Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну и где она?
Адекватных слов у Матвея не было. У него вообще ничего адекватного не было. Упустить девчонку! жену! Да как?!
– Я ищу. – раздраженно рыкнув, Сорвэй ещё сильнее прищурился, старательно налаживая новобрачный канал и вспоминая всё то, что когда-то клялся забыть навсегда. Всё то, что являлось наследием отца. Час назад, когда стало ясно, что Арина сумела уйти от погони, непонятно как создав плавающий портал, что-то в его мозгу щелкнуло и весь розовый туман навязанной влюбленности рассеялся, как и не бывало. Сначала он взбесился. Разнес пальмовую рощу, вернулся в отель, накричал на Матвея… а затем сел и задумался. С ним уже давно ничего не случалось просто так. Всё было тесно взаимосвязано. Уже давно…
Вот и этот брак. Нежелаемый. Невозможный. Нереальный.
Но случившийся.
Плохо ли это?
Пожалуй… нет.
Но вот накажет он её однозначно. Найдет и накажет. Многократно.
Тонкая предвкушающая улыбка скользнула по мужским губам, но в следующую секунду он сосредоточился ещё сильнее. Вот она, ниточка… тончайшая, едва уловимая… но она есть!
– Система Урания, сектор Эн-3. Мир Шори. – распахнув глаза, брошенный в первый же день брака муж недовольно прошипел: – Рабский сектор…
– Что сидим, кого ждем?
А поутру, стоило нам проснуться, спуститься с дерева (я освободила Гуши от биомассы ещё ночью, а допрос он не помнил в принципе) и пройти всего-навсего пару километров на юг, как на нас наткнулись местные демоны, зачем-то патрулирующие лес. Если честно, то я мало поняла, что и почему, да и в принципе мне никто это объяснять не собирался, но нас взяли в плен. Ну, точнее меня взяли в плен, а Гуши допросили и просто выкинули, придав ускорения.
В общем, ничего святого – кто сильнее – того и рабыня.
И почему мне этого обезьяна нисколечки не жалко?
Лежа на заднем сидении летающего авто, связанная веревками по рукам и ногам после достаточно унизительного досмотра на предмет рабской метки и прочей классовой принадлежности, я даже не думала возмущаться. А зачем? Сейчас меня привезут на рынок, покормят, помоют, выдадут новую прокладку (кстати актуально) и продадут какому-нибудь незадачливому лоху, которому я испорчу всю его дальнейшую жизнь.
Нет, ну а что? В любой ситуации надо искать свои плюсы. Кстати надо поспать…
Широко зевнув и ухмыльнувшись на пристальный взгляд одного из демонов, свернулась калачиком и безмятежно закрыв глаза, максимально расслабилась, уснув практически сразу. Я не боялась, что они меня тронут. Всего одно слово – девственница и я неприкосновенный товар.
Однако, как выгодно быть девственницей!
– Эй! Просыпайся!
Недовольно мукнув, но всё-таки проснувшись и открыв глаза, по положению солнца определила, что время к обеду. А быстро мы долетели. Прям рада. Так, тут кормят, нет?
Послушно встав и внимательно осмотрев место, куда мы прилетели, удивленно покачала головой. Футуристическое будущее… стекло, бетон, сталь. Летающие машины и мотоциклы.
И рабство.
Отстраненно улыбнувшись своим мыслям, пошла за одним из мужчин, когда меня не совсем вежливо дернули за плечо. Да иду, иду…
– Брагош!
Мы приземлились на большой наземной площадке, сплошь заставленной подобными летающими авто и сейчас подошли к неприметной двери одного из однотипных многоэтажных зданий. Больше всего кстати это здание походило на стадион.
– Ась? – когда демон требовательно постучал в дверь, очередной среднестатистический амбал соизволил её распахнуть.
– Принимай товар.
– Откуда?
– В лесу нашли. Попаданка.
– Да? Точно?
– Точнее не бывает. Чистая.
– Я ж проверю… – пройдясь по мне изучающим взглядом, двухметровый амбал довольно скептично скривил губы: – Кхаа-шарг?
– Да.
– Отстой.
– Она девственница.
– О? Проверяли что ли? – похабно хохотнув, амбал не торопился принимать меня и заводить внутрь и всё стоял в дверях.
– Поверьте, такое можно проверить лишь раз. – высокомерно вздернув подбородок добилась, что мужик умолк и снова прищурился. – Нет, я конечно могу и обратно уйти… у меня вообще-то дела были…
– Юморишь? Ну-ну, юмори. – фыркнув и мотнув головой тому, кто меня привел, чернявый амбал посторонился и меня толкнули в спину, заставив зайти. – Так… давай прикинем… девственница – пятьсот… кхаа-шарг – минус двести… в общем – двести пятьдесят.
– Четыреста. – искренне возмутившись, тот, кто меня толкал в спину, привел контраргумент: – Попаданка с системы Жи-17!
– О? Ну… ладно, триста.
– Триста пятьдесят!
Интересно, а это много или мало? Довольно равнодушно слушая, как идут торги за мою девственную тушку, сама думала о том, что хочу… есть. А ещё помыться. И в туалет тоже можно. Так, давайте уже быстрее!
– Триста тридцать.
– По рукам! – совсем не бережно толкнув меня в комнату, до которой мы наконец-то дошли, минут пять топая по коридорам и лестницам, мужчины договорились до варианта, устроившего обоих и если тот, кто меня сюда привез, тут же поторопился уйти, то тот, кому я сейчас вроде как принадлежала, рявкнул вглубь огромной комнаты, занавешенной множеством полупрозрачных тюлей: – Нагиша! Принимай новенькую! Отмыть, проверить на чистоту, блох, глистов и девственность! Торги через три часа, чтобы была как конфетка!
Ой, а зачем так орать? Я ж на левое ухо едва не оглохла!
Недовольно скривившись и проводив взглядом бугая, услышала, как провернулся в замке ключ, когда он вышел, плотно закрыв за собой дверь. Как будто я собиралась бежать. Не дождутся!
– Ты новенькая?
Выпорхнувшая откуда-то справа худосочная, но при этом очень высокая мадама больше всего походила на эльфийку. Хотя нет… просто так накрашена.
– Да.
– Ну, идем… – окинув меня оценивающим взглядом, перигидрольная девица весьма бальзаковского возраста, что явно просвечивало сквозь тонну штукатурки, вдруг насторожено поинтересовалась: – А ты почему так спокойна?
– Есть хочу. – хмыкнув, когда её тонко выведенные брови удивленно взлетели вверх, протянула ей до сих пор связанные руки: – Не будете ли любезны развязать?
– Ну… – ненадолго зависнув, мадама наконец махнула мне рукой и мы прошли сквозь все эти тюли, чтобы через пару минут оказаться в очередной комнате, где меня наконец развязали и поинтересовались: – Звать как?
– Арина.
– Переговорник? – указав мне на ухо, ткнула ногтем переводчик, когда я недоуменно нахмурилась.