— Это какой же? С царской печатью? — На нем был только этот перстень.

Таис рассмеялась и надела ему другой перстень-приз.

— Я решил, что ты таким «милым» способом лишишь меня власти.

— Как вы знаете, — торжественно начала Таис, — верховным божеством Вавилонии является Бел Мардук, бог Грозы, «царь богов», сравнимый с нашим Зевсом. Это его жилище приказал восстановить в прежней красе божественный Александр. Когда башня была цела, на ее вершине находился дом Мардука. Изнутри он был покрыт золотом, а снаружи облицован синими изразцами. В последний день новогодних мистерий, посвященных Мардуку, туда по бесконечной лестнице поднималась верховная жрица и вступала в брак с божеством, становясь на одну ночь богиней Царпанит, нашей Герой.

— Всего-то раз в год… — сочувственно шепнул Леонид.

— Вавилонские мифы о создании мира напоминают наши мифы. Поначалу верховным богом был Энлиль. Он разделил супругов Ана и Ки — землю и небо, точно так же, как наш Кронос разорвал объятия Урана и Геи, оскопив отца своего и отняв у него таким образом власть. Энлиль создал многочисленных богов, кормить и почитать которых должны были люди, специально сделанные для этого из глины. Их назначением было служить богам, рожать им новых служителей, а в конце жизни уходить в «страну без возврата». Как женщина и гетера, не могу не сказать о самой могущественной богине — богине любви…

Тут в рядах слушателей послышался шумок одобрения, один Филота попытался возразить: «Так может сказать только женщина».

— Не гневи богиню или ты ни разу не испытывал мук любви и не знаешь, что все остальное по сравнению с ними — детский лепет? — приструнил его ни много ни мало собственный отец Парменион.

— Итак, Иштар-Афродита. Когда ее муж Думузи погиб на охоте, Иштар последовала в «страну без возврата» вслед за ним, не в силах жить без него. Царица подземного царства Эрешкигаль заточила ее в темницу и наслала на нее 60 болезней сразу…

— Это так по-женски… — тихо заметил Леонид.

— …В это время на земле прекратилась всякая любовь и всякая жизнь, — Таис строго посмотрела на Леонида, — и боги потребовали освобождения Иштар. С помощью живой воды она оживила Думузи. Поэтому два раза в год, в день зимнего и летнего солнцестояния, справляется праздник умирающего и оживающего бога Думузи.

— Ну это точно, как Исида и Осирис в Египте, — сказал Парменион.

— Или как Афродита и Адонис у нас, — добавил Клит.

— А чем славен был Думузи? За что полюбила его богиня? — поинтересовался Александр.

— Никаких особых достоинств за ним не числится, — ответила Таис.

— Кроме мужского… — не выдержал Леонид. Все рассмеялись.

— Странно… — удивился Александр.

— Ну, повезло парню! — Леонид явно не был настроен на серьезный лад.

— Ничего себе — повезло! Умирай каждый год, — возразил Клит и перебил своим лишенным всякого юмора взглядом на вещи легкомысленное настроение Леонида.

— Ну и последнее, — вернулась к своим быкам Таис. — Так же, как и у нас, есть у вавилонцев «остров блаженных», — она опустила глаза, — он называется Дильмун. Люди там живут вечно, не испытывая никаких неудобств. А находится он посреди «Нижнего моря» (Персидский залив) и правит там бог мудрости Энки. Не всегда боги бывали довольны людьми; гневаясь, они насылали на них беды — засуху, саранчу, чуму. Самым страшным наказанием оказался потоп, о котором таинственным голосом был предупрежден один-единственный праведник — царь Зиусурда, построивший подобно нашему Девкалиону корабль и спасший свою семью и других людей. — Таис закончила и улыбнулась.

— Как много схожего в нашей религии в верованиях вавилонцев и египтян. Как много, оказывается, в нас общего, — задумчиво произнес Александр.

— А теперь, кто же слушал внимательней всех? Мой вопрос: Как звали вавилонского Девкалиона?

— Зи-ус-ур-да, — громко и внятно сказал Арридей, сводный брат Александра.

Александр рассмеялся, отдал ему перстень и довольно потрепал по плечу. «Вот тебе и слабоумный», — шепнул на ухо Пармениону Филота.

— А есть ли у вавилонцев хорошая литература? Сравнимая с Гомером? — спросил Александр.

— Есть. Самая знаменитая книга называется «О все видавшем», — ответила Таис.

— Интересное название, но есть в нем что-то… печальное. О чем там речь?

— Я сама не знаю толком. Царь Гильгамеш — герой — превращается из тирана в мудреца…

— Обычно случается наоборот, — усмехнулся Александр.

— …в процессе попытки найти бессмертие и изгнать зло из мира, — продолжила афинянка.

— Да-да, похвальная попытка… Любопытно! Надо приказать перевести на греческий.

Ночью, после окончания симпосиона, лежа в постели с Таис, Александр задумчиво заметил:

— Прометей сделал людей из земли, праха, а по египетской религии Осирис сделал их вообще из слез. Это так о многом говорит. — Но потом бодро продолжил: — А ты стала бы подниматься по бесконечной лестнице в небо на любовное свидание к божеству?

— К тебе — да, мой божественный.

— А к другому? К божеству? К Мардуку? — не унимался Александр.

— Нет других.

В декабре 331 года расхолодившаяся от обилия досуга и развлечений армия покинула Вавилон. Люди не только разленились, но и устали: от безделья утомляешься сильней, чем от дела. Поэтому, чтобы привести солдат в должное состояние, Александр по дороге в Сузы провел игры. Солдаты состязались в различных видах спорта и в военных дисциплинах. То рвение и одержимость, с которыми атлеты добывали венки почета для своих подразделений, лишний раз убедили Таис в том, что в бородатых, бывалых, закаленных мужчинах гораздо больше мальчишеского, чем можно ожидать. Видимо, мальчики не взрослеют, а становятся только старше. Самый главный мальчик сидел на возвышении перед «полем сражения», закусив губу и сжав кулаки, отчаянно болея за своих орлов и едва сдерживая желание выступить самому и показать всем, кто тут первый чемпион.

А что было потом! Александр объявил на собрании армии о том, чтобы солдаты сами предложили кандидатуры для награждения за доблесть и подвиги. Какие страсти тут разгорелись! Это было ново: обычно такие вопросы принимались командным составом, но никак не рядовыми солдатами в открытом голосовании. Каково же было их восхищение, когда восемь выбранных героев были награждены не только подарками и венками, но и командованием тысячей бойцов. Согласно традиции командные посты занимали выходцы из рядов аристократии, для простых солдат возможности выслужиться были весьма ограниченными. Александр решил, что не родовитость, а заслуги и личное мужество являются основанием для получения высоких должностей. Это походило на взаимное признание в любви.

Сузы, административная столица персидской державы[27]и бывшая столица древнего Элама, ждали Александра. В их сокровищнице Александр нашел чудовищную сумму в 40 тысяч серебряных талантов и 9 тысяч золотых дариков, а также несметное богатство в виде драгоценных камней. Массивные бруски золота и серебра, веками погребенные за толстыми стенами казнохранилища, по приказу Александра переплавлялись в звонкую монету в таких количествах, что стирались штампы. Александр знал, что пущенные в оборот деньги оживят торговлю и ремесла. Действительно, через короткое время греческие и малоазиатские купцы наводнили своими товарами Персию. Развитию торговых, а значит, и человеческих контактов способствовала царская дорога из Суз в Сарды, протяженностью в 3000 километров. Это было лучшее, самое быстрое средство коммуникации того времени. В конце дневного перехода путники могли переночевать и поменять лошадей на специальных постоялых дворах. Благодаря курьерской службе письмо из Сард в Малой Азии в Сузы, в самом центре Персии, доходило за семь дней, а спокойное удобное путешествие занимало около трех месяцев.