевода на другой конец континента, в Хартум, еще одну точку, которую он посетил в ходе своей первой поездки в Африку в 1981 году.

И вот теперь, пять лет спустя, мы с ним собирались приступить к тому, что Кейси видел как эндшпиль в противостоянии с Советским Союзом. Откинувшись на наклоняющуюся спинку своего кресла, он поверх очков смотрел, как я придвигал к его столу кресло для себя. Кейси, с его заляпанным супом галстуком, выглядел, как всегда, растрепанным. Я бросил взгляд на стопку книг на его столе, пытаясь разобрать, что он читает в этот уик-энд.

— Уезжаешь? — спросил Кейси, прежде чем я разобрал названия книг.

— В начале следующего месяца, но сегодня единственное «окно» в вашем календаре для тех, кто отправляется в поле. В коридоре они стоят шпалерами.

— Что-то в этом году все меняются. Не знаю, почему Клэйр позволяет такое… все эти замены. Ладно, не обращай внимания. Чем ты, Милт, собираешься там заняться?

— А чем вы хотите, чтобы я занялся? — возвратил я ему его же вопрос.

— Я хочу, чтобы ты отправился туда и победил. Этого же хочет и президент. Он уже изложил это на бумаге. Мы тут уже зае…лись с этим «Так держать!» Зия всегда говорит мне, что надо подбавить жару, но не давать котлу закипеть… тызнаешь, все такое.

— Ну, как я слышал, он это говорил всем, пока не высказался Хэтчу.

При упоминании имени сенатора Хэтча Кейси закатил глаза. Ему уже порядком надоел так называемый «клуб четырех «X»: сенаторы Орин Хэтч, Джесси Хелмс, Чик Хект и Гордон Хамфри, которые вместе с работниками своих аппаратов требовали более смелых действий ЦРУ в Афганистане.

— Старый Зия совсем не дурак, и когда ты там окажешься, прислушивайся к нему. Когда ты увидишь, что тебе надо что-то сделать, что выходит за пределы твоей зарплаты, скажи ему и генералу Ахтару, что я хочу, чтобы это было сделано.

— Вы действительно хотите дать мне такой карт-бланш? — спросил я, подаваясь вперед, чтобы убедиться, что он именно это имеет в виду. — Знаете, ведь я этим воспользуюсь.

У Кейси сложились близкие отношения с самим Зией и начальником его разведки генералом Ахтаром. Зия точно просчитал, что Кейси будет на стороне Пакистана до тех пор, пока Рейган будет в Белом доме, и Ахтар столь же расчетливо поддерживал выработанную Зией политику. То, что все трое нравились друг другу, еще больше укрепляло этот союз. Полученное мною разрешение использовать эти отношения было нешуточным делом.

— Делай там все, что нужно для победы. Я хочу одержать полную победу. Афганистан только ее часть. Я дам тебе все, что тебе будет нужно. «Стингеры» и столько денег, сколько тебе будет нужно. Миллиарда будет достаточно, а?