В целом Восточная Пруссия стала своего рода гигантским «фестунгом», пожалуй, самым большим в истории Второй мировой войны. Будучи окружена и отрезана от сухопутного сообщения с остальной Германией, она тем не менее длительное время держалась в изоляции, приковывая к себе достаточно крупные силы Красной Армии.

Командующий 9-й немецкой армией генерал Бюссе в силу своего положения был информирован о готовящемся «Солнцестоянии». Под шумок большого контрудара вполне можно было атаковать плацдармы с некоторой надеждой на успех. 11 февраля 1945 г. Бюссе направил в войска приказ на ликвидацию советских плацдармов с конечной целью образовать линию фронта по западному берегу Одера. В результате реорганизации 9-й армии дивизия «Курмарк» и отдельные части, противостоявшие войскам 4-го и 28-го гвардейских корпусов от Кица до Франкфурта, были переданы под управление штаба XI танкового корпуса СС. В период с 6 по 17 февраля в состав корпуса прибыли четыре полка, сформированных из унтер-офицерских школ («Кампфшуле») в Дрездене, Потсдаме, Вене-Нейштадте и Вецларе. Вечером 17 февраля в распоряжение Бюссе прибыла еще одна пехотная дивизия – 712-я, ранее действовавшая против 1-го Украинского фронта.

Танки «Пантера» готовятся к атаке плацдармов. Март 1945 г.

Однако запланированное контрнаступление 9-й армии не состоялось. Унтер-офицерским школам пришлось пойти в бой на новом участке: 12 февраля Одер форсировала 69-я армия. В 16.00 без артиллерийской подготовки части армии форсировали замерзший Одер и ворвались в Лебус, разметав растянутые по фронту части «Кампфшуле Дрезден» и перерезав железную дорогу, идущую из Франкфурта-на-Одере в Кюстрин. Было образовано два плацдарма. Первый, основной, создали части 61-го стрелкового корпуса, а второй, поменьше, южнее первого – части 25-го стрелкового корпуса. Северный плацдарм образовали 247-я стрелковая дивизия генерал-майора Г.Д. Мухина и 370-я стрелковая дивизия полковника П.С. Гавилевского, южный – 77-я гв. стрелковая дивизия Героя Советского Союза генерал-майора В.С. Асколепова. Уже к середине дня 12 февраля на северный плацдарм было переправлено десять стрелковых батальонов, тридцать три 45-мм пушки, семнадцать 76-мм полковых пушек, тридцать 76-мм дивизионных пушек, сотня минометов, 5 танков Т-34, 1 ИС и 22 СУ-76. На южном плацдарме к середине дня 12 февраля было четыре батальона пехоты, девять 45-мм пушек, пять 76-мм полковых пушек, четырнадцать 76-мм дивизионных пушек.

Несмотря на утверждения немцев о переправе через Одер 30–50 танков, поддержка плацдармов бронетехникой была довольно скромной. На южном плацдарме танки и САУ вообще отсутствовали. На северный плацдарм к 13 февраля были переправлены 14 танков Т-34 68-й танковой бригады подполковника П.М. Бордюкова, из них 3 вскоре были подбиты. Всего в составе 68-й танковой бригады на 13 февраля было 55 танков, из них в строю – 20 Т-34 и 2 КВ-1С. Еще 33 танка бригады требовали капитального и среднего ремонта[104]. Кроме того, на плацдарм был переправлен один танк ИС из состава 33-го отдельного гвардейского тяжелого танкового полка полковника Н.П. Татаренко. Всего в составе полка числился 21 танк, из них в строю – 11. Один танк был на западном берегу р. Одер, 4 танка в районе переправы, 6 танков были сосредоточены в районе Треттина[105]. К 16 февраля на плацдарме было 23 танка Т-34 68-й танковой бригады, 1 танк ИС 33-го тяжелого танкового полка и 2 °CУ-76 двух самоходных артполков.

Далее события развивались по стандартному сценарию: немцы попытались наспех организованным контрударом сбить советские войска с нового плацдарма. Для атаки привлекалась пехота только что прибывшей «Кампфшуле Вецлар» и танки «Курмарка», высвобожденные стабилизацией обстановки на плацдарме 8-й гв. армии. Что интересно, авиационную поддержку контрудара обеспечивала эскадрилья истребителей Ме-109, а не штурмовики или бомбардировщики. Артиллерийская подготовка предусматривалась длительностью 30 минут. Начавшееся в 10.00 18 февраля наступление на Лебус после продвижения на 1,5 км остановилось под огнем советских войск. К 22 февраля на северном плацдарме находились 14 СУ-76 из 1206-го самоходно-артиллерийского полка, 12 СУ-76 из 1221-го самоходно-артиллерийского полка, 5 танков ИС-2 из 33-го тяжелого танкового полка и 19 танков из 68-й танковой бригады. Еще один захваченный советскими войсками плацдарм был сохранен.

После интенсивного обмена ударами в начале февраля сражение за плацдармы стало затихать. С 15 февраля 8-я гвардейская армия прекратила дальнейшие попытки развить наступление и закреплялась на достигнутом рубеже. Одной из причин было то, что во второй половине февраля и начале марта составлявшая ядро XI корпуса СС дивизия «Курмарк» была существенно усилена в артиллерийском отношении. На 15 февраля «Курмарк» насчитывал 4559 человек (136 офицеров, 18 чиновников, 971 унтер-офицер и 3434 рядовых, в том числе 128 «хиви»)[106]. Соединение имело всего один танко-гренадерский полк двухбатальонного состава. Однако «Курмарк» был усилен дивизионом 100-мм пушек, дивизионом реактивных установок, полком тяжелых зениток, двумя 280-мм железнодорожными орудиями К5. Также в этом районе действовал 404-й народно-артиллерийский корпус. Всего «Курмарк» поддерживался более чем 250 орудиями, обильно снабженными боеприпасами (что само по себе было необычно для этого периода войны). Участвовавшие в боях у Рейнтвейна ветераны Первой мировой войны сравнивали артиллерийский огонь с бомбардировкой форта Дуомон под Верденом в 1916 г.

Помимо традиционных средств борьбы немцами было использовано против плацдармов новейшее вооружение. 1 марта 1945 г. Гитлер лично приказал полковнику Баумбаху, занимавшему в то время должность генерал-инспектора бомбардировочной авиации, нанести удары по переправам через Одер и Нейсе. Баумбах ранее командовал 200-й «секретной» бомбардировочной эскадрой. 6 марта переправы были атакованы самолетами «Дорнье-217» из 200-й эскадры с помощью управляемых ракет «Хеншель-293». По донесениям летчиков, им удалось поразить мост у Геритца (плацдарм 8-й гв. армии). Ранее ракеты «Хеншель-293» применялись преимущественно против кораблей союзников. Одна из ракет, упавшая в воду, вызвала живейший интерес со стороны руководства советских ВВС. Последовала настойчивая просьба в адрес саперов 8-й гв. армии извлечь ракету и организовать ее доставку в Москву.

Два дня спустя та же переправа у Герица была атакована сцепками типа «Мистель». Аэросцепки были еще одним «чудо-оружием» Третьего рейха, использованным совсем не по назначению и не оказавшим ожидавшегося влияния на ход боевых действий. Аэросцепка представляла собой скрепленные специальным кронштейном истребитель (Ме-109 или ФВ-190) и бомбардировщик Ю-88. На месте пилотской кабины Ю-88 закреплялась кумулятивная боевая часть весом 3,5 тонны, бомбардировщик не имел экипажа и управлялся пилотом истребителя. При подлете к цели самолеты расцеплялись, самолет-снаряд таранил цель, а истребитель возвращался на базу. Сцепка получила официальное наименование «Бетховен-Герат», но осталась в истории под придуманным летчиками прозвищем «Мистель» (рождественское украшение). Необычное сооружение весило около 20 тонн и могло использоваться только с бетонных взлетно-посадочных полос. Первоначально предполагалось использовать «Мистели» для ударов по английскому флоту и по советским промышленным предприятиям (операция Eisenhammer). Однако отчаянное положение на фронтах заставило использовать «Мистели» для ударов по переправам, где их кумулятивная боевая часть была совершенно бесполезна.