— Всегда! — отрезал Эд.

Второй зал, вот где пряталась Сапфира. Ну… Как пряталась… Сидела себе у барной стойки, в коротеньком кожаном платьице, закинув друг на друга свои затянутые в мелкую сетку колготок ноги. И вот просто сдохнуть можно от одного только взгляда на неё. Как она так умудрялась? Не самый вызывающий наряд, не сама хзя открытая поза, а плотоядных взглядов в её сторону посылалось более чем достаточно. Надень она чулки — и, наверное, отбиваться бы пришлось, за право быть выпоротым этой изящной рукой.

Да, точно, за право быть выпоротым. На коленях девушки красноречиво покоилась черно-белая плеть, пальцы самой Сапфиры задумчиво скользили по кожаной оплетке…

Возможно, это уязвило бы чью-то гордость, если бы его Нижняя — ну или даже потенциальная Нижняя — так неприкрыто демонстрировала свои намерения. Намеренье наказать Верхнего. Для многих это было бы унижение, покушение на их Доминантский авторитет. Так, стоп, поправочка — для многих идиотов.

В этот раз она не стала прятать засосы, платьишко было красноречиво открытое, видно было не один черный след, оставленный зубами Эда, может быть, к ней не подходили еще и из-за этого. Все-таки не один Эд считал это личной подписью. И зверь внутри довольно сопел, наслаждаясь этими следами от самого себя. Его жертва. Только его. И ничья больше. Даже она сама это знает.

— Заждалась? — мягко шепнул Эд, наконец, подобравшись к Ней и склонясь над Её плечом.

Сапфира повернулась к нему неторопливо, столкнулась с ним взглядом. В мире Эда будто наступила тишина, будто все люди вокруг не только разом вдруг взяли и заткнулись, но и торопливо исчезли, чтобы не отвлекать его от Неё. От этих зеленых колдовских глаз, глядя в которые зверь в груди топорщил шерсть на холке еще яростнее.

— Ты все-таки пришел, — задумчиво протянула Сапфира, и её ладонь коснулась щеки Эда. Пробежалась по скуле к подбородку, а потом опустилась на грудь. Она была раскаленной, её ладонь — или это кожа Эда кипела от этого прикосновения?

Пришел. Разумеется. Как будто у него были даже мысли не приходить. Еще вчера бы разрешил все вопросы, но она поставила условие — выждать сутки, пришлось ждать.

— Ты готов? — острые коготки Сапфиры царапнули Эда по щеке. Эд поймал её ладонь, поцеловал её запястье. Ох, мало, черт побери, как же этого ему мало…

— Да.

Её глаза — зеленый бархат. Её губы — терпкое вино. Она целует Эда сама, неторопливо и так долго, что он успевает-таки опустить ладони на её задницу. Она смеется и прикусывает его губу. Даже чуть оттягивает на себя, прежде чем отпустить. По языку растекается солоноватый вкус. Прокусила, сучка!

— Наглеешь? — выдохнула девушка. Без злости, лишь с искрами ехидства, пляшущими в глазах.

Ой боже, как будто ей нужно было, чтобы он тут туфли её целовал. Было как-то не очень похоже, она ровным счетом ничего не сделала, чтобы Эд свои руки убрал. И хорошо, что не сделала…

— Ну а что ты хотела, сладкая? — Эд ухмыльнулся. — Твоя цена — порка? Это — без проблем. А вот на полное послушание у нас с тобой уговора не было.

— Надо было четче озвучивать условия, — Сапфира шептала это Эду в губы, а острые ноготки рисовали какой-то сложный узор на его голой коже, отключая все большую часть сознания.

— Надо было, — Эд тихо вздохнул. — Сладкая, может, приступим? Или мне надо приказать тебе меня наказать?

— А прикажи! — Сапфира глянула на Эда испытующе. — Прикажи, хозяин.

Кажется, она сама сомневалась. Потому и тянула. Вот только Эду было не выгодно, ни чтобы она тянула, ни чтобы она передумала. В этом случае эта хрень так и продолжала бы стоять между ними неоплаченная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эд весь сегодняшний день размышлял на тему того, почему не стал торговаться, почему не испытывал абсолютно никаких проблем с тем, чтобы выполнить условия Сапфиры.

Вообще-то ему было ровным счетом похрен на озвученную Сапфирой порку. Он с самого момента собственного признания понимал, что какую-то цену ему предстоит заплатить за право остаться с Ней и заиметь права на Неё. И порка… Ну, порка. Он действительно заслуживал.

Нет, она вообще бы не задела самолюбие.

И да, она должна была быть. Если бы Эд попытался от неё увернуться — вышло бы так, что он не считает Сапфиру достойной уважения. А это значит — что и он не был достоин быть для неё Верхним.

Она пытливо смотрела на Эда, ждала его слов. Уступала. По губам Эда же пробежала улыбка. Быстро, он сам её едва поймал. Все-таки Нижняя… Его, Эда, Нижняя. Будто умоляющая принять это решение за Неё. Или это очередная проверка на его готовность её принять? Наверное, будь Эд конченным ублюдком, он бы воспользовался этим шансом, чтобы вывернуться, но… Для неё хотелось быть лучше. Отвечать за свои слова и совершенные проступки. Так что… Нету пути назад.

— Сейчас мы с тобой поднимемся в номер, сладкая, — ровно произнес Эд, глядя Сапфире в лицо. — А потом ты наденешь на меня ошейник и меня накажешь. Это приказ. Поняла?

У Сапфиры чуть-чуть дрогнули веки, и сама она чуть вздрогнула, будто не ожидала, что Эд все-таки это скажет.

— Ты поняла?

— Да.

Она снова потянулась к Эду, снова скользнула языком по его губам, будто награждая за “правильный ответ”. Вообще, Эд творил херню и действовал экспромтом, но… Это хотя бы как-то работало.

— Ты совершенно невозможен, малыш, — шепнула Света, а потом отстранилась, снова возвращаясь в режим Сапфиры.

Путь до номера Эд запомнил плохо.

В коридоре кто-то целовался, кто-то кого-то вел на поводке и на четвереньках, Эд даже не обратил внимания на то, кто это был. Его внимание было занято вплотную и отвлекаться не желало.

Сапфира шла перед ним на расстоянии двух шагов, и честно говоря, с учетом вида на её пятую точку, обтянутую черной кожей, при фоновом недотрахе Эдуарда Козыря — он удивился, что вообще не загорелся, от внутреннего перегрева. Жару было девать некуда, совершенно.

А ведь много лет искренне считал, что нет, никогда секс не заставит его потерять голову. А только ли секс сейчас кипятил его кровь? Сапфира рвала ему крышу еще до того, как уступила первый раз. Уже тогда ему хотелось занять в её жизни освободившееся место отца… И не одного секса ради…