— Почти. Кстати, на Маддалене уже идет проверка. Так что,если кто-нибудь захочет перехватить груз, пусть лучше этого не делает. Ужепоздно.

— Ты плохой следователь, Рокко, — старик снял очки ивнимательно посмотрел на Кинничи, — выдаешь тайны следствия. Хотя я, кажется,догадываюсь, зачем ты это делаешь. Но все равно я буду помнить о тебе, — всловах почувствовалась скрытая угроза. Дон Микеле поднялся. Кивнул на прощаниеи пошел к выходу. Уже у двери он обернулся и спросил: — А может, и не оченьплохой следователь? Многим надо у тебя поучиться. — И вышел, хлопнув дверью. Вкабинете наступило непродолжительное молчание.

— Ну и тип, — сказал Дюпре, покачав головой, — прямо изфильма.

— У нас таких много. — Следователь, нахмурившись, смотрел назакрытую дверь. — Очень много.

— Он совсем неплохо прошелся по адресу Индзерилло.

— Да. Вы слышали о его предшественнике, Ди Маджо?

— Розарио Ди Маджо? Я даже видел его.

— Тем более. Он передал все дела своему племяннику нескольколет назад.

— Я знаю, но я раньше считал Индзерилло пожилым человеком ибыл удивлен, когда недавно узнал, что ему всего лишь тридцать три.

Следователь задумчиво глядел на него. Затем, словнораздумывая о чем-то, произнес:

— Если я правильно понял поведение дона Микеле, Индзериллоникогда не будет пожилым человеком.

— Вы думаете, он посмеет замахнуться на Индзерилло?

— Сам вряд ли. Но он тесно связан с американцами. «Козаностра». А они шутить не будут. Даже Индзерилло не имеет права нарушать ихзаконы. Килограмм доставленного к нам наркотика стоит тысячу долларов. Послеего обработки он оценивается в 20–25 тысяч долларов. Именно по такой цене нашамафия продает его американцам, а те, в свою очередь, продают килограмм этоговещества за 220–250 тысяч долларов. И ради таких денег они зарежут любогоконкурента. Никто не имеет права нарушать правила игры. Так что дни Индзериллосочтены.

— А если Индзерилло узнает, что это вы сообщили конкурентамо закупках на стороне? — спросил вдруг Дюпре.

Следователь грустно усмехнулся.

— В таком случае и я не смогу гарантировать себе долгойжизни.

КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВАОБОРОНЫ США

Присутствуют: заместитель государственного секретаря СШАУильям Кларк.

Начальник Разведывательного управления министерства обороныСША генерал-лейтенант Даниэл Грэхэм.

Директор национальной программы чрезвычайных резервов РичардКордер.

Директор секретной лаборатории в Форт-Коллинзе Льюис Бэсс.

ИЗ СТЕНОГРАММЫ ЗАСЕДАНИЯ:

У. Кларк: Господин Грэхэм, каким образом журналистам удалосьузнать о секретных лабораториях Пентагона в Нью-Йорке, Колорадо, Кентукки?Откуда произошла утечка информации?

Д. Грэхэм: Нами проверены все варианты. Со складовинформация просочиться не могла. Отделом Си-ай-си выдвинуто предположение, чтоутечка информации произошла по вине сотрудников Интерпола и специализированныхорганизаций ООН. Им удалось выйти на некоторых наших поставщиков.

У. Кларк: А нельзя было обойтись собственными ресурсами?

Р. Кордер: Мы принимали все меры, но, как вы понимаете, намбыли нужны огромные партии наркотиков. А наши плантации не могли первоначальнодать сразу такое количество.

У. Кларк: А если вдруг понадобится такое количество вновь?Значит, мы опять прибегнем к поставкам из-за рубежа?

Л. Бэсс: Нет. Имеющиеся теперь на наших складах семенапозволяют в случае кризисной ситуации засеять огромные территории. Намипринимаются все меры.

У. Кларк: Семена охраняются?

Д. Грэхэм: Специальными подразделениями Си-ай-си. Крометого, мы связались с АНБ и ЦРУ.

У. Кларк: Хочу обратить ваше внимание, что мы собралисьпрежде всего для того, чтобы обсудить вопросы, вытекающие из самого актасуществования наших складов и лабораторий. Как вам известно, в случае кризиснойситуации и нанесения ядерного удара предполагаемым противником огромныетерритории нашей страны могут оказаться пораженными ядерным оружием. И нашазадача — принять максимальные меры для облегчения участи оставшихся в живых ивыживающих.

Р. Кордер: Имеющиеся в настоящее время на складах тонныопиума могут быть в максимально короткие сроки переработаны в морфий. Хотя мыуже на сегодняшний день располагаем огромными запасами этого лекарства.

У. Кларк: Даже если территория, охваченная поражениемядерных ударов, будет очень большой?

Р. Кордер: Мы рассчитываем на максимально возможноепоражение порядка 30 процентов нашей территории и 60–70 процентов территориинаших городов.

У. Кларк: Что вы намерены предпринять в случае, если запасынаших военных складов будут исчерпаны?

Л. Бэсс: Семена, хранящиеся в нашей лаборатории, могут, вслучае чрезвычайного положения и затянувшегося кризиса, перерабатываться длямедицинских целей постепенно, и мы даже планируем засевать ими некоторыетерритории.

У. Кларк: Значит, в случае ядерного поражения территориинашей страны мы можем твердо рассчитывать на ваши склады и лаборатории. Я васправильно понял?

Р. Кордер: Именно так. В случае кризисной ситуации и ядернойвойны мы готовы действовать по намеченной программе.

У. Кларк: Хочу напомнить вам, господа, что президент придаетнашей программе особо важное значение. И обеспечение этой программы зависит иот ваших усилий, господин Грэхэм.

Д. Грэхэм: Нами принимаются все меры безопасности. Но, ксожалению, мы не можем контролировать неправительственные организации иликомиссию конгресса. Судя по всему, они собираются опубликовать официальноесообщение об исследовании этого вопроса.

Р. Кордер: Любое появление в печати материалов об этихскладах было бы не только крайне нежелательно, но и по меньшей мере неразумно.

Д. Грэхэм: Поэтому мы и собираемся выделить специальнуюгруппу в Си-ай-си для охраны информации по этим складам. Вообще, все, чтокасается нашей информации будет засекречено. Мы уже ликвидировали нескольколабораторий, действовавших в других странах и поставлявших нам запасы опиума.При этом у нас возникли серьезные подозрения, что данные лаборатории поставляютнаркотики и местной мафии.

У. Кларк: А вот этим пускай занимается Интерпол. Но вы самиможете гарантировать, что утечка информации исключена?

Д. Грэхэм: Что касается моих людей — да, безусловно. Нокомиссия конгресса… Здесь я не могу гарантировать.