Внезапно Дана рассмеялась.

Она не доверяла ему, а теперь думала, что он не доверяет ей. И она спала с ним. Боже! Она ведь приехала сюда только для того, чтобы сделать статью о каком-то неизвестном ей докторе.

Почему все так странно повернулось?

– Я хочу знать, кто раскрыл пасть.

Вида Лу положила руку на руку Янси, сидевшего рядом с ней. Он сурово посмотрел на нее и отодвинулся. Он видел, как она побледнела, и понял, что тем самым не только смутил ее, но и разозлил.

Но это его не волновало. Его сейчас вообще волновало только одно: какой ублюдок рассказал газете историю с деньгами.

Поскольку все началось с Германа Грина и закрутилось вокруг него, Янси позвонил ему, а тот попросил приехать к нему в офис. Очевидно, Герман сразу перезвонил Виде Лу для страховки, а может, она сама проявила инициативу. Так или иначе, он не признавался в доносе.

– Эй, успокойся, – примирительно проговорил Герман. Его крючковатый нос казался больше обычного. – А то придется везти тебя в больницу с сердечным приступом.

– Очень остроумно.

Грин вздохнул.

– Я знаю, у нас есть проблема, но потеря спокойствия не поможет ее разрешить.

– Герман прав, – ввернула Вида Лу.

– Я не теряю спокойствия, я привык к опасности. Кроме того, вам обоим легко давать советы, но это ведь я сижу на электрическом стуле, а не вы.

Вида Лу поджала ядовито накрашенные губы.

– Уже не долго осталось, я обещаю. Я думаю, мне известен виновник этой выходки.

Мужчины повернулись к ней, а Герман решил угадать:

– Кто-то из репортеров, верно?

– Только не Дана Бивенс, – уверенно сказал Янси и сразу почувствовал, как Вида Лу напряглась. Глаза полыхнули огнем. «Осторожней, Грейнджер», – приказал он себе.

– Я бы не утверждал с такой уверенностью, – заметил Грин.

– Я тоже, – с нажимом произнесла Вида Лу.

Янси пожал плечами, как он надеялся, довольно равнодушно.

– Возможно, вы и правы, – уклончиво заметил он, – но я склоняюсь к мысли, что тут не обошлось без этого ублюдка Альберта Рамзи. Его рук дело.

– Вероятно, – согласился Герман. – Особенно если учесть, что ты двинул ему в физиономию.

Янси резко поднялся.

– Не важно, кто проболтался. Мы боялись этого, и это случилось. Теперь надо думать, как исправить положение.

– Я обо всем позабочусь. – Вида Лу улыбнулась Янси. – У меня ведь всегда получается, не так ли?

Янси до боли в сердце хотелось раз и навсегда поставить на место эту мерзкую суку. Но он не мог – по многим причинам. Сейчас не время. И пускай Вида Лу сначала доведет до успешного конца проект больницы.

– Ну что, тебе уже лучше? – спросил Грин.

Янси впился в него взглядом.

– Нет, черт возьми, не лучше! Это ты во всем виноват, Герман.

– Ты сам знаешь, что это абсурд. Я по-прежнему убежден, что деньги взял кто-то из уборщиков, только не могу доказать.

– А тем временем меня выставили на всеобщее обозрение!

– Какого черта! Разве я знал, что это просочится в прессу? – раздраженно бросил Герман.

– Успокойтесь, вы оба, – призвала рассерженных мужчин к порядку Вида Лу. – Неизвестно, как это попало в газету, и здесь словами не поможешь. Кстати, Тед Уилкинс или его жена – любой из них – могли проболтаться. Или, как я уже говорила, это дело рук кого-то из репортеров. С моей точки зрения, это не имеет значения. Мы должны все уладить.

– Как? – Янси уставился на нее.

Она улыбнулась, потом снова коснулась его руки, посмотрела в глаза, стараясь заставить его отвести взгляд. Но он не отвел.

– Позволь мне позаботиться об этом. Наш проект ни за что не утонет. Я доберусь до сути, вот подождите и увидите.

– Прекрасно! Я еду в клинику.

– Только не дергайся, слышишь? – бросил Грин ему вслед.

Янси обернулся.

– Может, ты перестанешь волноваться обо мне и наконец выяснишь, черт побери, кто стащил деньги?

Глаза Германа потемнели от гнева. Уж он ответит, как только Янси выйдет за дверь!

Через десять минут Грейнджер приехал в клинику, прошел в кабинет и посмотрел на плотное расписание. Да, дел невпроворот. А потом ему надо поехать в больницу и прочесть лекцию по оплодотворению для местных жителей.

Он положил руку на телефон и помедлил. Что такого в этой истории, что так противно воняет? С одной стороны, какая-то вялость Германа Грина. С другой, он смотрел Янси прямо в глаза, когда они говорили о пропавших деньгах. А потом вдруг вышел из себя.

И что же? Янси тоже рассердился.

Возможно, проблема не в нем и не в Германе. Возможно, виной всему его собственная горячность. Вероятно, Дана вмешалась и отвлекла его. Но что-то не так. Он чувствовал это нутром.

Его беспричинное беспокойство частично объяснялось словами Даны – вероятно, есть кто-то, кто хочет погубить его.

Сняв трубку, доктор Грейнджер быстро набрал номер. У него возникла идея.

– Руни, мне жаль, но я не могу. Во всяком случае, не сейчас.

– Почему?

В его тоне она услышала упрямые хозяйские нотки, и это ее задело.

– У меня назначена встреча.

– Разве ты не можешь ее отменить? Я не долго пробуду в городе, только увижусь со своим клиентом и с родителями.

Сердце Даны подпрыгнуло. Она знала, о каком клиенте идет речь – о Янси.

– Мы встретимся с тобой в другой раз, обещаю.

С минуту на том конце провода было тихо, и Дана подумала, что он положил трубку.

– Ты еще там?

– Да, – ответил он ледяным тоном.

Дана постаралась сдержать раздражение.

– Эй, в чем дело? Ты ведь знаешь, я здесь по работе. – «Особенно теперь, поскольку на самом деле я безработная», – могла бы она добавить.

– И это все, чем ты занимаешься?

В нескольких словах, произнесенных им, ничего особенного не было. Но каким тоном они были сказаны! Каждое слово дышало сарказмом.

– Что ты имеешь в виду? – Теперь Дана и сама не могла избежать саркастических ноток. Она была озадачена. – На что ты намекаешь?

– Ни на что. Забудь.

– И не собираюсь. Ты первый начал, так что давай-ка выкладывай.

В трубке снова стало тихо.