Спецназовец обмяк.

Савва замер, готовый отреагировать адекватно в случае необходимости, но кругом было тихо. Никто из команды, окружавшей коттедж с беглецами, не услышал возни за забором соседней дачи.

В ухо просочился бестелесный голос командира группы:

– Перекличка.

– Второй – на месте, – доложил кто-то.

За ним послышались голоса остальных членов группы:

– Третий – на месте.

– Четвёртый…

– Пятый…

– Девятый, оглох?

Савва с опозданием понял, что девятым был снайпер, которого он захватил. К счастью, командир отряда не ударился в панику.

– На месте, – просипел Савва, надеясь, что изменение тембра голоса сочтут за попытку ответить тихо.

Так и случилось.

Закончив перекличку и подождав пару секунд, командир подразделения прошипел:

– Пошли!

Савва метнулся к своему лежбищу под елью, вжался в траву, направил ствол винтовки в щель меж досками, отмечая движение группы.

Слева и справа от него послышались тихие шорохи и хруст, прямо напротив, слева от дома, через забор перепрыгнули две плохо различимые фигуры, скрылись в траве и за кустами сирени. Ещё одна пятнисто-зелёная тень объявилась справа от дома, шмыгнула к его стене, под окно.

Савва заметил не больше пяти бойцов отряда, остальные, очевидно, вышли к дому с другой стороны. Мелькнула мысль убрать в первую очередь командира, чтобы группа перестала получать наводку, но его ещё надо было обнаружить, и мысль спряталась в уголке сознания.

Внезапно послышался чей-то громкий голос, сопровождаемый жестяным эхом; говорили в мегафон:

– Командиру спецназа, проникшего на территорию частного владения! Вы обнаружены! Немедленно покиньте территорию! В противном случае открываем огонь на поражение! Выходите на переговоры! Даю десять секунд на размышления! Отсчёт пошёл!

– Сука! – прилетел в наушник рации чей-то сдавленный голос. – Первый?!

– Заткнись, шестой! – прошипел командир группы. – Продолжаем операцию!

– Нас перебьют, как курей…

– Их всего трое-четверо. Седьмой, девятый – дымовары в окна! Второй, третий – броском к двери! Остальные – огонь по окнам по команде!

Савва наконец вычислил командира отряда, находившегося справа от него, у бассейна, его выдало движение руки, указывающей кому-то направление атаки.

– Отсчёт закончился! – взревел мегафон. – Открываем огонь!

– Вперёд! – приподнялся верзила-командир.

Савва плавно потянул за спусковую скобу «Орсиса», и винтовка тихо кашлянула пулей калибра восемь и шесть десятых миллиметра.

Голова командира нырнула за кусты, раздался плеск: тело убитого свалилось в бассейн.

Чуть правее над кустами встала ещё одна фигура, поднимая руку с дымовой гранатой, винтовка кашлянула ещё раз, и фигура с криком исчезла. Над кустами смородины вырос фонтанчик дыма, начал пухнуть, превращаясь в облачко: граната сработала, не успев долететь до цели.

– Мать твою! – изумлённо ахнул кто-то.

Савва нашёл ещё одну голову, выстрелил.

Но это не остановило остальных бойцов группы, получивших приказ идти в атаку. С двух сторон к дому метнулись три зелёно-серые фигуры, и тотчас же сверху, из окна второго этажа, заработал автомат, вычерчивая пулями смертельную синусоиду по траве и кустам.

Кто-то закричал.

Захлопали ответные выстрелы. Бухнул взрыв, разнося входную дверь коттеджа в щепки. В дымный проём прыгнули двое, стрельба началась внутри дома. Там тоже раздались крики.

Савва перестал искать оптическим прицелом нападавших, оставил винтовку и махнул через забор, расширяя сознание до состояния пустоты. Куст рябины осыпал его водяными брызгами, по лицу хлестнула ветка сосны. Но Савва этого не почувствовал, за него сейчас «думал и переживал» второй «я» организма, отвечающий за рефлексное выполнение боевых навыков, и отвлекать его возникающими и тающими мыслями и «лишними» эмоциями было нельзя.

Тень слева: прыжок, рывок за руку на себя, удар в горло…

Ещё один призрак слева, чёрные провалы глаз на белом лице, изумлённый взгляд, в руках «калаш» последнего выпуска: удар по стволу автомата, удар по локтю, удар в челюсть, добивающее ребро ладони по шее сверху вниз…

Выстрел, крик, взрыв недалеко, засвистели осколки, один царапнул щёку.

Савва нырнул вниз, перекатываясь через голову, выстрелил из пистолета, не вставая, трижды.

Крик в ухе:

– Первый, нас кто-то мочит сзади!

– Первый убит, – отозвался свистящий бас. – Бум-бум во все окна!

Уходите! – взмолился в душе Савва, имея в виду Иннокентия и Лёшу.

Справа вырос у окна, замахиваясь, верзила в камуфляже.

Савва выстрелил дважды – в руку с гранатой, потом в плечо здоровяка, укладывая его на землю.

Шею охватил озноб, и он, спасаясь от пуль, снова вынужден был нырнуть вниз, под защиту самодельной скульптуры, изображавшей медведя, перекатился дальше, подхватывая тело бойца с гранатой и прикрываясь им, как щитом. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки (осознание этого факта отстало от самого факта всего на доли секунды), тяжело шлёпнулась в спину верзилы.

Савва понял, что это стреляет очнувшийся снайпер, с которым он боролся ещё до атаки отряда. Рука сама вывернула ствол пистолета в нужную сторону, палец мягко вдавил курок. Все оставшиеся в обойме пули «зубра» прошили забор ровной линией, будто вычерченной рукой опытного геометра. Сознание в этом процессе не участвовало, тело действовало, подчиняясь интуитивно-рефлекторной части психики, и поэтому не ошибалось даже на миллиметр.

Снайпер больше не подавал признаков жизни.

Савва перезарядил пистолет, отбросил тело убитого спецназовца, прислушиваясь к взрывам и стрельбе в доме с другой стороны, определил вектор своего движения и прыгнул в проём взорванной двери, всё ещё дымящейся, воняющей порохом и жжёным деревом. По его расчётам, от ворвавшейся команды осталась примерно половина, и все они продолжали атаку, несмотря на гибель командира, что говорило, во-первых, о прекрасной оперативной выучке группы, и во-вторых, о запрограммированности бойцов на ликвидацию объекта любой ценой.

Граната, попавшая через окно в гостиную коттеджа, учинила внутри полнейший разгром, а вторая, дымовая, породила слоистое белое облако, скрывшее интерьер. Обострённое чутьё Саввы не обнаружило своих (Лёша и его подопечный, очевидно, скрывались на втором этаже), и он снова дал свободу «бессозналке», хорошо ориентируясь в помещениях дома и обнаруживая противника раньше, чем его замечали киллеры.

Одного «проинтуичил» в коридорчике до гостиной, уложил двумя выстрелами.