Пока я од конвоем смотрителя и цепного пса из охраны шла по мощеной гравием дорожке к резиденции Лукаса, заметила девчонок. Тех, кому не повезло стать фавориткой, вернее, личной шлюхой главного. В кольце охраны они вяло передвигались по лужайкам, ежась от холода, опасаясь смотреть в мою сторону. И только рыжая Лизка - ее сложно было не узнать и по цвету волос, и по экспрессивному поведению - открыто флиртовала с перекаченным лысым вертухаем, и оба явно получали удовольствия от процесса. Завидев смотрителя, они резко разошлись в разные стороны. Лиза поймала мой взгляд и подмигнула, но ее глаза остались серьезными, настороженными. Я поняла, о чем она думает. Не завидует моему внезапному возвышению, а понимает: возможно, вояж за пределы особняка станет моим последним путешествием. Здесь никто и никогда не бы в чем-либо уверен.

Я уже садилась в автомобиль, когда услышала женский плач. Я слышала его ранее. Альфия. Похоже, она так и не смирилась со своей участью. Боль в надсадном рыдании уколола сердце, и я поспешно отвернулась, не желая видеть, как ее тянут прочь двое крепких ребят. Все верно, нечего подавать пример рефлексии другим. Хотелось верить, что она все еще дорогой лот на предстоящем аукционе, и никто ее не тронет.

- Виктория, - Лукас уже находился в салоне. Меня окутал аромат его одеколона и сигар. Твою мать, этого хватило, чтобы я сразу переключилась, почувствовав себя в своей тарелке и забыв о недавней сестре по несчастью.

- Здравствуйте, - когда он сжал мою руку, стало спокойно. Я уже начала привыкать к безумию в его лице настолько, что оно казалось мне родным. Улыбнулась и отвела взгляд.

На парковке что-то происходило. Бодигарды и охрана высшего уровня загружала в багажник чёрного джипа оружие. Автоматы, пистолеты, что-то еще, смутно знакомое. Мой взгляд задержался на происходящем больше, чем полагалось. Да я подобное видела только в бандитских сериалах!

- Ты похожа на Вэл, - вырвал меня из раздумий голос Лукаса.

Чтобы скрыть свое любопытство, я привернулась к нему и грустно улыбнулась , качая головой:

- Вряд ли.

- Ты знаешь, о чем я.

О, он не имел в виду мой прикид, в котором я сама напоминала себе Вику из недавнего сна. Характер? Трудно провести параллели, когда одна свободна, как ветер, испытывает теплые чувства к человеку, которого я вынуждена бояться и лишь поэтому делить с ним его ад... потому что у меня как раз нет этой свободы. Но ему виднее. Спорить и жаловаться на свою судьбу я не хотела. Как и задавать вопросы, несмотря на то, что от любопытства буквально потряхивало. Хорошо, что не было ощущения чего-то страшного, но ведь еще не вечер. Хорошо, если будет всего лишь продажа оружия, а не его демонстрация на живых мишенях!

- Через пять дней аукцион, - сменил тему Лукас, наблюдая за погрузкой стволов.

Это была лишняя для меня информация. Не зная, как реагировать, я просто кивнула, не зная, куда деть глаза.

- Иногда я думаю, кому и за сколько мог бы тебя продать. Как думаешь, Вика? Кто готов отдать годовой бюджет какой-нибудь южноафриканской дыры, чтобы получить тебя в безграничное пользование?

В его голосе звенело веселье, но вместе с тем... я ощутила, как все мое тело сжалось, словно стремясь сделаться невидимым, а голосовые связки застыли, скованные ужасом. Я понимала, что это может со мной произойти в любой момент. Даже если Лукас еще не наигрался с умной и стойкой куклой, вряд ли он упустит свою выгоду, если найдётся извращенец, готовый переплатить вдвое, а то и больше. К тому же я могу разозлить его одним неосторожным словом, и тогда... не настолько прочно мое положение рядом с ним. Как там говорят, в каждой шутке только доля шутки?

Шрам на спине предательски зачесался. Я сглотнула, прикусив язык. Мне хотелось спросить, чем я его расстроила, что сделала не так, почему он шутит (или не шутит) подобными вещами. Увы, знала: прояви я слабость, пойду с молотка сразу. Даже не по столь высокой цене.

- Дайте подумать, - голос слегка дрожал, я из последних сил сдерживала приближающуюся паническую атаку. - Насколько котируются образованные девушки? Они могут стать украшением раута. Подчеркнуть статус мужчины. Но вряд ли эти качества заиграют всеми цветами радуги, если они останутся для партнера рабынями. Вещами. Он просто не сможет воспользоваться этим бонусом в полной мере...

Стальные петли вокруг горла начали ослабевать. Лукас внимательно наблюдал за мной. А я продолжала говорить, понимая, что стоит замолчать, сорвусь. Этого нельзя допустить.

- Купит ли такой лот кто-либо ради долгих философских бесед? Не думаю. Ученый-миллиардер? Мимо. Будь девушка хоть профессором по квантовой физике, он скорее будет насыщать с ней свою темную сущность, чем разговаривать. Сам факт покупки-продажи обесценивает самый мощный интеллект. И вы это знаете. Возможно, будет еще одна категория потенциальных покупателей, те, у кого прогрессирующая моральная травма детства. Все равно, какая: училка высмеивала в школе или на олимпиаде обошла отличница из параллельного класса. Сами понимаете, зачем ему умная рабыня...

Лукас покачал головой, улыбаясь, хлопнул меня по плечу, заставив подпрыгнуть.

- Боишься?

Врать не имело смысла. Я посмотрела ему в лицо.

- Да.

- Не стоит раньше времени. Я не люблю делиться своими эксклюзивными вещами с теми, кто не знает их истинной ценности. Относительно торгов, я спросил тебя с другой целью. Поясню позже, когда вернемся. А сейчас поедем и переговорим с мальчишками, посягнувшими на чужую песочницу. Пристегнись.

Облегчение оттого, что Лукас не продолжает свои игры разума относительно моей возможной продажи, было настолько сильным, что я не придала значения его последним словам. Мальчики, песочница - ясно, что разговор не о детях, непонятно только, заем мне это знать и тем более присутствовать. Нужен мой талант миротворца? Необходимость заговорить им зубы? Я знала, что бог, раздавая ум, одарил меня достаточно щедро, но не настолько, чтобы Лукас без меня не справился. Но возможность выехать за пределы загородной тюрьмы радовала как никогда, и я просто наслаждалась пейзажем за окном.

Поля и лесопосадки тонули в сером тумане моросящего дождя, но все равно это было красиво. Непроизвольно я провела рукой по стеклу, улыбаясь.

- У тебя красивая улыбка. Ты наконец поняла мой юмор? - нарушил молчание Лукас.

Я не позволила опустить себя на землю с воображаемых небес.

- Как Сайлент-Хилл. Только красиво.

- Это еще не Сайлент-хилл, Виктория. Все впереди.

В его голосе было обещание. Я же не намеревалась позволить Лукасу испортить мое настроение. Смотрела в окно, загородный пейзаж почти не менялся. Мы ехали не в город, скорее, удалялись в еще большее захолустье.

То, что мы у цели, стало понятно, едва я расслышала жуткое карканье воронья. Целые стаи черных птиц кружили над головой, выписывая в воздухе абстрактные вихри, оглушая округу душераздирающими криками. Туман скрывал очертания пейзажа, но невообразимая вонь подсказала, что мы на свалке. То и дело из сгустившейся серой пелены выступали остовы ржавых машин, колес, контейнеров, старых механизмов и предметов бытовой техники. Здесь запах отбросов уже не был столь резким.