углу вокруг толстых персидских ковров стояли кожаные кресла, безупречно чистые и пустые. В задней стене располагался огромный каменный очаг, незажженный. В тени по обеим сторонам от него виднелись двери.

– Здесь подают еду, мисс Куик. А там – курительная комната, только для джентльменов.

Элис фыркнула.

– Так и есть, – сказала миссис Харрогейт. – Думаю, наш скандальный визит даст старшим жильцам много поводов для обсуждения. Проход слева от вас ведет в маленький класс, где будут учиться Чарли и Марлоу. Им заведует мисс Дэйвеншоу. Она строга, но справедлива. Большая часть ее уроков проходит во флигелях. Они носят более… практический характер. Вы можете гулять по всей территории, но не приближайтесь к этим зданиям, мисс Куик. Ради вашей же безопасности.

Элис раздраженно посмотрела на нее.

Но если миссис Харрогейт и заметила ее взгляд – а она заметила, Элис в этом не сомневалась, – то все равно не подала никакого виду. Лишь переплела пальцы и мрачно кивнула.

– У вас, конечно, появится больше вопросов. Доктор Бергаст пришлет за вами, когда вы окрепнете.

В этот момент послышался звук быстрых шагов, старинная дубовая дверь напротив них распахнулась, и в нее влетела девушка с развевающейся за спиной длинной косой. Вслед за ней неуклюжей походкой шагал длинноногий Чарли. Увидев Элис, он остановился и уставился на нее. На мгновение он показался ей почти счастливым, почти обычным юношей, каким мог бы стать в другой жизни, в другом мире.

И тут позади Чарли показалась фигура поменьше, со взъерошенными черными волосами, в расстегнутой рубашке, с размахивающими руками. Это был Марлоу.

– Элис! – крикнул он. – Ты очнулась!

Он бросился к ней, и она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.

– Слава богу, – прошептала она.

И с силой притянула мальчика к себе, заключая его в объятия и ощущая приятное тепло его маленького тела.

Было уже поздно, когда Маргарет Харрогейт пересекла мокрый двор Карндейла и вошла в неприметную дверь в восточном крыле. Она думала об Элис Куик. Голова и ухо снова заныли, и она прижала к повязке руку, чтобы унять боль, а потом быстро прошла по комнатам с накрытой белой тканью мебелью и занавешенными портьерами окнами. У толстой дубовой двери она остановилась и дважды постучала. Из-за двери ответили. Она подняла тяжелое железное кольцо, повернула его в сторону и вошла.

В нос ей ударил запах пыли, специй и сырой земли. Эта комната нравилась только доктору Бергасту. Это была старая институтская кладовая. Вдоль стен шли длинные металлические стеллажи, заставленные банками с пожелтевшими и выцветшими этикетками, на придвинутых к стенам маленьких деревянных столиках стояли старомодные весы и измерительные емкости разных размеров.

Доктор смотрел в окно на дождь. Когда она с ним только познакомилась, волосы его были черными как вороново крыло. Теперь на воротник падали белые пряди. Свои все еще сильные руки он соединил за спиной. Крупные выпуклые костяшки его пальцев походили на древесные сучки. Но это все еще был сильный широкоплечий мужчина.

– Я размышлял о том существе, которое вы предполагали доставить мне, – произнес он, не обернувшись и не посмотрев на нее. – О личе, которого выбросили из поезда. Вы верите, что он мертв?

– Нет, – удивленно ответила Маргарет. – Его так легко не уничтожить.

– Его можно найти?

– Это будет трудно.

– Все, что достойно внимания, обычно дается с трудом, миссис Харрогейт.

Он наконец обернулся и посмотрел на нее. На лице его совсем не было морщин, и от этого он казался моложе своих лет.

– Как себя чувствует мисс Куик?

– Пока рано утверждать что-то наверняка, – ответила Маргарет. – Я сообщила ей о том, что случилось с мистером Коултоном. Возможно, мне следовало подождать. При встрече она спросит вас об Адре Норн. Что вы ей скажете?

Доктор Бергаст разгладил бороду.

– Я скажу ей правду, – медленно произнес он, – по крайней мере, все, что мне известно.

Его серые глаза сверкали, как блестящие камешки.

– Работа Элис Куик еще далеко не закончена. Как вы думаете, согласится ли она действовать в наших целях?

Маргарет немного подумала.

– Она пока не готова, – ответила Харрогейт. – Но позже будет. Вы уже видели мальчиков?

– Еще нет, но скоро увижу.

Доктор Бергаст внимательно изучил ее:

– Вы же знаете, кто он, младший из них?

Маргарет кивнула.

Бергаст в задумчивости пошевелил большими пальцами, все еще держа руки вместе.

– Мой мальчик вернулся ко мне. Как вы и говорили, – с удовлетворением сказал он.

Но при этих словах по его лицу скользнула тень, а в глазах сверкнул голод, и этот взгляд заставил Маргарет содрогнуться.

18. Юные таланты

Чарли Овид ощущал себя в безопасности. Странное чувство для ребенка, которого загадочный англичанин с пистолетом буквально похитил и привез в незнакомый туманный город. Которого преследовал ужасный монстр. И все же он чувствовал себя в безопасности; в первую ночь в институте он спал очень долго. Им с Марлоу отвели узкую комнату со скошенным потолком, в которой стояло две кровати. Охвативший их при бегстве из Лондона ужас улетучился, как дурной сон. Все опасные места, какие только он знал в своей жизни, – душная темница в Натчезе, залитые солнцем хлопковые поля в Дельте, даже ночные мутные улицы Уоппинга – все это теперь казалось чем-то очень далеким.

Безопасность. Вот что было самое чудесное. В то первое утро, когда Чарли проснулся от тихих голосов – голосов каких-то девушек, – он не испугался, не вскочил на ноги, сжав кулаки, а просто продолжил сонно и неподвижно лежать под одеялом, пытаясь прислушаться. Девушек было двое, и они говорили о Марлоу.

– Ты думаешь, это правда? – прошептала одна. – Сияющий мальчик? Это действительно он?

– Надеюсь, что да.

– Хм-м. А глядеть почти и не на что, правда?

– Кто бы говорил.

– Тсс. Он услышит.

– Мисс Дэйвеншоу сказала, что его нашли в Америке, как бы он там ни оказался. И другого тоже. В поезде на него напал Джейкоб Марбер, и ему пришлось сражаться. И он дал монстру отпор. Снова.

– Она все так тебе и рассказала?

– Да.

– А со мной она не такая разговорчивая. Интересно почему?

– Ты еще спрашиваешь? Серьезно?

Послышалось сдавленное, похожее на смех фырканье.

– Вот черт. Их могли бы найти и в холодной Арктике, это бы ничего не изменило. Нет, старине Джейкобу с ними не справиться.

Послышался шорох, одна из девушек подошла ближе:

– Ох, Ко. Ты разбудила его.

Чарли приоткрыл глаз. Комнату заливал дневной свет. Он едва ворочал языком, так что ему пришлось с минуту поработать челюстями, глотая воздух. На соседней кровати спал маленький доверчивый Марлоу, закутавшийся во сне в белую простыню. Чарли поднял голову и увидел девушку.

Она сидела на узком письменном столе, свободно болтая ногами. На ней был простой серый сарафан; она выглядела года на два старше него и тоже не была белой, а походила на китайских рабочих, которых Чарли видел на железнодорожных верфях в Натчезе. Тонкое лицо, широкие плечи. Длинные волосы, черные и блестящие, заплетены в спадающую до пояса косу. На руках у нее были лайковые перчатки с прорезями для пальцев. Глаза ее отличались такой же чернотой, как и волосы. Чарли никогда не видел подобной девушки. Он понял, что пялится на нее, и щеки у него запылали. Он отвел взгляд.

– Я знала, что ты не спишь, – сказала девушка. – Из тебя никудышный притворщик. Ты всегда притворяешься спящим, чтобы шпионить за девчонками?

– Я, я никогда… – забормотал Чарли. – То есть я не…

– Так ты и есть Чарли Овид, – продолжила она, оглядев его с ног до головы и, по всей видимости, не впечатлившись. – Я думала, ты будешь постарше. Меня зовут Комако.

Чарли неуверенно огляделся по сторонам. Второй девушки нигде не было.

– С кем ты разговаривала?

Лицо Комако приняло невинное выражение, она дернула себя за косу.

– Что?

– Только что. Я слышал. Здесь был кто-то еще.

– Здесь?

Чарли заморгал, ощутив неловкость. Но тут воздух рядом с его кроватью зашевелился, как будто льющийся в окно свет задрожал и потускнел.

– Бу! – прошептал ему на ухо голос второй девушки.

Чарли чуть не свалился с кровати. Прижавшись спиной к изголовью, он уставился в пустоту. Сердце гулко стучало в груди. Рядом никого не было.

– О, я здесь, Чарли. Ой, нет, здесь.

Он поворачивал лицо из стороны в сторону, вытаращив глаза, словно сходит с ума. Чарли решил, что в поезде ударился головой и теперь слышит голоса.

Но ему не казалось.

– Ты не сошел с ума, – произнесла вторая девушка. – Вообще-то меня не зря называют невидимкой.

Он медленно вытянул руку, но коснулся лишь воздуха:

– Ты… призрак?

Комако