Тихий океан. Где-то у побережья Перу.

…января 1880 г.

Греве поплотнее запахнулся в пончо. Это на берегу стоит удушающая летняя жара, в океане же царствуют холодные ветра, дующие со стороны Антарктиды. Судно весело режет форштевнем индигово-синие волны, следуя в кильватерной струе флагмана их маленькой эскадры. На мостике капитан да фрагатта сеньор Серхио Казанков – сейчас он командует «Луизой-Марией», шкипер же Девилль официально считается интернированным и по этому поводу засел в своей каюте и напивается до зелёных чертей, розовых слонов и прочей сказочной фауны. Орудия расчехлены, кранцы первых выстрелов выложены на палубу, как это полагается, по уставу корабельной службы. Комендоры (все выходцы из далёкой России) бдят; то до матросов-бельгийцев, то многие осталось на своих местах, польстившись на тройное жалованье, обещанное бароном на время боевых действий. Их более осторожные товарищи последовали примеру шкипера, для чего в кубрик было спущено три ящика с бутылками чёрного ямайского рома с подходящей к случаю закуской.

И все довольны, усмехнулся барон. Даже Камилла – вон, как мило беседует со своей подопечной на полуюте, в тени кормового перуанского флага…

Как она? – спросил Остелецкий. Он со своими пластунами перебрался на «Луизу-Марию», оставив полдюжины бойцов на «Конадонге», в помощь Грау.

Греве скосил взгляд на дам.

– Да вроде, всё в порядке. Поначалу заперлась в каюте и заявила, что не выйдет оттуда, пока ей не предъявят возлюбленного. Но потом баронесса подобрала ей миленький туалет для морских прогулок, и девчонка слегка оттаяла. Сегодня даже изволила выйти в салон, к завтраку. Но всё равно, говорит только о том, как воссоединится со своим лейтенантом.

– Боюсь, уже не воссоединится. – голос Остелецкого был невесёлым. – Я тут закончил разбирать бумаги капитана «Конадонги» – незадолго до нашего побега с эскадры, блокирующей перуанское побережье, прислали авизо с донесениями и рапортами. В ночь на Рождество на рейде Кальяо состоялась стычка миноносок. Потери сторон – по одной боевой единице, чилийцы выловили из воды три мёртвых тела перуанских моряков. Среди них… – он замялся, – …среди них тело лейтенанта Гальвеса. Труп сильно изувечен при взрыве, опознали по именному кортику и остаткам мундира. Капитан «Конадонги», оказывается, его знал – они познакомились ещё до войны, когда лейтенант гостил у брата в Вальпараисо. Он ещё пишет, что для несчастного дона Гальвеса, и в особенности, для его очаровательной племянницы, это будет тяжёлый удар.

– Бедная девочка! – охнул барон. – Как же ей сказать?

– Мой тебе совет, Гревочка: предоставь это супруге. Она женщина умная и деликатная, справится куда лучше нас. И вообще, позаботится о бедняжке, а то после гибели возлюбленного податься ей некуда – не к дяде же возвращаться!

– Пожалуй… – Греве задумался. – Насколько я знаю Камиллу, она будет рада видеть мадмуазель Марию-Эстебанию своей воспитанницей. А там посмотрим. Время – оно лечит…

Из судового журнала канонерской лодки ВМС

республики Перу «Конадонга».

«… ноября 1880 г. 12.30 по Гринвичу.

Миновали траверз порта Кальяо. Противник не обнаружен. Ход 8 узлов, запас угля и пресной воды в норме.

Машинисты докладывают о стуках во втором цилиндре. Состояние и поведение пленных опасений не вызывает.»

«… ноября 1880 г. 12.30 по Гринвичу.

Провели обсервацию. До порта Пайта 255 миль.

13.27 по Гринвичу. На зюйде замечены дымы и мачты двух кораблей. Нагоняют. Ход подняли до 10-ти узлов. Через полтора часа стук во втором цилиндре усилился, добавилась течь в трубках котла, из-за чего пришлось снизить ход до 8-ми узлов.» «14.49 по Гринвичу. Ход сбавлен до 7 узлов из-за новых неполадок в машине. Преследователи сблизились на две с четвертью мили; опознаны, как фрегат Королевского Флота «Рэйли» и шлюп «Мьютайн». Адмирал Грау приказал сыграть боевую тревогу.»

15.05. По распоряжению адмирала Грау пленные чилийские кочегары и механики поставлены к машине и топкам. В охрану к ним отрядили пятерых русских «plastuns». Приказ адмирала – расстреливать за неповиновение – противоречит правилам гуманной войны, о чём я имел честь ему напомнить. Замечание оставлено без внимания.

Случаев неповиновения не наблюдается. Освободившиеся матросы встали к орудиям.

15.38. Ход 8 с половиной узлов, курс Норд. Неприятель с дистанции 11 кабельтовых открыл огонь.»

– А всё чёртов Бёртон, чтоб ему в аду подобрали сковородку погорячее! – Греве не отрывал глаз от окуляра подзорной трубы. – Голову на отсечение – без него англичане нас нипочём бы не догнали! Это он, мерзавец, тревогу поднял…

Казанков пожал плечами. Бёртон или нет, но факт оставался фактом: британские корабли медленно, но верно настигают их маленький отряд.

– Кто командует канонеркой, сам Грау? – осведомился барон. – А что, ему не привыкать – сколько раз ходил в рейды на "Уаскаре"!

– Лейтенант, перуанец. – отозвался Серёжа. Он стоял рядом с Остелецким с большим апризматическим биноклем в руках. – Как его бишь… Имя – Педро, а фамилию, убей, не припомню. Он до набега на Антофагасту был у адмирала в адъютантах и напросился вместе с ним на торпедеру «Република». Вроде, толковый и не трус.

– С «Конадонги» пишут: «Веду бой!» – крикнул сигнальщик.

Британские корабли синхронно выбросили столбы плотного белого дыма – погонные орудия начали пристрелку.

– Прибавили ход, чтоб им… – выругался Греве. На скулах у него заходили желваки. – Дистанция миля с четвертью мили и сокращается.

– На «Конадонге» нелады с машиной. Еле-еле выжимают девять узлов, но надолго их не хватит. Недаром Грау, как только заметил погоню, приказал нам занять место в голове ордера.

– Может, стоит поставить паруса? Ветер попутный, в полный бакштаг узла полтора добавит к ходу.

Барона словно услышали – на канонерке пополз, разворачиваясь, вверх треугольный стаксель, потом стали одеваться прямыми парусами фок– и грот-мачты.

– Поможет, но ненадолго. – оценил ситуацию Казанков. – От «Рейли» ни им, ни нам всё равно не уйти.

Он склонился к переговорной трубе.

– Оба орудия – огонь по способности. Цель – «Рэйли».

И, повернувшись к рулевому, скомандовал:

– Право четыре. Сигналец, пиши на «Конадонгу»: «Следуйте прежним курсом».

– Что ты затеял? – недоумённо нахмурился Греве.

– Бритты преследуют канонерку строем фронта. Если мы заложим крутую циркуляцию вправо, то сможем стрелять из обоих орудий по «Рэйли».