Второй, крадущийся вдоль бытового блока с ванной и туалетом, открыл огонь из автомата, и Савва решил поединок в свою пользу броском свето-шумовой гранаты.

Граната лопнула с громовым раскатом (у Саввы едва не лопнули барабанные перепонки, он находился слишком близко от места взрыва), в коридорчике расцвёл ярчайший огненный пузырь, громила в камуфляже с неслышным криком подскочил к потолку, зажимая глаза, и Савва снял его одним выстрелом. Рванул к лестнице, ведущей из гостиной на второй этаж коттеджа.

Интуиция не подвела и на этот раз.

Уже будучи на втором этаже, он змеиным извивом тела скатился в угол лестничной площадки, пропуская очередь слева от себя, буквально в паре сантиметров от затылка, но спрятаться было негде, перила лестницы послужить защитой от пуль не могли, мысль прыгнуть вниз пришла слишком поздно, вторая подняла его с пола: ни одна пуля не убивает человека мгновенно! – он метнулся в коридорчик, собираясь выпустить в невидимого до сих пор стрелка всю обойму… и едва успел остановить палец на курке.

В глубине коридорчика прогремела короткая очередь, и стрелок выпал из двери первой спальни.

– Не стреляйте! – крикнул Лёша, выходя из двери второй спальни, наискосок от первой.

Савва метнулся к нему.

– Где Кеша?!

– Здесь я, – объявился радиогений, разгорячённый боем и своим участием в нём; он был весь облеплен птичьим пухом, лиловый от волнения, но ни капли не испуганный. – Я в кого-то попал, там, в саду.

– Уходим!

– Сколько их всего? – кивнул Лёша на лестницу.

Савва понял.

– Я успокоил девятерых, это десятый.

– Двоих уложил я, значит, осталось всего двое-трое.

– Надо срочно уходить! Соседи, наверно, уже вызвали полицию. Лучше всего к воде, вдоль берега.

– Нас не пропустят те, с катера.

– Посмотрим. Я начну атаку, прорываясь через центральный вход, вызову огонь на себя, а вы прыгайте со второго этажа, из спальни, на клумбу.

– Я лучше с тобой! – храбро объявил Кеша.

– Пойдёшь с Лёшей! – отрезал Савва.

– А если я ногу сломаю?

– Не сломаешь, да и думать сломанная нога не мешает. – Савва глянул на секретаря Виктории. – Связи с шефом нет?

– К сожалению.

– Работаем!

– Подождите. – Лёша передал майору свой пистолет-пулемёт. – С этим будет проще пробиваться.

– У меня есть гранаты. С чем останешься?

Лёшка, как фокусник, извлёк из воздуха пистолет.

Савва вскинул вверх кулак и тенью прыгнул в пролёт лестницы, растворяясь в пустоте.

Его встретила автоматная очередь.

Однако организм продолжал слушаться подсознания и реагировал на изменение обстановки выше всяческих похвал. На первый этаж полетела граната.

Взрыв потряс лестницу и стены дома.

Инстинкт заставил Савву упасть на ступеньки лестницы и съехать вниз на пузе. Падая, он дал очередь из «кедра», ловя ожившую струю мрака в проёме двери на кухню. Затем, не обращая внимания на боль под лопаткой (один из осколков гранаты всё же проткнул рюкзак и безрукавку), прыгнул сквозь дым в коридор и дал ещё одну очередь – в туалетную комнату, вскочил на ноги.

Но и противник обладал неплохим боевым опытом, просчитав его дальнейшие действия, поэтому отвечать майору не стал, а дождавшись, когда тот шмыгнёт в небольшой холл коттеджа, к выходной двери, вырос за спиной Саввы смертельно опасным привидением, поднимая ствол автомата.

Савва его почуял, но опередить не успевал, хотя и начал нужное движение, подсказанное «бессозналкой».

Послышался выстрел – одиночный! – а не очередь, как он ожидал. За ним сдавленный вопль.

Падая и одновременно переворачиваясь на спину и поднимая «кедр», Савва увидел в глубине гостиной ещё одно «привидение», спустя доли секунды превратившееся в женскую фигуру, держащую обеими руками пистолет. Это была Виктория.

Верзила, подстерегавший Савву, упал на пол коридора с кровавой дырой в затылке. Выстрелить из автомата он так и не успел.

– Ты! – выдохнул Савва, подхватываясь на ноги разгибом вперёд.

– Где остальные?! – Виктория оказалась рядом, ноздри её раздувались, пунцовые губы отвердели, в глазах тлели гнев и угроза. Подойдя ближе, она дотронулась пальцами до щеки Саввы. – У тебя кровь… где Лёша?

– В саду!

Виктория сделала ещё полшага, и они застыли, глядя друг другу в глаза. Сердце дало сбой. Показалось, что перед ним Лилия! Живая! Руки потянулись к женщине.

– Ты…

Виктория качнула головой, сказала быстро и тихо:

– Очнись!

Савва вздрогнул, слепо глядя на неё, лицо майора исказилось, но Виктория не дала ему времени на взрыв эмоций, положила руку на плечо, проговорила тем же тоном, но мягче:

– Всё потом! Надо выжить!

Савва вздрогнул ещё раз и безмолвно кинулся из дома наружу, возвращаясь в боевой режим.

Алексея и Кешу он обнаружил за правым углом коттеджа. Оба уже выпрыгнули из окна второго этажа и, перемазанные зеленью и влажной землёй, торопливо обходили дымивший изнутри дом; кое-где в окнах первого этажа виднелись языки пламени. Но ни тушить начавшийся пожар, ни вызывать пожарных времени не было, это понимали все.

Откуда-то бесшумно вынырнул второй спутник Виктории, брюнет с короткой стрижкой, одетый в тёмно-синий костюм и белую рубашку с галстуком. Впечатление было такое, будто молодой человек просто вышел покурить с какого-то официального совещания. Лишь пистолет-пулемёт в его руке несколько снижал эффект появления вежливого чиновника.

– Чисто, – доложил он коротко.

– А мы ещё одного уложили! – радостно похвастался запыхавшийся Иннокентий.

– Однако ты крут, майор, – покачала головой женщина, держа пистолет с профессиональной небрежностью.

– Кто это был?

– Контрразведка Генштаба Минобороны.

Савва ошеломлённо посмотрел на Викторию.

Бойцы этой службы призваны были обеспечивать безопасность центральных органов командования вооружёнными силами России, имели право как на сотрудничество с гражданскими лицами, так и на проведение контртеррористических мероприятий, захват иностранных разведчиков и персон, «преследующих цель нанесения ущерба Российской Федерации.

– С какого бодуна за нами выслали контрразведчиков?!

– Вас взяли в разработку как особо опасных террористов, подлежащих уничтожению в случае сопротивления. Что означает – спущенная сверху, из иезода контроля игры, программа разработана с ювелирной точностью. Как свидетели вы никому не нужны.

– Значит, это не ПСП?