Савва где-то читал, что очевидцы таких явлений умели входить в трансовое состояние, при котором сознание покидает тело и может свободно путешествовать в пространстве и даже видеть собственное тело со стороны, после чего и начинались описываемые ими внетелесные переживания. Самые драматичные из них были связаны с околосмертными впечатлениями тех, кто был объявлен мёртвым, но таинственным образом вернулся «с того света». Савва слышал об этом, но сам не переживал ничего подобного. И вот ему предоставили шанс «посмотреть на тот свет чужими глазами» и оценить его реальность.

Сначала он упал в бездну мрака!

Падение было недолгим, мрак по сторонам превратился в мчащиеся навстречу световые полосы, и спустя несколько мгновений этот немыслимо быстрый огненный тоннель вынес его внутрь мерцающего светового пузыря, напоминающего пещеру, заполненную светящимся туманом.

Тени заплясали вокруг, похожие на более тёмные дымные струи. На тело и голову обрушился целый каскад странных звуков и ощущений. Казалось, в каждый нерв, в каждую клеточку тела вонзились тонюсенькие иголочки, порождая волны сотрясений мышц всего тела, заставляя его шевелиться в поисках более комфортного состояния.

Мысли растеклись по всему объёму пещеры, потом собрались в один узел, и на Савву обрушился водопад знаний, которых он никогда не получал в жизни.

Чувства смешались.

Голову объяло нежгучее пламя, по спине, по груди, ногам, побежали струи мурашек.

Туман в пещере распался на клочья и пропал. Вокруг проступили ячеистые, светящиеся изнутри, янтарные стены помещения в форме купола.

Савва лежал, одетый в необычный перистый халат, на мягком лежаке, поднятом под углом в сорок пять градусов.

Напротив лежака на мозаичном полу стояли двое мужчин и молча разглядывали лежащего, с любопытством и настороженностью. Один был одет в странный комбинезон, отсвечивающий жемчугом, вздувающийся пузырями на предплечьях и на бёдрах, словно под материалом скрывались гипертрофированно накачанные мышцы. Второй носил нечто вроде римской тоги золотистого цвета, разрисованной ползущими по материалу светящимися спиралями и символами. У обоих были бледные, почти белые вытянутые лица с большими, широко расставленными глазами, у первого – фиолетовыми, у второго – янтарными, прямые носы, узкие подбородки и широкие скулы. Причёска первого напоминала рыцарский шлем со множеством выступов, у второго волосы поднимались серебристо сверкающим высоким ёжиком.

Несомненно, это были люди, но с массой мелких отличий и деталей, не сразу бросавшихся в глаза.

Водопад информации в голове Саввы осел пеной струек понимания. Он осознал себя сапиенсом по имени Делл, хотя и не потерял свою личностную идентичность как майор Савва Бекасов.

– Архангел… – выговорил он непослушными губами, глядя на серебристоголового.

Губы, глаза, лицо мужчины текуче изменились, изобразив целый букет оттенков чувств, главными из которых были участие и приветливость.

– Узнал.

– А меня помнишь? – так же многодиапазонно и текуче улыбнулся его сосед.

– Эппл… Беспут.

Мужчины засмеялись.

– Ну, а себя ты кем ощущаешь?

Савва прислушался к бегающим по телу токам, к пульсации крови-энергии в голове. Осторожно сел на лежаке, внезапно превратившемся в кресло.

– Я… Савва… Бекасов…

Шевелившийся под черепом «крот» второго «я» – Делла попытался стиснуть «я» Саввы невидимыми лапами, они схватились как борцы на татами, пытаясь подмять друг друга, но Савва оказался сильнее, «загнал «крота» в угол», погрозил пальцем: не шуми! ничего дурного я не сделаю!

Стоящие напротив поняли причину его короткого молчания.

– Савва? Или Делл?

– Савва, – проворчал он.

Шлемоволосый посмотрел на спутника.

– Кажется, ты в нём не ошибся.

– Прими совет, дружище, – сказал серебристоголовый. – Побыстрее разберись с генетической информацией Делла, чтобы не получить шок и не реагировать на наш мир как на причуды больного воображения. Мир Царцаха пространственно богаче и намного шире любых человеческих фантазий.

– Разберусь, – пообещал Савва, начиная осваивать чужое тело: подвигал руками, ногами, напряг мышцы, – тело понравилось, достаточно мускулистое, подвижное, сильное, хотя и с некоторыми странностями (иногда казалось, что у него не две руки, а две с половиной), – встал. – Где я?

– Тьмутаракань, – сыграл гамму улыбок Беспут, получивший это имя-прозвище ещё в молодости как сокращение двух слов: Бесстрашный Путешественник (память Делла сама выдала эту информацию, подчиняясь воле «наездника»).

Вспомнил Савва, мгновением позже, и значение слова Тьмутаракань. Вообще хозяева этого мира разговаривали на русском языке, но с необычным акцентом, образовывающим ореол «дополнительных» звуков и интонаций.

– Пограничная застава Царцаха, – добавил путешественник. – Пришлось бежать подальше от ищеек Следственного Комитета Службы Защиты.

Савва осторожно прошёлся по рифлёно-мозаичному полу, ощущая подошвами босых ног (пять пальцев, ногти, сорок третий размер, ничего лишнего) тёплую шелковистость материала. Поискал глазами тапочки, машинально, не думая о последствиях, и на ногах тотчас же сформировались из воздуха сандалеты, похожие на арабскую обувь с загнутыми носами.

Память Делла услужливо подсказала название обуви – домоступы и смысл процесса, сводящийся к слову «мыследел».

– Ох ты! – пробормотал он.

– Привыкай, – сказал Архангел, по непрерывно текучему лицу которого промелькнул каскад намёков на улыбку. – Наш мир имеет нецелочисленное количество измерений, больше трёх, но меньше четырёх, возможны необычные для вашего чувственного опыта и зрения эффекты.

– Я уже понял.

Привлекло сияние ячеистых стен помещения.

– Золото? – кивнул Савва на выпуклые края геометрически правильных шестиугольников.

– Янтарин, – качнул головой Беспут-Эппл. – В отличие от ваших ценностных ориентиров, у нас золото не в чести. Лёгкие металлы гораздо дороже – бериллий, алюминий, титан, хотя они имеют немного другие названия. Причём в чистом виде они не используются, можно изготовить любую вещь из керамитов.

– Нанотехнологии…

– Мимания.

– Как?

– Микроманипуляции. Другое название этих технологий – БОГ.

Савва кивнул. Аббревиатура БОГ означала – «без ограничений».

Из ячейки стены напротив Саввы высунулся на мгновение перламутровый шарик на тонком усике, похожий на человеческий глаз, спрятался в ячейку обратно.

Савва с любопытством оглядел ячейку, мигнувшую оранжевым лучиком. «Глаз» являлся одним из датчиков полностью автоматизированной системы обслуживания помещений и строений заставы вообще, но к ним надо ещё было привыкать. Психика гостя адаптировалась под непрерывное шевеление и мерцание интерьера медленно, то и дело напоминая гостю, что он – существо из другой реальности, причём – игровой.