Накрыл ладонью еще плоский живот Лали. Где-то там, внутри, маленький комочек. Наш малыш. Черт. До сих пор не верится, что это правда. Бл*дь, разве могло мне так повезти?! Словно научился заново дышать. И уже тем более ходить тоже буду. У меня есть, ради кого бороться. И есть, ради кого жить.

Адам

Полгода спустя

— Чувак, выглядишь отпадно! Модные костыли, — заржал Макс, когда я наконец-таки доковылял до нашего столика в баре. Упав на заботливо отодвинутый им стул, вздохнул в облегчении.

— Ну, так, у тебя учусь, — кивнул на перебинтованную руку Макса. С тех пор, как он связался с той криминальной девочкой, без конца в приключения попадает. На этот раз подрался за честь дамы. Едва сдерживаю смех, потому что такой Макс нравится мне. Какой бы сложной ни была его подружка, но впервые за долгое время я вижу, что друг живет. Не просто отмеряет сутки утром и ночью, не просто прозябает в уже привычном для него одиночестве. Нет. Евграфов втюрился по самые уши.

Вот и сейчас. Посреди ночи сидит в баре. Поссорился со своей фурией. Пытается корчить из себя гордого и независимого. А сам то и дело на телефон посматривает. И я знаю, после недолгого разговора он все-таки метнется обратно. К ней. И будет на деле показывать упрямой и гордой, кто из них главный в отношениях. А уж Макс точно может продемонстрировать женщине свое превосходство по сравнению с другими мужскими особями. И сделает это так, что Ленка хвостиком за ним ходить будет, лишь бы почаще тибидохал ее мой братец.

Мы выпиваем пару порций виски. Макс расслабляется, и теперь разговор течет более спокойно.

— Как твоя реабилитация? — спрашивает, кивая на гипс.

— Нормально. Врач говорит, движемся быстро. Всего месяц после операции, а я уже начал ходить. Правда, на долгие расстояния не рискую без этого дерьма, — киваю на костыли. Ей богу, бесят они меня. Но, как говорит Лали, двигаться нужно потихоньку, без нервов. Все будет. Еще полгода назад я мог потерять ногу. А уже сейчас все кости срослись идеально. Месяц назад из меня повытаскивали все спицы, и дело осталось за малым. А я спешу. Рву напролом, желая как можно быстрее оказаться на своих двоих. Хочу успеть до рождения Теи. Когда малышка появится на свет, папа на своих двоих, без чужой помощи принесет ее домой из роддома. При мыслях о моих девочках — мотор навылет. Ей богу, сорваться бы сейчас домой. Не видел их с самого утра. Помимо здоровья приходится решать дела и в бизнесе. Из-за долгого отсутствия дела в баре пошли не очень. Но и там порядок наведем, главное, чтобы Лали не нервничала. А то вечно рвется на работу. Ей богу, моя жена еще та заноза. Дома ей не сидится совсем.

— Все будет в порядке, не волнуйся, брат. Ты неубиваемый, у нас, — смеется Макс. Я киваю, улыбнувшись. На самом деле то страшное время не любит вспоминать никто из нас. Мы выжили, и это главное. Сплотились и стали сильней.

— Ты как после свадьбы? Лали говорила, вы поссорились? Лена убежала в слезах…

— Ничего серьезного, — хмурится Макс, не желая продолжать тему. — Вы очень круто смотритесь. Поздравляю еще раз, брат, — он поднял бокал. Спустя полчаса мы с другом стояли на улице. Максу позвонила Лена, и он тут же засобирался домой. А мне пришло сообщение от Лали. Беременяшка захотела посреди ночи сладких пончиков и клубники. И обязательно все это нужно употребить одновременно. Так что, отправив Макса на такси домой, сам поехал в торговый центр. Ехал и думал, когда мы с Евграфовым успели стать такими домашними? Черт, порой жизнь так лихо крутит, что не успеваешь обернуться, а ты уже совсем другой. Но эти перемены чертовски нравятся мне.

***

— И как? — наверное, сейчас весь спектр эмоций отображался на моем лице. Подняв на меня глаза, Лали скорчила обиженную гримасу.

— Вкусно, — проворчала в ответ с набитым ртом. А я не смог сдержать улыбки. Такой она милой выглядела сейчас. Сидит посреди кровати, обложенная подушками, с перепачканной сахарной пудрой моськой и с тарелкой на пузе, полной пончиков и клубники.

Лали облизывала пальцы, и это выглядело дико сексуально. Моя девочка стала еще красивее… Округлившиеся бедра, полная грудь. Она — идеальная. И я хочу ее каждую секунду. Но долбанный запрет врачей действовал несколько месяцев. Слава богу, вчера нас обрадовали, что угрозы нет. И мы можем, даже более того — должны заниматься сексом. Как только приехали домой после дока, Лали оголодавшей самкой бросилась на меня. И сколько же нужно было самоконтроля, чтобы удержать себя в руках и сделать все нежно, осторожно. На самом деле разрывало изнутри от дикого желания. Хотел ее. И сейчас хочу. И кажется мне, всей жизни будет мало, чтобы я мог насытиться ей.

Уложив Машу спать, закрыл дом. Вот уже два месяца мы живем в новом, долгожданном жилье. Обустраиваемся, готовимся к рождению малышки. Лали занимается дизайном, заказывает новую мебель. В саду работают флористы, строители ставят беседку. Лали хочет небольшой фруктовый сад и площадку для детей и отдыха, где мы сможем летними вечерами встречать гостей и наслаждаться природой.

На часах одиннадцать. Лали после душа. Вкусная, аппетитная. Прижимается ко мне, чувствую ее губы на своей коже, и башню сносит.

— Адам, — еле слышный шепот. Почувствовал ее пальчики. Залезла под майку, ласкает живот, спускается вниз. Перехватил ее руку. Бл*дь. У меня и так рвет крышу от нехватки Лали… Но не могу унять волнение о малышке. Не хочу ей повредить.

— Лали…

— Я хочу тебя… Разве ты можешь отказать беременной жене? — шепчет, проводя языком по моей шее. Ее пальцы обхватывают возбужденный член. Матерь божья. Я же не железный человек. Разве у меня есть шанс устоять?

Переворачиваю ее на спину. Провожу языком по сочным губам, врываюсь в ее рот, вырывая из ее груди хриплый стон. Спускаюсь по оголенной шее к груди. Оттянув лиф ночной, втягиваю в рот напряженный сосок. Обхватываю ладонью ее сочную грудь. Сладкая, до чертиков желанная. Девочка — огонь. Кровь в венах бурлит от вида ее наготы, от дурмана, с которым она смотрит на меня. От ее шепота — тихого, требовательного. От того, как ощущается внутри нее.

Ее ноги крепко сжимают меня, ногти царапают спину. А я утопаю в ней, растворяюсь. Я с ума схожу от ее вкуса и запаха. Разбросанные по подушке волосы, изящные изгибы тела. Как можно не любить ее? Я погряз в этой девочке. И я чертовски счастливый засранец на всем белом свете.

— Я люблю тебя, Адам, — шепчет, когда я, сбившийся с дыхания, падаю на бок рядом с ней. Прижимаю ее к себе, не хочу и секунды быть с ней в разлуке. Может, я и не заслужил такого сокровища рядом с собой. Может, я сорвал этот куш случайно… нарушая все мыслимые законы природы. Возможно, я должен был сейчас находиться в сырой земле, разбиться в той аварии… Но, к счастью, этого не случилось. Я здесь. С ней. Даже сучка смерть не смогла отобрать ее у меня. И после всего пережитого я понял раз и навсегда. За свое счастье нужно сражаться. И я, бл*дь, глотку перегрызу любой твари за свою семью. Лали, Маша, Тея… Макс. Моя семья. Моя крепость. Мой дом. И теперь ни одна беда не коснется нас. Я этого не допущу.