– Здрасте, тетя Валя, – застенчиво ответил мальчик, топая по коридору дальше, к кухне. – Ба, ты где?

– Я тут, золотце мое! – с неистовой нежностью отозвалась Анна Михайловна. – Я тебе кашку варю...

– Ба, мне надоела каша, – мрачно произнес Димка. – Она у меня уже в печенках сидит!

«Похож!» – неожиданно осознала Валя, услышав в словах ребенка неповторимую интонацию, присущую только ее мужу.

– Погоди... – бросилась за ней Лида. – Мы еще не обо всем...

– Нет! – умоляюще прошептала Валя. – Это – все.

– Значит, ты меня не простишь? Да? Мы больше не друзья, да?

Валя ничего не смогла ей ответить. Из кухни доносились голоса Анны Михайловны и Димки, работал телевизор, пахло кипяченым молоком и кофе – такие уютные, мирные запахи и звуки...

Валя щелкнула замком и побежала вниз по лестнице.

«Мы же ничего плохого не делаем!»

«Уже сделали...»

Она узнала, что именно сделали те, кого она любила.

* * *

Валя не обманула Лиду – домой она не вернулась.

Она поехала к Арсению Никитичу – в единственное место, где она могла скрыться от всех. Первым ее порывом было рассказать деду о том, что узнала, но потом Валя сообразила, что вряд ли ее откровения пойдут на пользу девяностолетнему старику. Она не плакала.

Все произошедшее было настолько ужасно и непоправимо – требовалось время, чтобы оно дошло до сознания.

– Дед, я поживу у тебя немного? – спросила она у Арсения Никитича.

– Да сколько хочешь! – сказал тот, ничуть не интересуясь, почему внучка вдруг решила бросить свой дом. Валя благословила этот безобидный старческий эгоизм – что-то специально придумывать для деда было бы слишком мучительно. – Мне как раз понадобится помощь – послезавтра майские начнутся, и Светлана Викторовна не сможет прийти.

– Я именно об этом и подумала!

– Вот послушай... – Арсений Никитич, стуча палкой, вернулся из своего кабинета со стопкой бумаг. – Я тут на досуге прочитал кое-что – мифологический словарь, словарь символов, мифы народов мира...

– И что? – спросила Валя, стараясь, чтобы голос ее звучал твердо.

– Оказывается, все вкладывают в слово «вода» множество значений, порой даже совершенно противоположных по смыслу.

– Очень интересно...

– Ты послушай... – Арсений Никитич сел, опустил очки со лба на нос и отодвинул лист на расстояние вытянутой руки. – Вода – это прежде всего первоначало, исходное состояние всего сущего, эквивалент первобытного хаоса.

– Так, так...

– Далее – это воплощение плодотворящей силы. Жизненные соки человека то есть. Потом вода – это метафора опасности, исчезновения («как в воду канул!»), смерти, иногда – забвения. Вода – начало и финал всех вещей. Символ неизмеримой, безличной мудрости.

– Безличной? – машинально повторила Валя.

– Именно! Она есть мудрость сама по себе, не соотносимая ни с каким другим конкретным объектом, хочешь – пей ее, хочешь – нет... Этот источник вечен, он никому себя не навязывает...

И тут зазвонил телефон.

– Дед, прости, это меня, наверное...

– Ну вот, не дадут поговорить! – сердито пробурчал Арсений Никитич.

Валя взяла телефон и скрылась в коридоре.

– Алло, – произнесла она, уже зная, чей голос сейчас услышит.

– Я так и думал, – мрачно произнес Илья безо всякого предисловия. – Я так и думал, что ты спрячешься у деда.

– Лида звонила тебе сейчас? – с трудом заставила себя произнести Валя.

– Да. Разбудила меня ни свет ни заря, начала кричать... Я сначала даже подумал, что у них пожар случился. – Голос у Ильи был самый обыкновенный, невыразительный и тихий, словно он сам не находил во всем произошедшем ничего особенного. – А потом понял, что она о тебе. Возвращайся, Валентина. Что за спектакль ты придумала?

– Я не вернусь! – выдохнула она.

– Ну здрасте... – Голос мужа стал громче и выразительней, наполнившись нотками раздражения. – Я тебя жду через час.

– Я не вернусь.

– Ты что, поверила Лидке? – пренебрежительно произнес Илья. – Да она же все нафантазировала... С жиру бесится! Господи, Валька, ты вроде взрослый человек, должна понимать, что нельзя верить лучшим подругам. Они и есть самые заклятые враги. Лида хотела нас рассорить – и у нее получилось. Не играй ей на руку!

В какой-то момент Валя поверила ему. Поверила в то, что не было ни случайно услышанных в разное время фраз, ни вчерашней гостиницы в «новорусском» стиле, ни сегодняшних откровений Лиды... Но потом усилием воли она стряхнула с себя наваждение.

– Димка – ваш сын, – быстро произнесла она. – Ты что, от собственного сына хочешь отказаться?

Илья замолчал. Он, видимо, понял, что на сей раз Валя не подчинится ему. Надо было срочно менять тактику.

– Это ничего не значит, – вдруг тихо сказал он. – Я мужчина, я имею право на ошибку. Валя, милая...

Валю, до того сохранявшую относительное спокойствие, вдруг начала колотить неудержимая дрожь. Телефонная трубка заскользила в руках, норовя упасть...

– Ну не молчи же! – взмолился Илья. – Ты плачешь, да? Я сейчас приеду... Я утешу тебя. Самая лучшая, самая сладкая, моя девочка...

Он говорил те самые слова, которые произносил в минуты любви.

Валя с силой стукнулась виском о стену – так, что искры полетели из глаз. Было больно, но зато эта боль моментально отрезвила ее.

– Ошибка? – проговорила она с трудом. – Да ты же годами с ней встречался! И вчера... какая-то пошлая гостиница с пошлым названием...

– Вчера ничего не было, – быстро произнес Илья. – Мы с ней встречались для того, чтобы просто поговорить. Господи, как я сразу вчера не догадался, что ты за мной следила! Валька, но это низко – следить за собственным мужем...

– А как иначе я узнала бы, что ты меня обманываешь? – устало спросила она, потирая ноющий висок.

– Я тебя не обманывал! – яростно возразил он.

– Все кончено... Между нами все кончено!

– Это только слова! – заорал он. – Ты все равно вернешься! Ты никуда от меня не денешься! Ты знаешь – я все равно своего добьюсь! Поэтому нечего тратить время и силы на пустые разговоры!..

Он орал так, что Валя была вынуждена отставить трубку от уха. Она даже всерьез начала опасаться, что это мощное, первобытное крещендо услышит дед в соседней комнате. Илья-пророк гневается...

– И вот что, – гневно закончил свою речь Илья. – Так и быть, даю тебе несколько дней, чтобы ты успокоилась. Я знаю, у тебя сейчас чу-увства всякие там, эмоции... Да, у меня была любовница. Да, есть ребенок от нее. Ну и что? Расставаться с тобой я не собираюсь. Все. Точка... На майские жду тебя домой. Если ты не вернешься – честное слово, я такое устрою, что тебе мало не покажется. Заранее советую пожалеть своего престарелого дедушку...