– Ты постоянно обыгрываешь меня, – укоризненно сказал он.

– Только потому, что ты позволяешь мне победить, – упрекнула его Арвин. – Тебе нужно прилагать больше усилий.

– Но я и так стараюсь, – с серьезным видом отозвался Фокс, получая в награду за свою ложь смех девушки.

– Летом мы много занимаемся серфингом, – ответила я на ее вопрос. – К сожалению, из-за обломков вокруг острова дайвинг запрещен практически везде. – Я не была уверена, что Арвин все еще помнила о своем вопросе.

Седрик улыбнулся, и в моей памяти тоже всплыли наши первые разговоры.

– Неужели здесь и в самом деле затонуло так много кораблей? Я читал об этом.

Я кивнула:

– Целая куча. Течения и скалы вокруг острова чрезвычайно коварны. Раньше туманы приносили множество несчастных случаев. И только самые опытные капитаны могли провести корабли к острову.

– Что ж, тогда нам придется ограничиться активностями на суше. – Арвин одобрительно кивнула, когда Фокс сделал очередной ход.

Ной поднялся со своего места, подошел к игрокам, встал позади девушки и посоветовал ей сделать ход конем.

Клэр закатила глаза. В этом вопросе наши мнения были едины: в шахматах Арвин не нуждалась в поддержке Ноя.

– Еще есть кинотеатр и несколько пабов, – перечисляла я. – А еще я иногда играю с бабушкой и ее подругами в бинго[31], – добавила я смущенно, потому что вряд ли это занятие можно было считать чем-то крутым. Такая развлекательная программа не отличалась особенным разнообразием, и поскольку Арвин все еще выжидательно смотрела на меня, я не могла не рассмеяться. – Вот, в общем-то, и все. Здесь вроде бы не край света, но иногда мне кажется, что так и есть.

– Так может, тебе лучше уехать отсюда и посмотреть мир? – едко вмешалась Клэр. – Вне этого места намного интереснее.

– Скоро я так и сделаю, – сообщила я ей.

– Когда? – отозвался Седрик.

– Когда пройду инициацию, – произнесла я как можно тише, чтобы Ной не услышал меня. – Я больше не могу уклоняться от своих обязанностей.

Брови Клер взлетели вверх.

– Скажи уж прямо, что ты передумала и решила больше не цепляться за юбки бабушки и Селины Монтегю.

– Я никогда этого не делала.

Эта женщина просто сводила меня с ума. Что она вообще о себе возомнила? Тем временем, пока мы с Клэр таким образом пикировались, Седрик положил руку на спинку дивана и теперь успокаивающе поглаживал мою шею большим пальцем своей руки. Мой гнев мгновенно испарился. Прикосновение явно говорило: это мы обсудим в другой раз. В нем было что-то собственническое, и это должно было меня беспокоить. Но нет. Седрик волновался за меня так же, как и я – за него.

– Я бы сходил в кино, – сказал он, не прерывая своей нежной ласки. – Что там сейчас идет?

– Не знаю, – ответила я, радуясь, что мой голос вообще слушался меня. – Фильм даже не имеет значения, – добавила я после, – потому что настоящая привлекательность сеанса заключается в том, что, пока киномеханик меняет катушки, вы можете выпить пива в пабе напротив. Об этом говорится в каждом путеводителе.

– Это потому, что вы склонны к преувеличениям. – Седрик, снисходительно улыбаясь, покачал головой. – В любом другом кинотеатре это называется перерывом.

– Может, и так, – призналась я, пододвигаясь к нему поближе. – Но благодаря этому практически каждый турист, останавливающийся на Олдерни, посещает кинотеатр хотя бы один раз.

– Давайте тоже сходим! – Арвин взглянула на Ноя, и палец Седрика на моей шее замер, когда она обратилась к его брату:

– Ты пойдешь со мной?

– Конечно он пойдет, – ответил Седрик за него. – Ему нужно выбраться отсюда, иначе скоро у него между пальцами вырастут книжные страницы.

– Вообще-то мне есть чем заняться, – заявил Ной в своей обычной пренебрежительной манере, рассматривая шахматную доску. Что ему стоило хотя бы взглянуть на Арвин? Как он мог влюбиться в эту девушку, если почти не обращал на нее внимания?

– Пожалуйста, – тихо сказала она. – Будет здорово, и Саша тоже пойдет.

Взгляд Фокса метался между Арвин и Ноем. Нам стоило отправить их в кино одних, а еще лучше – запереть их там. Палец Седрика снова начал поглаживать мою шею. Если в этом был какой-то тайный смысл, то я его не поняла. Возможно, ему просто хотелось касаться меня.

– Может, сегодня вообще ничего не показывают, – предположила я, хотя знала абсолютно точно, что это не так. Фильмы крутили каждый день. Боб Таллис, киномеханик Олдерни, практически жил в кинотеатре и запустил бы сеанс даже для одного человека. Я взглянула на Седрика.

– Я посмотрю, что будет сегодня, – сообщил он, вставая.

– Ты не покажешь мне, где туалет?

Я ни за что не упустила бы возможности обменяться с ним парой слов наедине.

– Конечно.

Я молча следовала за ним по коридору, пока он не указал на одну из дверей. Я остановилась.

– Если мне лучше не ходить с вами, лучше скажи об этом прямо. Тогда я что-нибудь придумаю в оправдание.

– Я хочу, чтобы ты пошла. Скорее тебе не стоит этого хотеть, но мне, несмотря ни на что, этого очень хочется.

И, не сказав больше ни слова, он прошел по коридору и исчез за другой дверью.

Я вошла в ванную, вымыла руки и остудила лицо холодной водой. Седрик хотел быть со мной. Поцелует ли он меня еще раз? Я откинула волосы назад и вгляделась в тонкие шрамы на моей щеке. Иногда они были почти незаметны, в другие дни – проявлялись более четко. Сегодня был один из таких дней. Рубцы, несмотря на все мои усилия замазать их косметикой, светились красным. Седрика это, казалось, нисколько не беспокоило. Может быть, все эти годы я делала из своих шрамов бóльшую проблему, чем было на самом деле? Так или иначе, я снова вернула волосы на место, оставив их прикрывать мою щеку.

Выйдя из ванной в коридор, я услышала голоса, доносившиеся из гостиной. Здесь, в глубине дома, обстановка выглядела гораздо более современной, чем в холле или гостиной. Стены покрывали голубовато-серые обои, украшенные искусно обрамленными картинами. В комнате стояли небольшие столики, дополненные лампами. Интересно, Седрик уже вернулся? Я сделала шаг в сторону гостиной, но потом развернулась и направилась к помещению, за дверью которого он исчез. Комната оказалась пустой, и мне в глаза бросились книги, разбросанные здесь буквально повсюду. Они лежали на темных полках высотой до потолка, на подоконнике, на стульях и даже на полу рядом с письменным столом. В камине горел огонь, а возле него я обнаружила низкий столик, уставленный бокалами и бутылками. Конечно, вынюхивать здесь что-то было некрасиво, но я не могла сдержать своего любопытства. Чья это комната? Больше всего мне хотелось сесть в одно из этих кресел с книгой в руках и заняться чтением. Пахло сигаретным дымом, виски и старой бумагой. Могло ли быть, что Ной и Седрик проводили здесь свои совместные вечера? Мне показалось, они не были особенно близки. А может быть, это была комната Рафика. О Фоксе не могло быть и речи. Он не походил на человека, который все свое свободное время проводит наедине с книгами. Для него имела значение только Арвин.