– Что изменить, Виктория? – Я пристально смотрю на нее. – И что же я выяснила, а? Я ведь еще ни единым гребаным словом не поделилась, не так ли?

У Виктории сводит челюсть.

– Что ты знаешь такого, чем ты не делишься?

– Я же говорила тебе, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Я жила, чтобы раскрывать секреты.

– Да, и что ты узнала? – Я толкаю ее. – Потому что, как я могу судить, ты бесполезна на информационном фронте, – подначиваю я ее.

Она вскакивает с дивана.

– Это несправедливо.

Бас отталкивается от стены и подходит ближе.

– Неужели? – Я смотрю на нее. – Что случилось с разговорчивой девушкой, которую я ударила в Брей-хаус?

– Прекрати, – огрызается она.

– Ты пробыла здесь дольше всех. – Я вскакиваю на ноги. – Ты не любишь спрашивать, не хочешь казаться слишком заинтересованной, потому что тогда люди могут захотеть задать тебе вопросы, а ты этого не хочешь.

– Заткнись, Рэйвен.

– Итак, как и Кэп, ты используешь свои глаза и уши. Когда я впервые встретила тебя, ты пыталась вести себя так, как будто ты другая. Ты хотела, чтобы я думала, что ты просто еще одна сплетница, но теперь я знаю, что это чертовски далеко от того, кто ты есть.

– Это ничего не значит.

– Это значит все. У тебя была цель.

Она качает головой, ее светлые волосы выпадают из неаккуратного конского хвоста.

– Ты привела меня к этой папке. Ты нарочно рассказала мне о предыстории парней, потому что хотела, чтобы я ее взяла.

– Ей было не место в том доме, где ее мог найти кто угодно и… – она обрывает себя.

– И… что? Использовать против них? – Я киваю. – Потому что я согласна. Ты хотела, чтобы она была в безопасности, как и следовало, и ты доверяла мне сделать это.

– Я тебе не доверяла, – выплевывает она, но отводит взгляд. – Но я тоже не была слепой.

– Ты знала, что я отдам ее им.

Она сжимает губы, почти незаметно кивая. Она вздыхает.

– Все говорили это, Рэйвен. Ты не такая, как все здесь. – Она смотрит на меня, молчит секунду, прежде чем решиться поделиться чем-то еще. Ее виноватый взгляд приводит меня в замешательство. – Я сразу поняла, что ты им понадобишься. Ты сама попала на их радар, но я все равно немного тебя подтолкнула.

– Вечеринка у Грейвенов, на которую ты настояла, чтобы я пришла, – часть плана, верно?

Она хмурится.

– Я сделала это не для них. Все это не было им на пользу, я просто помогала продвигать дело быстрее.

– Я знаю. То, что ты была верна Грейвену, даже не приходило мне в голову. Вообще.

– Я бы никогда, – выпаливает она. – Никогда.

Я киваю.

– Знаю, но я оказалась там неспроста, верно?

– Да. – Она мгновение смотрит на меня, прежде чем продолжить. – Я привела тебя на вечеринку, зная, что Коллинз тебя заметит. Я знала, что ему нужно было увидеть тебя, поговорить с тобой, чтобы его одержимость полностью овладела им.

– И появились парни?

– Я предупредила их, дала понять, что в ту ночь за ними следил Грейвен.

– Как ты заманила девушку Грейвенов на их вечеринку?

– Парень, с которым я встречалась. Он работал на них. По сравнению с ним он был всего лишь мышью в логове льва, но все же. Я случайно проговорилась, что у Брэйшо появилась новая девушка, на которой они зациклились, и как они хвастались ею на своей вечеринке. Я знала, что они пришлют кого-нибудь. Меньше всего Коллинз ожидал, что ты войдешь в его дом той ночью. Он отвлекся, притворяясь, что не смотрит на тебя, хотя его глаза были прикованы к тебе, и забыл отозвать девушку. А потом появились парни.

– И я устроила сцену.

– Нет. – Она, нахмурившись, качает головой. – Ты проложила свой путь. Ты проявила к ним преданность без колебаний, не зная, что они твои. – Она снова садится, наклоняясь вперед, взгляд решительный. – Ты стояла за того, кого считала в тот момент слабее, потому что чувствовала, что это правильно. Ты показала всем еще до того, как кто-то узнал, кто ты такая, что ты будешь защищать людей, которые не могут постоять за себя. Я ненавидела тебя до той ночи, но после этого возненавидела еще больше.

Я хмурю брови.

– Почему?

– Потому что наконец-то все обрело смысл. Почему ты стоила больше, почему твоя жизнь отличалась от моей. Тогда я поняла, что никогда не смогу быть больше, чем ты, и в ту ночь ты впервые заставила меня осознать, кем я хотела быть. – Она опускает глаза. – В чем была настоящая причина, по которой я пришла сюда, сама не понимая. Я хотела безопасности, которую этот мир не показал мне, когда должен был, но я была здесь два года, и они никогда меня не замечали.

– Как они могли, когда ты от них пряталась? – спрашиваю я ее, и она смотрит на меня. – Они видят тебя сейчас, мы все видим. Ты такая же сильная, как и я, Ви. У тебя есть шрамы, чтобы доказать это.

– Ты ничего не знаешь о моих шрамах, – огрызается она.

– Мне не нужно знать, как они появились, чтобы понимать, что они не только снаружи твоего тела.

Она смотрит на меня.

– Перестань вести себя так, будто ты незначительнее меня. – Я сердито смотрю. – Я просто гребаная девчонка, пытающаяся спасти людей, которых люблю, как только могу. Ты можешь мне помочь.

– Может быть, я этого не хочу! – Она снова вскакивает.

– Чушь собачья, ты этого хочешь. – Я поднимаюсь вместе с ней и толкаю ее на маленький столик. – Я понимаю, ты солгала мне, вела себя так, как будто не знала, что я Брейшо, когда я сказала тебе. Мне все равно. Хочешь знать почему? – Мои брови приподнимаются. – Потому что ты привела меня к ним в ту ночь, когда на меня напали, помогла мне в ванной, когда Коллинз напал на меня. Ты была там со мной, когда я сломалась после того, как Донли и доктор сунулись ко мне. Ты можешь справиться с моими парнями, ты давишь на меня, дерешься со мной, требуешь от меня…

– Кого это волнует!

– Меня волнует! – кричу я в ответ. – К черту все, что было до сих пор. Мне не важно, что ты скрываешь.

– Это потому, что ты и половины этого не знаешь, – ругается она.

– Ты явно достаточно зла на себя, какое право я имею злиться на тебя тоже? Ты мне ничего не должна, Виктория, ничего. – Я опускаю плечи. – Но все равно прошу тебя быть моим другом. Встань рядом со мной. Забери этот гребаный город со мной. Ты нужна мне.

Ее глаза устремляются ко мне, напряжение и беспокойство наполняют ее.

– Ты пожалеешь об этом.

– Это моя проблема.

Покачав головой, она проходит мимо и идет по коридору.