– Дедуля, пошли спать! Мне очень приятно, что ты за меня волнуешься, но, честное слово, я просто валюсь с ног…

Я поднялась в свою комнату, а Ариша еще долго ворчал на кухне, гремел посудой. Мне было жалко его, но рассказывать о событиях прошедшей ночи не было сил.

В одиннадцать утра мы собрались в квартире Нины.

– Полина, что мы сделаем с деньгами? – Варя смотрела на меня.

А без грима ей лучше! Как ни крути – природная красота, ее никуда не денешь.

– Поделим.

– Как?

– Я предложу вам вариант, а там решайте сами. Итак, девочкам, – я посмотрела на Варю и Лиду, – по сто пятьдесят. Нине – двести тысяч.

– Мне не надо грязных денег этого убийцы, – отрезала Нина.

– И нам не надо, – неуверенно поддержала ее Лида.

– Подождите, – охладила я их пыл. – Красивые жесты – это, конечно, хорошо, благородно, но не всегда разумно. Вы, девочки, заканчиваете школу, вам еще предстоит учиться в институте. У вас есть деньги на учебу?

Лида с Варей переглянулись.

– Нет…

– И к моменту поступления в вуз они тоже ниоткуда не появятся. А у вас, Нина, на руках больные муж и свекровь. Когда они выздоровеют окончательно – неизвестно. А когда еще ваш муж начнет работать? Вы одна – здоровая и тянете на себе двоих больных. Так что широкие жесты оставьте для артистов в театре. Разделите деньги, Небабе они теперь все равно без надобности. Итак, я дала бы девочкам по сто пятьдесят тысяч на учебу, а Нине – двести, как пострадавшей.

– Мне стыдно брать эти деньги, – сказала Варя.

– Слушай, узница совести, а с отца брать такие деньги тебе не стыдно? Он сможет учить и кормить тебя еще пять лет?

Варя отвернулась:

– Да у него и нет таких денег.

– Вот и бери! И помалкивай. У бандюка этого они еще неизвестно на что пошли бы. Он мне, как своей любовнице, обещал тачку купить. А у тебя на хорошее дело пригодятся. Диплом получишь! Отец порадуется!

– А как я ему объясню, где я деньги взяла?

– Придумаем что-нибудь. Скажем, ты снялась для одного французского журнала и тебе перечислили твой гонорар. Пройдет такое?

Варя пожала плечами:

– Наверное…

– Вот и хорошо. – Я встала.

– Подождите, Полина, а вам? Вы разве не возьмете себе ничего? – Нина растерянно держала в руках кейс.

– Нет. Мне достаточно тех денег… Словом, мне не надо. – Я распрощалась с ними и ушла.

Я ехала в машине и прикидывала план дальнейших действий. С Небабой, кажется, мы разобрались. Он получил свое. Кто и когда найдет его и произойдет ли это вообще? Пусть скажет спасибо, что Нина хоть дала ему шанс! Он ее дочке шанса не оставил.

Теперь, когда Небаба изолирован от мира, займемся вплотную подружками. Они уже отравили город своей красотой, призванной «спасти мир». Сколько девчонок продались папикам! Подружки сделали свое черное дело, попросив Небабу «разобраться» с Адой. За все это они должны ответить.

Дома у нас сидел дядя Сережа. Он пришел в гости к деду на рюмочку чаю, как любил говорить Ариша. Мужчины расположились в гостиной рококо и потягивали дагестанский коньячок из дедушкиной коллекции.

– Полина! Как я рад тебя видеть!

– Здравствуйте, дядя Сережа. Дедушка, кроме коньяка, конечно, не догадался вам ничего предложить?

– А я ничего и не хочу, честно! Проезжал мимо, дай, думаю, навещу Аристарха Владиленовича.

Я подсела к ним. После нескольких общих фраз о погоде и природе я набралась смелости завести разговор о нашей доблестной милиции.

– А кто именно тебя интересует? – спросил дядя Сережа.

– Дядя Сережа, я и сама толком не знаю. Наше модельное агентство, которое занимается самыми неблаговидными делами, по моим данным, прикрывает майор Почечуйкин. Но я понимаю, что он в своем деле не одинок. Кто-то, в свою очередь, прикрывает Почечуйкина, тот, кто выше его по званию. Вот об этом человеке мне очень бы хотелось узнать побольше.

– Могу сказать одно: начальник майора Почечуйкина – полковник Порваткин. Довольно-таки скользкий тип. Молчун. Себе на уме, как говорится. Но кое-какие неблаговидные делишки за ним водятся.

– Дядя Сережа, я думаю, то, что Почечуйкин не просто так очень быстро «раскрыл» дело об убийстве Ады Карповой, схватив какого-то тихоню-бомжа, – это понятно. Настоящий убийца имеет непосредственное отношение к агентству! Именно хозяйки агентства «заказали» девочку, которая подняла скандал и грозила сообщить куда следует о том, что девчонок принуждают заниматься проституцией. Между тем у меня есть сведения, что одна из держательниц этого притона – сама убийца.

– Во как! И кто же стал ее жертвой?

– Ее собственный муж. Во время его купания в ванне в воду упала электробритва. Он умер от удара током. Только теперь эта дамочка не хочет больше марать своих рук и просит о подобных «услугах» одного господина, который вовсю «пользуется» ее девочками.

– Да, ну и гадюшник!

– И это еще не все! Девочками также «балуется» и следователь Почечуйкин. У меня есть видеозапись, где ясно видно, как к нему в машину, стоящую у крыльца модельного агентства, прыгает девчонка.

– Запись, конечно, с сотового?

– Нет. С настоящей камеры. Журналист один снимал. Так что Почечуйкин и не мог искать подлинного убийцу, иначе он просто должен был выйти на след наших дамочек – содержательниц этого так называемого агентства.

Дядя Сережа внимательно посмотрел на меня:

– Полина, а от меня-то ты чего хочешь?

– Неужели в вашем ведомстве никто не заинтересуется этим агентством? С ним связано столько убийств и темных историй! А о Почечуйкине что вам еще известно?

– Отец у него генерал в отставке. Живет в областном центре. Насколько мне известно, он вполне порядочный человек. Кстати, сын, кажется, побаивается отца. Уж не знаю почему.

– Дядя Сережа, полковник Порваткин запрещает главному редактору газеты «Горовск сегодня» выпускать статью об этом пресловутом модельном агентстве. Но если этих дамочек не остановить, то сколько еще девчонок-малолеток станут сексуальными рабынями у так называемых папиков? А ведь все это – искалеченная психика девочек, их изуродованные судьбы…

– Я с тобой согласен. Что ж, попробую что-то сделать. Я думаю, если из нашего ведомства поступит звонок в редакцию…

– И на телевидение!

– А туда зачем?

– Документальное кино «Из жизни отдыхающих». Как некоторые граждане нашего города проводят свой досуг с несовершеннолетними.

– Боюсь, это уже будет сложнее сделать. Может, телевидение мы подключим чуть позже, когда поднимется шумиха из-за статьи?