Внезапно Мирра остановилась и резко схватила его за руку.

– Тише, – прошипела она. – Стойте! Прислушайтесь!

Сперва Мик ничего не различал в наступившей тишине. Промедление казалось непозволительной глупостью. Он уже готов был высказать Мирре все, что думает, когда до его ушей донесся слабый женский крик. Чудо, что Мирра как-то умудрилась его услышать.

– Рут! – не помня себя закричал Мик.

Он кинулся на голос, едва успевая расчищать перед собой путь. Несколько раз он поскальзывался и падал, но тут же вставал и продолжал бег.

Мик чувствовал, будто уже был тут раньше. Тревожные сны, не раз будившие его на рассвете, вдруг превратились в не менее кошмарную реальность. Стихия предупреждала его, а он так ничего и не понял.

Из-за свистящего ветра в ушах Мик едва разбирал, что кричали ему вслед остальные. Ледяной воздух разрывал легкие изнутри, все мышцы горели огнем. Он продолжал звать Рут по имени, надеясь, что она сможет его услышать и поймет, что он уже близко.

Мик осознавал, что нужно бы немного сберечь силы, но просто не мог заставить себя сбавить темп. Крики Рут, раздававшиеся все громче и громче, означали, что еще не поздно. И что он на верном пути.

«Ты серьезно хочешь, чтобы они убили тебя? – резко ворвалась в его сознание разъяренная Дая. – Летишь к ним один, еще и кричишь на весь лес о своем прибытии! Остановись сейчас же и дождись остальных».

Дая была права. Мик прекратил движение так резко, что бежавший следом Рик не успел затормозить, и они оба полетели в снег.

– Тише, – шикнула на них подошедшая Дая. – Они и так по глупости Мика уже наверняка слышали, что мы идем.

Крики раздавались где-то совсем рядом. Отряхиваясь и ругаясь себе под нос, Мик с Риккардом помогли друг другу подняться.

– Я постараюсь найти подмогу, кто-то должен был остаться охранять Край. Нас легко обнаружат. – Дая указала на протоптанный след за их спинами.

– Мы будем просто стоять здесь и ждать? – нервно спросил Мик. – Почему нельзя было сразу взять подмогу с собой?

Дая отвела взгляд. Она и не надеялась найти Рут живой, вдруг понял Мик.

– Крики Рут не прекратятся, пока ты не выйдешь к ним. – Орион подошел и положил руку Мику на плечо. – Медвежьей тройке, кажется, нужны вы оба.

– И вы считаете, что это нормально?! – Мик не замечал, что сам уже перешел на крик. – Стоять и слушать, как Рут пытают?

– От зрелища твоей смерти легче ей не станет, – жестко ответила Дая.

Мик буквально взвыл сквозь стиснутые зубы от бессилия и злобы. Он злился на себя за то, что оставил Рут одну, на Даю и Ориона за бездействие, на медвежью тройку, Аврума и весь мир.

– Мы шли сюда слишком долго. – Мик грубо сбросил руку Ориона с плеча. – Я не собираюсь столько же стоять и ждать, пока Рут там в лапах у этих чудовищ. Либо мы идем туда все вместе, либо я иду один.

Несколько секунд они с Даей испепеляли друг друга тяжелыми взглядами.

– Ладно, – наконец со вздохом сказала Дая. – Давайте хотя бы попробуем подкрасться и посмотреть, что там происходит.

– Как будто сложно догадаться, – раздраженно процедил Мик.

Теперь они шли осторожнее, останавливаясь и прислушиваясь через каждые несколько шагов. Крики раздавались совсем близко. Идти было трудно – ноги по колено вязли в сугробах.

В паре десятков шагов впереди лес редел, сквозь просветы виднелась небольшая поляна. В тусклых лучах утреннего солнца Мик различил несколько силуэтов. Сомнений не было.

«Там», – коротко прозвучал в голове голос Даи.

Мик лишь кивнул в ответ. Сердце колотилось так бешено, что казалось, вот-вот разорвет грудную клетку.

Внезапно крики смолкли. От ужаса Мик словно одеревенел. Каждый новый шаг давался ему сложнее предыдущего, и все же он просто не мог не идти.

Поляна оказалась совсем небольшой, покрытой подтаявшим снегом. Повсюду торчали голые ветки какого-то колючего на вид кустарника. В центре поляны, не считая Рут, было еще трое человек – двое незнакомых Мику мужчин и женщина, по-видимому далла одного из них. Головы всех троих были гладко выбриты.

Рут, со связанными руками, стояла на коленях спиной к медвежьей тройке. Мик едва сдержал вздох облегчения, увидев, что она еще жива. В полумраке сложно было различить что-то большее.

– Выходи! – раздался внезапно резкий выкрик одного из мужчин. – Мы ждали тебя.

Мик решительно шагнул вперед. Скрываться дальше было бессмысленно.

Рут, не считая нескольких синяков на лице, выглядела вполне целой, хоть и смертельно напуганной. Она смотрела на него со странной смесью страха и удивления, причину которого Мик не мог понять.

– Все хорошо, Рут, я уже тут. – Он обращался только к ней, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. В ответ на это за спиной у Рут раздался хриплый неприятный смех.

Мик поднял глаза. Смеялась женщина, обнажив при этом два ряда белых и очень острых зубов. Как и остальные члены медвежьей тройки, она была высокой и жилистой, одетой в черную рабочую форму. Взгляды всех троих были пустыми, неподвижные радужки казались бесцветными и неестественно застывшими.

– Хорошо для нас, – дребезжащим голосом сказал один из мужчин. Женщина засмеялась еще громче.

Мик обернулся, ища поддержки Даи и Ориона, но не увидел за спиной никого. Ему казалось, что все остальные уже точно должны были успеть подойти.

– Они не придут, – вновь заговорил мужчина, хищно усмехнувшись. – Я сейчас в их сознании, и ни один из них вообще не понимает, кто он, где находится и зачем здесь оказался. На горстку мастеров и двух слабеньких творцов меня надолго хватит, разберемся с ними после.

– А вот с тобой придется повозиться лично, – плотоядно протянула женщина. Ее глаза по-прежнему были пустыми.

Рут так и не произнесла ни слова, будто находясь в каком-то странном трансе.

Мик понял, что остался один.

1009 год от сотворения Свода, Речные Камни, тридцатый день третьего осеннего отрезка

Кай

Кай с раздражением захлопнул книгу и отшвырнул ее на стол. Он уже битый час пытался читать, но не продвинулся дальше первых страниц и едва ли понимал, о чем шла речь в глупом и легкомысленном романе.

С тех пор как Дарина с Литой бежали, у него появилось неожиданно много свободного времени. Отец ни словом не обмолвился о прошедшей казни и почти не давал ему никаких поручений. Куница, похоже, и подавно совсем списала Кая со счетов, окончательно перестав вызывать к себе. Он часами сидел у постели Майи или бесцельно бродил вдоль побережья в одиночестве.