Кезон взял палочку, повертел ее и стал репетировать. Сгорбившись в три погибели, он ходил с ней по залу, делая это так потешно, что у меня на лице невольно появилась улыбка. Однако эту улыбку смыло волной раздражения, когда я вновь посмотрела в окно. «Джип» не уезжал.

– Ты можешь хоть что-то делать нормально? – не выдержала я. – Ты не похож на бабку, ты похож на шута!

– Я стараюсь! Откуда мне знать, как ходят бабки? – рассердился он. Я выдохнула – сейчас нам нельзя ругаться.

– Просто иди медленно, – примирительно сказала я. – Не таким широким шагом. Бабушки ходят неспешно, опираясь на палочку, а не размахивая ею. И опусти голову. Вот так. А теперь пройдись от двери до окна.

У него более-менее началось получаться.

– А на ноги что надеть? – вздохнул он. – Мои кроссовочки?

– Они уже не твои, – ответила я. Чуть подумав, я унеслась в прихожую и отыскала в глубинах другого шкафа старые-престарые домашние тапочки, разношенные настолько, что в них влезла даже нога Кезона. Ну, почти влезла, подумаешь, пятки свисали. Сама я решила надеть кеды.

Последнее, что нам оставалось – это нанести грим. Хотя бы его подобие, чтобы наши лица не так сильно бросались в глаза.

– Может, без него? – вздохнул Кезон.

– Нет, – покачала я головой, рассыпая всю косметику на диване.

– А ты вообще умеешь гримировать?

– Немного. Я же работала с артистами. Чему только не научилась…

Я открыла видео на Ютубе, в котором показывали, как можно сделать старческий грим подручными средствами за несколько минут, и стала экспериментировать на Кезоне. Бабушка из него получилась так себе, но я решила, что и так сойдет. Если повезет, люди Альшевского не станут подходить к нам близко и разглядывать наши лица.

– А если не повезет? – спросил меня Кезон неожиданно серьезно.

– Тогда не знаю, – растерянно ответила я, работая уже над своим лицом.

– Если не повезет, у нас будет план Б, – решил он.

– И что это за план?

– Бежать. Мы бежим к моей машине в соседнем дворе и уезжаем. Надеюсь, ты быстро бегаешь? За сколько стометровку пробегаешь?

– Прости, не измеряла, – нахмурилась я, делая морщины. Ну ладно, пытаясь делать.

– За что мне все это? – посетовал Кезон, глядя в потолок. – Еще и на себе ее придется тащить.

– А ты, можно подумать, бегаешь, как гепард, – фыркнула я.

– Практически. Мне нужно поддерживать в норме дыхалку, – с готовностью подтвердил Кезон. Он так и не воспринимал происходящее всерьез. Потому что не знал, кто такой Альберт Альшевский. И не знал мою тайну.

Спустя пару минут мы вышли из квартиры Фроловны. Я не взяла с собой ключи – оставила их в комнате, и просто закрыла дверь, повернув снаружи ручку. Щелкнул замок. Больше в эту квартиру попасть я не смогу. Путь к отступлению отрезан.

Мы решили не ехать в лифте – спускались пешком, на чем настоял Кезон. И, надо сказать, он был прав. Когда мы оказались между первым и вторым этажами, в подъезд ворвались трое мужчин. У меня даже дыхание перехватило от страха.

– Ты пешком, мы на лифте, – коротко приказал смутно знакомый голос, принадлежащий лысому. – Без шума. Замок сам вскрою.

Створки лифта распахнулись, двое сели в него и уехали, а третий понесся по лестнице, прямо навстречу нам. Не знаю, что спасло нас – полутьма или маскарад. Мужик пронесся мимо, даже не взглянув в нашу сторону, зато слегка задел Кезона плечом.

– Куда прешь? Не видишь, бабушки идут! – внезапно заголосил он старушечьим голосом, чем-то напоминающий голос Бабы-Яги из старых детских мультиков. – Наркоман поханый!

Так и сказал, «поханый». Я оторопела.

– Простите, бабуля, – прокричал мужик, не останавливаясь. – Я не нарочно!

– Если бы нарочно, я бы тебя клюкой отходила! – продребезжал Кезон, улыбнулся мне и прошептал: – Всю жизнь хотел так сделать.

Я только сейчас смогла выдохнуть. Неужели нас пронесло? Неужели маскировка действительно сработала?..

Мы спустились вниз и вышли на улицу, держась под руки, как две подружки. Я дрожала, как осиновый листок, боясь, что сейчас меня поймают. А вот Кезона посетила муза, и старушку он начал играть одухотворенно. Засеменил вперед, опираясь на палочку и таща меня за собой. И стал разговаривать сам с собой.

– Понаставили машин. Не пройти, не проехать. Вот в наши годы такого безобразия не было, – снова задребезжал он. – Честные люди на метро катались да на автобусах. А сейчас накупили себе драндулетов. Куда ставить, не знают.

От его слов мне стало смешно, и страх начал потихоньку отступать. Мы неумолимо приближались к «Джипу». Однако Артур даже не взглянул в нашу сторону – в это время он смотрел на окна квартиры Фроловны, да так внимательно, что у меня сердце забилось где-то в пятках. А когда у него вдруг зазвонил телефон, я едва не подпрыгнула на метр. Поняв, что я испугалась и могу себя выдать, Кезон сильнее стиснул мой локоть.

– Спокойнее, – прошептал он.

Артур ответил на звонок, все так же не глядя в нашу сторону. И я слышала, что он говорит:

– Да, Альберт, порядок. Нашли твою красавицу. Не сразу, конечно. Аборигенов пришлось опрашивать. Снимает комнату у какой-то бабки. Парни ее сейчас приведут. Отбой.

Мы спокойно прошли мимо него. И я думала, что самое сложное позади – и людей Альберта, и журналистов, которые, предположительно, находились в одной из припаркованных во дворе машин, мы смогли миновать незаметно. Но не тут-то было. Нам испортили всю малину. Да так неожиданно, что мы встали, как вкопанные.

Прямо перед нами неожиданно выросла Глафира Фроловна собственной неповторимой и крайне рассерженной персоной.

– Воровки! – заорала она на всю улицу. – Это же мои платья! Мои кофты! Платки мои! Да где ж вы их, окаянные взяли?! В квартиру мою залезли?!

Если до этого на нас, скромных старушек с опущенными вниз головами, никто не смотрел, то после ее громовых воплей на нас уставились все, кто был во дворе. И играющие в песочнице дети, и их мамы на лавочках, и подростки в беседке. И, разумеется, Артур. В нашу сторону уставились все.

– А ну говорите, как в квартиру мою забрались, сколопендры! – громовой голос Фроловны набирал обороты. – Кто вам дверь открыл? Наташка? Или сами залезли?

Тут она вгляделась в мое лицо, узнала меня и стала вопить еще громче.

– Наташка! Это ты, что ли?! Да я тебя за внука председателя сватать собралась! А ты вон что удумала! Вещи мои взяла! Напялила! Еще и девку какую-то привела… Или это не девка?! Мужик, что ли?!

– Глафира Фроловна, я не специально, – взмолилась я. – Понимаете, я…

Вместо ответа она метнула в меня свою палку, и я чудом увернулась.

– План Б, – шепнул мне Кезон и схватил за руку. Мы пробежали мимо ревущей как медведь Фроловны и помчались вдоль дома.