— Честно говоря, я и не думала, что ты позаботишься о нас. Спасибо тебе за это.

В полутьме блеснула его белозубая улыбка.

— Понимаешь, я хотел поговорить с тобой, когда вернусь.

Тембр его голоса стал мягким, обольстительным. Шарлотту бросило в жар. Теперь она уже не думала о бале. Ее так и подмывало приказать кучеру повернуть лошадей и отвезти их домой. Конечно, Мисси и гости никогда не простят ей этого. Многие проделали долгий путь, чтобы увидеть супружескую пару, о которой говорил весь Лондон.

— Не слишком ли поздно для серьезного разговора? — кокетливо спросила Шарлотта.

Алекс рассмеялся:

— Для разговора, который я надеюсь с тобой завести, в самый раз.

Может, будет лучше, если они пораньше уедут с бала? Пока Шарлотта размышляла, что ей делать, карета остановилась перед домом Джеймса.

Они обещали приехать пораньше, чтобы вместе с Джеймсом и Мисси принимать гостей. Поэтому Шарлотта не удивилась, увидев, что подъездная дорожка и площадка перед крыльцом пусты. Она вдруг снова разволновалась, вспомнив, какое значение имеет сегодняшний вечер. Шарлотта беспокоилась не за себя, а за репутацию своей семьи.

Дверь кареты открылась, и она втянула в себя воздух. Алекс подал ей руку.

— То, что говорят, думают или делают другие, не имеет никакого значения, — сказал он. — Ты не нуждаешься в их покровительстве.

В эту минуту Алекс был для нее самым близким человеком. Он понимал ее без слов. Шарлотта не могла позволить себе заплакать и была не в состоянии говорить. Кивнув, она оперлась на его руку и сказала себе, что все будет хорошо.

В середине вечера Радерфорд предложил Алексу поговорить с глазу на глаз, и они прошли в библиотеку. В камине потрескивал огонь. Радерфорд зажег две газовые лампы, и комната озарилась ярким светом.

— Шарлотта выглядит счастливой, — сказал Радерфорд, присев на край письменного стола и скрестив ноги.

Алекс с улыбкой кивнул, соглашаясь с другом. Он тоже был счастлив, хотя знал, что ощутит себя еще более счастливым позднее, когда будет лежать с ней в одной постели.

— Она наконец-то рассказала нам, почему пять лет назад бежала из дома, — слегка нахмурившись, продолжал Джеймс.

— Так, значит, вам теперь все известно? — промолвил Алекс, сунув руки в карманы брюк. — Ты думаешь, у нас есть причины для беспокойства? Шарлотта считает, что интриги против нее плела твоя мать.

Радерфорд покачал головой:

— Нет, это была не она.

Слова друга не удивили Алекса. В душе он давно сомневался, что вдовствующая графиня была автором письма, заставившего Шарлотту уехать из Англии.

— Тогда кто, по-твоему, написал письмо?

Радерфорд пожал плечами:

— Не знаю, но постараюсь выяснить. Я нанял частного детектива, чтобы расследовать это дело.

— А сам ты как думаешь, кто мог угрожать твоим сестрам, а потом затаиться и молчать на протяжении пяти лет? Похоже, мы можем больше не беспокоиться, что этот человек снова возьмется за старое.

Алексу хотелось верить в это.

Радерфорд отвел глаза в сторону, глубоко уйдя в свои мысли, а затем после долгого молчания снова посмотрел на друга.

— Недавно мне пришла в голову мысль, что автор письма, возможно, хотел нанести вред не моим сестрам, а другому человеку.

— Кого ты имеешь в виду? — вынимая руки из карманов, спросил Алекс.

— Тебя. Ты едва не погиб, потеряв Шарлотту. Это всем хорошо известно. Только в прошлом году ты понемногу начал приходить в себя. Но как только ты снова задумался о женитьбе, Шарлотта неожиданно вернулась в Англию, да еще и с сыном. Я не верю в подобные совпадения. Если бы ты не подделал документы о браке, разразился бы новый жуткий скандал.

— Ты хочешь сказать, что кто-то пытается уничтожить меня морально?

Эта мысль казалась Алексу абсурдной.

— Я полагаю, что кто-то пытается препятствовать твоей женитьбе. Может быть, у тебя есть кузен или дядя, которые могут унаследовать титул и состояние вашего рода в случае, если у тебя не будет потомства? Боюсь, что я пустил сыщика по ложному следу. В настоящее время он разыскивает тех, у кого может быть зуб на моих сестер, хотя скорее всего автор письма метил в тебя.

Подобные мысли никогда не приходили в голову Алекса.

— Если бы не было Николаса, моим наследником стал бы мой кузен — племянник отца, Генри Уэнтуорт.

Хотя Алекс и его кузен никогда не были близки, Алекс не думал, что он способен на хитроумные интриги. Впрочем, он плохо знал Генри. Мнение Радерфорда, безусловно, заслуживало внимания, и Алекс решил обдумать все, что сказал ему друг.

Радерфорд задумчиво кивнул:

— Я сообщу это имя детективу. Ты задумывался о том, что будешь делать, если случится самое страшное?

— Если обстоятельства сложатся так, что моей семье будет что-то угрожать, я увезу ее в Америку. Кэтрин поедет с нами.

Алекс знал, что Шарлотта не оставит сестру.

Радерфорд лукаво улыбнулся:

— Будем надеяться, до этого дело не дойдет.

Эйфория Шарлотты длилась несколько часов. Парадный зал был роскошно украшен. Его освещали зажженные свечи, а в буфетную не иссякал поток проголодавшихся гостей.

Было бы большим преувеличением сказать, что все гости в равной степени тепло отнеслись к Шарлотте. Некоторые дамы поглядывали на нее надменно, другие довольно холодно поздоровались с ней. Но, слава Богу, никто не проявлял к ней открытой враждебности. Время перевалило уже за полночь, а бал все продолжался.

Шарлотта и Алекс танцевали первый танец, кадриль, и должны были станцевать последний — вальс. От предвкушения у Шарлотты кружилась голова. Ей хотелось, чтобы Алекс сжал ее в крепких объятиях и она вдохнула исходивший от него аромат.

Герцог и герцогиня почтили хозяев и гостей своим присутствием, прибыв довольно поздно, в десять часов. Торжественное появление этой влиятельной аристократической четы вызвало волнение в бальном зале. Их отношение к Шарлотте не изменилось. Они признали внука, но не его мать. Тем не менее, родители Алекса сдержанно поздоровались с Шарлоттой и перебросились с ней парой фраз. Шарлотта была рада, когда этот «обмен любезностями» наконец закончился, ей было тяжело общаться с неодобрительно посматривавшей на нее свекровью и высокомерным свекром.

Шарлотта впервые за вечер огляделась в зале с высоким сводчатым потолком. Элизабет недавно ушла наверх, чтобы приструнить раскапризничавшегося ребенка. Мисси с честью исполняла роль хозяйки дома, а Амелия и Кейти танцевали энергичную польку. Джеймс и Алекс вернулись в зал и теперь оживленно беседовали о чем-то с Дереком и Томасом, стоя возле двери на террасу. Шарлотта не могла вспомнить, когда она в последний раз видела мужа в столь хорошем расположении духа. Его лицо озаряла счастливая улыбка.