– Прошу за мной, сэр… увидите.

– Тысяча дьяволов в глотку!

Выругавшись и с яростью срубив палашом попавшуюся по пути рябинку, капитан – а следом за ним и Джеймс – быстро зашагал за Лесли.

– Вот, вот сюда, сэр, сюда… Пришли, сэр. Вот она!

Матрос кивнул себе под ноги, и капитан снова чертыхнулся, не зная, что и думать. Точно так же, в немом недоумении, застыли и Фогерти, и боцман… да все.

Хижины-то нашлись! И храм – нашелся. Только все было маленькое, ненастоящее, какое-то кукольное – едва ль по колено морякам.

– Разрази дьявол! – озадаченно кривился Бишоп. – Это что же, тут дети играли? А где же…

В этот момент страшный рев послышался вдруг откуда-то с неба. Матросы подняли головы… и в ужасе бросились врассыпную, читая молитвы и крича. Было от кого бежать. Огромное чудовище, высотой с добрую соборную колокольню и чем-то похожее на вставшую на дыбы ящерицу, вмиг перемахнув ручей, побежало на задних лапах в сторону незадачливых рейдеров. Раскрытая, усеянная клыками пасть зверя истекала желтой слюной и казалась такой огромной, что могла поглотить бы и «Святую Анну», и любой другой океанский корабль! Несмотря на размеры, кровожадный монстр действовал весьма проворно и ловко, скакал на задних лапах, словно заяц или, скорее, курица. Вот снова прыгнул, вот махнул хвостом – от чего с воплями улетело в кусты трое матросов…

– А-а-а-а, гадина-а-а-а!!!! – закричав, Бишоп вскинул заряженную аркебузу и выстрелил, целя чудищу в глаз.

Куда-то попал… Зверь замедлил шаг и повернул безобразную, чем-то похожую на змеиную, голову с желтыми немигающими глазами, полными злобы… А дальше… словно колокольня вдруг изогнулась, и смрадное дыхание дракона обдало всех, кто был с капитаном рядом, и щелкнула пасть… с легкостью перекусив несчастного Бишопа пополам! Так вот – половину – чудище и проглотило, вместе со шлемом и латной кирасою… шлем, правда, отрыгнуло, выплюнуло, а вот кирасу…

Кровавые останки капитана упали в траву, совсем рядом с Фогерти. Послышалось несколько выстрелов – матросы вразнобой палили в ящера из мушкетов, что только лишь разъярило кровожадную тварь. Чудовище сожрало пару матросов, трех убило хвостом и еще двоих придавило задними лапами да, склонившись, растерзало передними – несуразно маленькими, с острейшими когтями.

Прочитав молитву, Фогерти отошел от пережитого ужаса и даже пытался взять командование на себя – хоть как-то организовать бегущих куда попало людей, преследуемых огромным драконом. Да, дракон силен и свиреп, но это все же зверь – тварь тупая, и если б дать залп… уж куда-нибудь да попали бы, что вряд ли понравилось бы ящеру, ведь выпущенная из мушкета пуля запросто пробивала фальшборт! Вряд ли у дракона шкура толще, да и рыцарских лат на нем нет.

– Эй, стойте! Да подождите же… Мушкеты зачем бросили? Эх…

Спасаясь от дракона, моряки словно обезумели, не понимая то, что давно уже сообразил Джеймс. Не столь уж и страшен монстр… нет, страшен, конечно, но в меру – обычная, но очень большая и грозная тварь. Животное. И не пристало вооруженному человеку так уж ее бояться. Да, чудовище напало неожиданно. И что? Здесь ведь не девицы из пансиона святой Клары собрались – отборные головорезы, воины! И где они все теперь? Бегут, кричат что-то… А чудище их топчет, словно петух – кур.

– Да слушайте же вы!

Бесполезно. Хорошо хоть удалось образумить тех, кто оказался совсем рядом, в кустах – Заполошного Леса с округленными от страха глазами и долговязого Фила Джонса, заметно хромающего, с расцарапанной до крови щекой.

– Мушкеты заряжайте, живо!

Обоих Джеймс привел в чувство увесистыми тумаками, после чего осторожно выглянул, поискав глазами зверя. Не увидал – может, тот ушел, или спрятался, или просто жрал, – зато увидел десяток матросов, бегущих через ручей к распадку… А из оврага, прямо навстречу им вдруг грянул залп!

Над головами бедолаг со свистом пронеслись пули, незадачливые беглецы попадали на колени в ручей.

А из кустов громко сказали:

– Сдавайтесь!

Сказали по-русски, матросы все поняли и, покидав абордажные сабли в ручей, дружно подняли руки, с опаской поглядывая по сторонам. Боялись дракона.

– Уходим, – тихо промолвил Джеймс. – Вначале ползком во-он до тех елок, а там поглядим.

– А как же дракон? – Заполошный Лес испуганно скривился. – Вдруг он там и затаился – ждет.

– И в самом деле, сэр, – поддержал сотоварища долговязый Фил. – Может, нам лучше сдаться?

– Отказаться от золота и стать бесправными рабами московитских баронов или, упаси бог, дикарей? – кондотьер невесело рассмеялся. – Нет, это не по мне.

– Но ведь все наши погибли! Сам капитан… Господи-и-и! Я слышал грохот мушкетов, кто-то стрелял в наших, значит – там все же не дикари.

– Я же говорю – московиты или татары, – Джеймс повел плечом. – Не вижу различия, у кого быть слугой. И, смею заверить, освободиться из рабства и вернуться домой будет ох как непросто, слишком уж мы далеко забрались. Впрочем, зачем я вас уговариваю? Хотите быть рабами – сдавайтесь, а я пойду на корабль. В конце концов, там знающий шкипер, опытные матросы да еще юнга…

– Но их там мало, сэр!

– А еще нас трое? С парусами как-нибудь да управимся, до Архангельска доплывем – нет?

– Четверо вахтенных, из них двое раненых – не особенно тяжело. Еще шкипер, канонир, юнга… и мы, всего получается десять, – скрупулезно подсчитав, Лесли вдруг улыбнулся. – А ведь управимся с парусами. Дойдем. Правда, полазить по мачтам придется всем… включая вас, сэр Джеймс.

– Полазим, – ухмыльнулся Фогерти. – Не такой уж я и дурень в морских делах, как все вы, вероятно, думаете. Марсель от крюйселя отличу и грот с бизанью не перепутаю. Десять человек! И вот еще не забывайте, парни, на судне не так уж мало золота и слоновой кости. Тем более делить-то нынче на десятерых!

– И славно! – долговязый Фил алчно сверкнул глазами. – Я с вами, сэр. Возвращаюсь на корабль, а Лесли уж пусть как хочет.

– Нет уж! – обиженно дернулся Заполошный Лес. – Я тоже на судно подамся. Там ведь и моя доля тоже, к тому же что-то мне не очень-то нравится быть рабом. Вернемся!

– А новым капитаном выберем вас, сэр! – Фил льстиво осклабился и вздохнул. – Добраться бы только. Может, и из наших кто уцелел – сейчас тоже к кораблю пробираются.

– Капитаном лучше шкипера выбрать, – резонно заметил Джеймс. – Хороший выйдет капитан из Эндрю Уайта. А я уж так, доктором… Ну, господа мои, коль все решили, так тогда поползли, что ли?

Взяв на камбузе недавно испеченную лепешку и кусок солонины, Джереми прихватил жестяную кружку с водой и, испросив разрешения у шкипера, спустился в трюм, предназначенный для живого товара, коего уже имелось в количестве двух десятков голов, не считая той самой пленницы, что была отдана на поругание мохнорылому уроду. Девчонка осталась жива, правда, еще вряд ли отошла от пережитого. Юному Смиту было ее жалко.