На гостей обратил внимание один раз, когда снаружи стемнело, дав им позволение воспользоваться очагом, чтобы разогреть пищу.

– Выпестовывающий истинную пневму не нуждается в пяти злаках, – сказал учитель Вэй, когда его пригласили разделить трапезу, после чего в очередной раз стащил с себя одежду.

Неимоверно худой, без волос на теле, он, казалось, холода вообще не чувствовал. Руки и ноги его изгибались так, как не могут гнуться у человека, а ребра натягивали кожу, грозя прорвать ее.

Заснул Ивар под речитатив хозяина, а проснувшись, обнаружил, что тот сидит у стола, и растирает что-то в фарфоровой чашечке. Спать учитель Вэй, судя по лихорадочно блестевшим глазам, так и не ложился, одеяло на деревянном ложе выглядело несмятым.

Когда вышли из каменного дома, конунг вздохнул с наслаждением, ощутил чистый горный воздух, лишенный дыма и резких ароматов, что господствовали в жилище отшельника. Ребра затрещали, когда грудная клетка рывком расширилась, потом он закашлялся, но быстро пришел в себя.

– Святой старец, ишь ты, – пробормотал Арнвид. – А в таком смраде живет, что вспомнить страшно.

Нефритовая Жаба нахмурился, открыл рот, собираясь защитить собрата по обретению Дао, но бросил взгляд на кулаки северян, и передумал, решив, что от разбитой морды никакие инь-ян не спасут.

Жилище учителя Вэя исчезло из виду, они зашагали дальше.

Целый день тащились, преодолевая один подъем за другим, шлепали по карнизам, таким узким, что приходилось двигаться боком. Уже недалеко, рукой подать, блестели ледники, облака плыли не только вверху, но и вокруг, и даже внизу, едва ли не под ногами.

Когда одно надвинулось на путешественников, заглотило, словно кит стаю рыбной мелочи, оказались в густом сером тумане. Солнце исчезло, растворилось в хмари, воцарился сумрак, и Ивар с удивлением понял, что не видит спины шагавшего впереди Шао Ху.

– Не двигаемся! Стоим на месте! – донесся голос Нефритовой Жабы.

Облако уползло, вновь обнажилось голубое небо, склон горы впереди, уводящая влево тропа.

– Уф, а то я уже перепугался, что все навеки пропало, – дурашливым голосом произнес Нерейд. – Как там? Не было вначале ни песка, ни моря, бездна зияла, трава не росла…

– Не трать силы, – посоветовал даос, – дыхание тебе еще понадобится.

Воздух был вроде такой же, как и внизу, но словно жидкий, его почему-то не хватало, и приходилось вдыхать несколько раз, чтобы наполнить грудь. Всякое усилие отдавалось болью во всем теле, перед глазами начинали плавать багровые круги, а ноги казались тяжелыми, словно весла из камня.

Но они шагали дальше, хрипя и задыхаясь, помогая другу-другу.

Ближе к вечеру из набежавших туч повалил снег, огромные снежинки закружились столбами, засвистел, набирая силу, ветер, секший кожу подобно тысячам металлических плетей.

– Граница Куньлуня близко! – объявил Нефритовая Жаба, повернув к спутникам красное, исхлестанное лицо.

– Должна быть какая-то дверь? – спросил Ивар, вспоминая те случаи, когда он с соратниками попадал в иные миры: с помощью лестницы на небо, как в Теночтитлане, сквозь дыру в земле, как в степи у Русского моря, через скалу на тропе дэвов или пройдя меж обычными деревьями в Бретланде.

– Нет, нет… – даос помотал головой. – Врата в Куньлунь могут открыться везде, в любом месте, нужно только дойти… Я подобного еще не делал, и вообще до этих мест не добирался, но милостью небесного господина Лао надеюсь справиться. Вперед, нельзя стоять!

Шли по стремительно растущим сугробам, преодолевая напор бури, что махала крыльями подобно дракону. Арнвид сипел, хрипел, шатался, мешок его нес Кари, но старый эриль продолжал шагать сам.

Уже в сумерках набрели на еще одно жилище отшельника, такое же, как у учителя Вэя, только, похоже, брошенное.

– Заглянем? – предложил Ивар. – А можно и заночевать. За стенами всяко лучше, чем тут.

Метель продолжала бушевать, видно было меньше, чем у тролля в заднице. Развести костер не из чего, и останься они под открытым небом, к утру закоченеют, а то и поморозятся.

– Давай, – неохотно согласился Нефритовая Жаба.

Двери открылась, изнутри повеяло запахом пыли и холодного камня, слабый свет упал на мертвый очаг.

– Ха, вижу дрова! – воскликнул Нерейд.

Кремень ударил об огниво, полетели искры, на дереве заплясали язычки пламени, и мрак неохотно отступил. От очага пошло тепло, изгоняя из помещения ледяную сырость, блики забегали по стенам и потолку.

– А вот и хозяин, – сказал Арнвид.

Отшельник лежал на кровати, точно такой же, как у учителя Вэя, сложив руки перед грудью, и застывшие глаза его смотрели в потолок. Выглядел он так, словно отдал концы вчера или позавчера, но жилище было заброшено давно – слой плесени в углах, пыль и грязь на огромном столе, ржавчина на курильнице.

– Узрите же великую радость, ведь священномудрый достиг цели! – голос Нефритовой Жабы прозвучал благоговейно. – Он освободился от трупа!

– Или труп от него, – хихикнул Нерейд.

Мертвечиной в доме не пахло, тело источало слабый травяной аромат и вообще не выглядело трупом, разве что не дышало.

– Все это очень странно, клянусь рогом Хеймдалля, – сказал Арнвид, любопытство в котором не было убито усталостью. – Никогда такого не видел… Это из‑за той дряни, какую он жрал и пил при жизни?

– Это не дрянь! – запальчиво возразил даос. – Это подобные персиковому настою снадобья, чей секрет…

– Тихо-тихо, – поспешно вмешался Ивар. – Не спорьте, горячие мудрые парни, лучше займемся ужином.

Ночь прошла тихо, хозяин не попытался встать и напиться свежей крови одного из гостей, чего конунг втайне ожидал. Метель к утру не закончилась, и они вышли в снегопад, густой, как суп с кусочками пшеничного теста.

Прошагали совсем немного, когда Нефритовая Жаба неожиданно остановился.

– Здесь! – воскликнул он, поднимая посох, и Ивар увидел, что обледенелые колокольчики горят синим огнем.

– Я тоже чую, – прохрипел Арнвид. – Незримая стена, что делит весь мир надвое.

Даос ревниво покосился в его сторону, воткнул посох в снег и уселся, скрестив ноги. Вокруг его щуплой фигуры затанцевало, забилось на ветру багряное зарево, словно трепещущий на ветке последний осенний лист.

Ахнул Скафти, Даг отступил на шаг, когда спереди и сверху заструился слабый белый свет, точно под облаками возникла луна. Мелькнули очертания чего-то, похожего на исполинские ворота из хрусталя, но возможно, что Ивару лишь привиделось то, что он ожидал узреть.

– Вперед! Быстрее! – завопил вскочивший на ноги Нефритовая Жаба, и они ринулись вперед, ломая наст, преодолевая напор ударившего в лица урагана, борясь с усталостью и нехваткой воздуха.