– Позвольте пройти, мисс! – услышала она голос лакея и, повернувшись, увидела, что руки слуги заняты объемистыми свертками. Она неохотно отступила в сторонку и позволила ему пройти.

– Чудесно! – воскликнула Марианна. – Положи свертки, пожалуйста, вон туда, голубчик! Ступай, я позову тебя, если ты мне снова понадобишься. Я приготовила для тебя, дорогая Офелия, маленький сюрприз. Моя модистка сшила это платье для меня. Но сегодня, когда я узнала от тебя эту чудесную новость, я послала ей записку с просьбой перешить мое платье по твоим меркам, несколько изменив при этом его отделку. Все портнихи ее ателье отложили свою работу и дружно взялись за твой наряд. И вот он наконец-то здесь! У тебя будет роскошное свадебное платье.

Офелия радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. Одна из служанок осторожно развернула упаковочную бумагу и разложила платье на кровати.

Белая юбка и корсаж были отделаны кружевом с золотой каймой. Шелковые аппликации в форме розочек на подоле придавали наряду особое изящество. Офелия взяла платье с кровати и приложила к себе, чтобы посмотреться в зеркало. При виде своего отражения она просияла, а на глазах у Корделии навернулись слезы. В юности они с сестрой мечтали, что выйдут замуж в один день, и поклялись друг другу не влюбляться поодиночке. Все это, разумеется, было наивно и глупо. Реальная жизнь не принимает в расчет детские фантазии.

Когда Офелия наконец повернулась к ней лицом, сияющим от радости, Корделия нашла в себе силы улыбнуться и звонко произнести:

– Ты потрясающе выглядишь в этом наряде!

Марианна достала откуда-то бархатную коробочку и, когда Офелия обернулась, проворковала:

– Это наш с Джоном маленький свадебный подарок!

– Но вы и так излишне добры ко мне, – сказала Офелия, придя в неописуемый восторг. Открыв коробочку, она издала восторженный визг и продемонстрировала всем присутствующим изящный жемчужный браслет и серьги.

– Благодарю вас от всей души, маркиза! – воскликнула она. – Эти украшения прекрасно сочетаются с белым платьем.

– Я приобрела их во время нашего последнего путешествия по восточным странам, – сказала маркиза, довольная, что угодила невесте. – Корделия, душа моя, не торопись обручаться, дай мне время разыскать второй такой же комплект и для тебя.

Корделия попыталась было рассмеяться, но ее смех получился похожим больше на кудахтанье.

Дождавшись, пока разговор Офелии и маркизы не перешел на исключительно важную тему выбора белья, Корделия сказала, что она хочет принять горячую ванну перед ужином, и ушла.

Спала она в эту ночь урывками, ворочаясь в постели и думая о том, что отныне ее жизнь уже не будет такой, как прежде. Офелия не вернется вместе с ней в Йоркшир, она останется с мужем в Лондоне, за сотни миль от их родного дома. Изредка навещая свою сестру, ставшую замужней леди, она будет спать в отдельной комнате, лишенная бесхитростной радости пихнуть Офелию во сне как бы случайно локтем в бок или перетянуть на себя одеяло.

Они не разлучались с самого рождения, одновременно начали ходить и говорить, играли в одни игрушки, всегда делили поровну и радости, и печали.

Корделия привыкла к тому, что Офелия всегда находится с ней рядом. А если сестра попадала в беду, то она первой спешила ей на выручку. Она до сих пор корила себя за то, что не уберегла Офелию от злоключений в Уайтчепеле, из-за которых сестра была вынуждена поспешно выйти замуж, чтобы спасти свою репутацию.

Неужели Офелия делает это против своей воли?

Потрясенная этой ужасной догадкой, Корделия села.

Ну конечно, Офелия только притворилась счастливой и сделала вид, что пришла в неописуемый восторг от свадебных подарков маркиза и маркизы. В действительности же она наверняка страдает, размышляя о вероятных печальных последствиях своего поспешного замужества. Ну какая же из нее матушка? Викарий, безусловно, добропорядочный человек, но Офелия не создана для роли жены священника!

И как бы горько ни жалела она потом о своем необдуманном шаге, будет уже невозможно что-либо изменить! Капкан захлопнется.

Нельзя так торопиться оказаться в золотой клетке супружества! Это настоящее безумие! Ей следовало посоветоваться со своей сестрой, прежде чем дать согласие на брак. Необходимо завтра же серьезно поговорить с ней с глазу на глаз! И спокойно объяснить ей, что супружество обернется для нее мукой.

Приняв это мудрое решение, Корделия снова легла и накрылась одеялом до подбородка. Но уснула она только под утро и проснулась поздно. Быстренько выпив чаю, который подала ей в постель служанка, Корделия торопливо оделась и пошла в спальню Офелии, чтобы попытаться ее образумить.

Сестра уже была в свадебном платье и теперь смотрелась в зеркало, пока две служанки делали ей высокую прическу. В комнату то и дело заглядывала Марианна, поэтому поговорить с Офелией не представлялось возможным.

– Ах, Офелия! Я так хотела поговорить с тобой с глазу на глаз! – огорченно промолвила Корделия.

Офелия взглянула на сестру в зеркало и сказала:

– Поговорим в карете. Ты непременно должна поехать вместе со мной и держать меня за руку. Я страшно нервничаю.

Но и в карете поговорить им не удалось, потому что вместе с ними ехали Марианна и Джон, облаченные в безупречные праздничные костюмы, не улыбающиеся и чопорные. Корделия была вынуждена скрывать свои чувства и притворяться бодрой, хотя и балансировала на грани отчаяния. Офелия была белее мела – вероятно, осознала наконец весь ужас своего опрометчивого поступка.

В голове Корделии возникали самые невероятные планы предотвращения ее самопожертвования в угоду лицемерному высшему обществу с его фальшивой моралью. Она была готова силой увести сестру прямо от алтаря и бежать с ней куда глаза глядят.

Но реальные события развивались слишком быстро.

Их экипаж уже подъехал к собору. Все чинно выбрались из кареты и вошли в огромный величественный собор. Во внутреннем притворе Марианна и Офелия задержались, чтобы поправить невесте платье. Затем маркиза вручила ей букет алых роз и, поцеловав ее в щеку, сказала:

– Я пойду займу свое место в зале. Сейчас сюда придет Джон, он и Корделия поведут тебя по проходу к алтарю. Какие же вы обе прелестные, мои дорогие близнецы!

С этими словами она удалилась, и сестры наконец-то остались наедине.

Офелия была белее своего свадебного наряда.

Корделия же от волнения раскраснелась, как алая роза. Собравшись с духом, она широко раскрыла рот, намереваясь удержать свою любимую сестру от ее пагубного легкомысленного шага.

Но произнести нужные слова ей помешало неожиданное появление Рэнсома Шеффилда. Одетый в строгий смокинг, он выглядел дьявольски привлекательно.

Обе девушки оторопело уставились на него. Он ухмыльнулся и произнес: