– Нужно узнать у информаторов, что с полицейским, – Тод вновь возвращает разговор в серьёзное русло.

– Да, обязательно. Надеюсь, Кроссман поможет уладить этот вопрос, – всё ещё взволнованно говорит Нори. Сегодня её мужа нет с нами за столом, но волноваться за него или за кого-то ещё у неё, видимо, уже вошло в привычку.

– Нори, – Тод бросает на нее строгий взгляд.

– Ой, я не специально… прости, вылетело, – она настороженно смотрит на меня. Я понимаю, что она сболтнула что-то лишнее.

– Завтра всё и выясним, – заключает Тод. Несколько минут я сижу, под звуки лязгающих по тарелкам ложек анализируя, что именно могла сказать лишнего Нори, и, наконец, понимаю.

– Стив Кроссман – это же один из членов правления «Плазмиды»! Ты о нём говорила, Нори? – я даже не пытаюсь сдержать своё любопытство.

– Трэй, зачем тебе это знать? Какая разница, – поучающим тоном говорит Тод.

– Ну какая тогда тебе разница, что там за технологию поручил мне разрабатывать Пош? Давайте я тоже буду загадками говорить, договорились. У нас же тут полное доверие и уважуха.

– Тод, надо ему сказать, – Раварта толкает брата локтем.

– Ну хорошо. Да, это он.

– И давно он с вами?

– Он не с нами. Он там сам по себе, как и все остальные в Корпорации. Просто… просто он тоже любит натуральную еду, без токсичных белков. И не надо думать, что он нам в чём-то особо помогает. Разве что только информацией… и небольшими послаблениями.

– Хм, – в целом меня ответ устраивает, но про «послабления» я намереваюсь потом ещё выяснить.

– Но, как ты понимаешь, есть и другие, кто играет против нас по-крупному. Они всегда будут за сильную Корпорацию и жёсткую монополию, – добавляет Тод.

– Это кто-то из шишек «Плазмиды»?

– Да.

– Например?

– Камила Мерсер, – твёрдо произносит Тод, глядя мне прямо в глаза.

Я её никогда не видел лично – только в новостях. Женщина с мерзкой улыбкой и глазами озлобленной хищной птицы. Мама однажды обозвала её кудрявой душнотой – за ее средней длины волнистые волосы. Именно Камила Мерсер выступала за ужесточение санкций в законах, предусматривающих наказание за выращивание натуральных овощей и фруктов. Она буквально душила фермеров и садоводов.

– И, наверное, Бойм, – добавлю я. – Они всегда друг другу подпевают… как будто тайно поженились.

– Да, и Бойм из правительства тоже с ней. Ты прав.

– Это же он предложил казнить за выращивание натуральных продуктов в больших объёмах? – уточняет Раварта.

– Да. Недоносок, – злобно цедит Тод.

Его явно задело напоминание об этом факте.

– Господь всё видит, – вставляет Нори, медленно кивая. – Однажды и он, и она предстанут перед великим судом, и поверьте, им не будет пощады. – Она говорит так, будто сама уже подписала приговор и Бойму, и Мерсер.

После трапезы все постепенно начинают расходиться. Раварта подходит ко мне и усаживается рядом. Её рука едва касается моей левой ноги, но мне этого достаточно. Когда она рядом, я словно перехожу в иное измерение, в мир, где нет ни Корпорации, ни ГМО, ни начинающейся гражданской войны. Там только я и Раврта.

– Трэй, у меня к тебе вопрос, – Элиас встаёт рядом с нами и обращается ко мне. Я смотрю на его белоснежные тонкие волосы. Отсюда они кажутся почти прозрачными.

– Да. Конечно, – я пожимаю плечами.

– Тод сказал, что ты сейчас работаешь над универсальным нейроинтерфейсом?

– Пытаюсь, я бы сказал.

Раварта незаметно проводит кончиками пальцев по моей ноге, и ощущение, похожее на приятный электрический ток, бежит к животу. Это мешает концентрироваться на разговоре, но мне удаётся совладать с собой.

– Ага. Уверен, у тебя получится. Но у меня более простой вопрос – а ты смог бы подобрать нейроалгоритм к лазерному указателю?

– Что ты имеешь в виду? – я подаюсь вперёд и убираю руку Раварты.

– Мы хотим подключить его к электродам на голове. С помощью обратной связи новичок сможет быстрее обучаться самообороне. Ну и в целом это поможет повысить точность ударов.

– Вообще-то алгоритмы есть, просто их надо настроить под лазерный указатель.

– Они универсальные? – уточняет Элиас.

– Ну, почти. Мне надо довести до ума несколько параметров. И тогда мы сможем подключать к любому… то есть алгоритм будет быстрее производить калибровку под нового человека.

– Ага. И за сколько?

Раварта поднимается, стараясь двигаться как можно тише, и уходит. Наверное, ей тоже хочется побыть наедине со мной, но она понимает, что сейчас есть вещи важнее.

– Я думаю, что секунд за десять-пятнадцать, – отвечаю я, глядя ей в спину.

– Это было бы прекрасно, – улыбается Элиас.

– Ага. Я как доделаю, так принесу тебе в файле.

– Договорились! – Элиас кивает и пятится назад, вновь погружаясь в свои мысли. Он мне напоминает электронно-вычислительную бионическую машину, которая решает задачи внутри себя, а когда надо, выходит во внешний мир, общается людьми, получает нужную информацию и вновь погружается в себя.

Абиг на прощание протягивает мне руку. Алекс, уже успевший переодеться, обнимает меня и хлопает по плечу. Они разворачиваются и уходят. Раварта помогает Нори убрать со стола. Какое-то время я не могу оторвать от неё глаз. Потом я направляюсь в зал для тренировок, но меня хватают за локоть. Я уже знаю этот хват.

– Да, Тод? – спрашиваю я, ещё не успев до конца развернуться.

– Хм, – он чуть удивлён скорости моей реакции. – Трэй, надеюсь, ты понимаешь, что насчёт членов правления «Плазмиды» – это закрытая информация?

– Ага… которую только за столом и обсуждать.

– Мы доверяем друг другу, – произносит Тод, почти скрипя зубами. Он явно недоволен.

– А мне, как я вижу, пока нет…

– Ну ты же понимаешь, что ещё не прошло достаточно времени и…

– Ладно. Я всё понял. Никому ни слова о членах правления.

– И ещё… Постарайся пока не портить отношений с Кристини Инваритте. Ты ведь знаешь, кто её мать. Она… в смысле, Кристини – это мост к ещё одному члену правительства.

– Да, я всё понял. Мы с Равартой уже об этом говорили.

– Хорошо, – он одобрительно кивает. Потом чуть отводит взгляд в сторону и резко поднимает, глядя мне прямо в глаза. – Ты нам нужен, Трэй. Ты даже не представляешь, насколько ты ценен.

– Угу, – растерянно отвечаю я и, развернувшись, иду в зал для тренировок.

Я им нужен? Какая чепуха. Либо это очередная манипуляция Тода, либо я и правда представляю какую-то ценность для восстановителей. Неужели только потому, что я украл эти семена? Или есть какая-то другая причина?