Марианна быстро озябла. К счастью, долго ждать не пришлось. Через десять минут на крыльцо вышла Валентина в спортивном костюме и кроссовках, но уже с дневной косметикой на лице. Она собралась делать утреннюю разминку.

Сначала не торопясь покурила, глядя в туман и красиво выпуская кольца дыма. Потом, зажав сигарету в углу рта, занялась приседаниями и наклонами. После ленивой трусцой убежала по тропинке, сделала круг вокруг дома и вбежала на крыльцо.

Марианна сорвалась с места и устремилась следом.

– Доброе утро, – удивилась Валентина. – Вы ни свет ни заря явились. Даша еще спит без задних ног. Они с отцом у компьютера до полуночи сидели. А сумки у вас зачем?

– Переезжаю, – Марианна прошла за Валентиной на кухню. – Пусть до вечера тут постоят, ладно?

Марианна собиралась обзвонить знакомых и к вечеру решить проблему с жильем, хотя бы временно.

Валентина равнодушно пожала плечами, взяла бутылку минералки и ушла принимать душ. Марианна сгрузила поклажу у окна, села за стол и положила ладони плашмя на теплую деревянную столешницу. Наконец-то ей стало спокойно и уютно.

В доме было тихо. Но вскоре тишину нарушили шаги. На кухню вошел Петр Аркадьевич в непривычном, но очень живописном виде.

Его волосы были растрепаны, на щеке краснел рубец от подушки. Он был босиком, в джинсах и расстегнутой рубахе навыпуск. Марианна засмотрелась на него.

Он зевал и потягивался на ходу, и поэтому не сразу увидел Марианну. Подошел к холодильнику, достал бутылку минералки. Захлопнул дверцу ногой и скрутил бутылке крышку. Поднес бутылку к губам, сделал глоток. Но тут заметил, что в кухне он не один, и закашлялся от неожиданности.

– Доброе утро, Петр Аркадьевич, – выдавила Марианна.

–  Доброе, – он кашлянул в последний раз, отставил бутылку, задумчиво посмотрел на Марианну и почесал голую грудь. Потом, не проронив ни слова, подошел к автомату и принялся варить кофе. Марианна тоже молчала.

В молчании он поставил перед ней дымящуюся кружку, в руках со второй кружкой сел напротив.

– Хорошая нынче погодка, – сказал он будничным голосом.

– Прохладно, – ответила Марианна.

Они опять замолчали. Марианна грела руки о чашку и из-под ресниц изучала утреннего и совсем не элегантного Петра Аркадьевича. Она не осмелилась смотреть ему в лицо, и поэтому разглядывала небритый подбородок, и золотистые волоски на его груди, и как двигается его кадык, когда он делает глоток. От волнения у нее вспотели ладони и стало щекотно в животе.

Допив кофе, Аракчеев крякнул, встал отнести кружку в мойку, споткнулся о сумку Марианны и чертыхнулся.

– Это что? Тут, похоже, весь ваш гардероб и книги. И ноутбук? Что случилось?

– Переезжаю… простите, это только до вечера, я потом...

– Вас что, хозяйка выставила из квартиры?

Марианна от растерянности призналась:

– Да… так вот получилось. Извините. Вещи девать было некуда, но я...

– Когда выставила?

– Вчера вечером.

– Где вы ночевали?

– В отеле... «Волшебные часы». Я сегодня же найду новую квартиру, все в порядке!

Он вздохнул, задумчиво поболтал остатками кофе в кружке, словно собираясь гадать на гуще, и сказал:

– Вот идиотка.

– Что? – изумилась Марианна. – Кто идиотка? Моя квартирная хозяйка?

– Вы. Учительница моей дочери – идиотка, – он с грохотом поставил кружку, сердито сунул руки в карманы и разразился гневом. –  Ночевала черт знает где, в каком-то притоне. Почему не приехала сюда? Почему не позвонила?

– У меня телефон не работает! И как бы я к вам приехала, когда у вас… гостья была!

– Я вам еще вчера перевел деньги, чтобы вы купили новый телефон! Надо было проверить сумму на карточке. И какое вам дело до моей гостьи? Илона Игоревна, между прочим, сразу после вас уехала.

– Никакого мне дела нет до вашей Илоны Игоревны! Что вы на меня… кричите! Весь дом разбудите. Да и вообще, мне обидно. Вы всегда на сотрудников орете и обзываете их идиотами?

– Нет, только на вас. Считайте это привилегией. Вы меня из себя выводите, как никто другой. Это какой-то особый дар. Порой мне хочется вас придушить. А порой... – он недоговорил, но зловеще и как-то сладострастно улыбнулся.

– Я не специально. Успокойтесь, пожалуйста, – сказала она с достоинством. –  Я сегодня же найду себе комнату и заберу сумки из вашей кухни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Не выдумывайте ерунды. Валентина! – обратился Петр Аркадьевич к родственнице-экономке, которая уже успела переодеться в элегантное платье и зашла на кухню. – Марианна Георгиевна будет жить с нами. Поселим ее на втором этаже, в большой гостевой спальне. Как Ольга придет, попроси приготовить.

– В большой? – недовольно переспросила Валентина. – Там же Артур всегда останавливается, когда приезжает. А он как раз собирался на днях...

– Обойдется малой спальней.

– Петр Аркадьевич, я не могу, вы что! – запротестовала Марианна.

– Чего это вы не можете? Вы гувернантка, вот и живите рядом с ученицей, как полагается. Но учтите… – он нахмурился и наставил на нее указательный палец:

– ... вы работаете восемь часов в день. С девяти до шести, с перерывом. Остальное время будете посвящать только себе. А не Даше. Иначе она вас в покое не оставит, раз вы будете у нее под рукой.

– Но…

–Валентина, накорми Марианну Георгиевну завтраком, будь любезна. Как поедите, Валентина вам покажет комнату. А потом к Даше, ее пора будить.

Он подхватил ее сумки и вышел из кухни, не слушая дальнейших возражений.

Марианна покорно съела два бутерброда с ветчиной, допила кофе, убрала посуду в мойку и пошла за Валентиной на второй этаж.

Большая гостевая спальня была угловой, сразу за ней располагался закуток с дверью в таинственную комнату Петра Аркадьевича. А следующей дверью через коридорчик была его спальня. Выходит, хозяин распорядился поселить ее у себя под боком. Это немного встревожило.

– А там что? – не удержалась Марианна, показав на закуток.