– Ты упомянул аресты Аллоны. Но ничего не сказал о моем деле? – проговорил он, исподлобья глядя на Лайама.

Лайам, прислонившись к машине, приготовился выслушать Джея.

– Я думал, что мы обсудим это в личной беседе.

– Спасибо.

– Оскорбление действием, это так называется, Джей. Да к тому же оскорбление женщины.

– Это было в дни моей бесшабашной юности. Мы подрались… Она была чуть-чуть постарше, умнее, опытнее, жила на мои деньги и спала с кинематографистом. Однажды она плеснула мне в лицо виски. Мы оба здорово набрались. Я дал ей пощечину, и она вызвала полицию. Меня забрали. Не было ни жертв, вообще ничего катастрофичного – за исключением того, что дело касалось женщины. Послушай, я с тобой откровенен, как только могу. Я говорю тебе, что никогда не причинял зла Серене. Я готов ответить на любой вопрос, какой ты задашь.

Джей говорил искренне, но Лайам поймал себя на том, что пристально смотрит на его темную шевелюру.

Ему обязательно надо посетить одно место. Но он хотел поскорее вернуться к Серене.

– Спасибо. Я ценю это, – кивнул он Джею.

Зазвонил телефон. Серена включила запись.

Тишина на линии, потом тонкий щелчок.

Она задернула шторы на окне, выходившем в патио, и заперла все двери. Потом немного отдернула штору, вглядываясь в темноту за окном.

Один из фонарей над бассейном погас. Вся территория погрузилась во тьму. Серена видела ветви дерева, склоненные к воде, по поверхности которой бродили причудливые тени. Казалось, призрак плясал среди теней.

Она задернула шторы и прошлась по дому, включая свет в каждой комнате. Она чувствует себя прекрасно, говорила она себе. Двери заперты, сигнализация включена. Ей абсолютно нечего бояться.

У Лайама какие-то неотложные дела.

Она жила здесь одна уже много лет. И прежде никогда не боялась. Возможно, это не совсем честное заявление, но она верила в свой разум и доверяла сигнализации. Она вовсе не хотела, чтобы кто-то охранял ее каждую секунду.

Ее привез домой полицейский. Детектив, специализирующийся на уголовных делах. Он проверил все в доме столь же тщательно, как это делал Лайам.

Она в полной безопасности. Это смешно, совершенно смешно, чтобы кто-то ежеминутно наблюдал за каждым ее шагом!

Опять зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть.

«Это телефон, ради всего святого», – сказала она себе.

Заработал автоответчик. Она ждала с растущим напряжением.

И вновь молчание на другом конце, затем… щелчок.

– Терпеть не могу подобные шутки! – возмутилась она. – Скажите же что-нибудь!

Она сжала губы, когда услышала, как что-то царапнуло стекло.

– Ветки, – пробормотала она. – Ветки все время бьют по дому.

Сегодня вечером у него образовались какие-то важные дела…

Он порвал с Шэрон, во всяком случае, это выглядело так. Возможно, ему нужно поговорить с ней? Может быть, она ждет мужчину, который никогда не вернется, даже на время, пока все это не закончится? А что, если это никогда не кончится? Что, если угрозы будут продолжаться и люди, словно мотыльки, будут падать вокруг нее, а они так никогда и не узнают, кто стоит за всем этим? Так или иначе, но жизнь продолжается, и ей придется научиться жить с этим дальше, не дрожать, не бояться, а доверять системе сигнализации и крепким стенам собственного дома.

Она прошла на кухню и налила бокал белого вина. Этикетка на бутылке гласила: «Долина Валентайнов, специальный сбор. Виноградники Сейндж». Фамилия Аллоны на белом «бордо» в знак пятилетнего юбилея сериала. Это было действительно превосходное вино. Каждый актер получил бутылку за полцены. Казалось, сейчас как раз подходящее время опустошить сбереженную бутылку.

Она пригубила вино. После съемок она устала и хотела вернуться домой. Сейчас она жалела, что не согласилась на предложение Конара. Она бы болтала с Дженнифер, играла с малышом.

Она пила, думая, что ее собственная жизнь – настоящее бедствие по сравнению с жизнью ее друзей, тут и жутковатые розы неизвестно от кого, и «валентинки» с угрозами, и отравленный шоколад… У Дженнифер есть Конар, хороший актер и муж, который знает законы бизнеса. У нее есть мать и ребенок.

А что у нее самой? Неудачный брак? И вообще, что толкнуло ее на брак с Энди? Что есть у нее? Детей нет, карьера, все эти несчастные случаи и сумасшедшее увлечение мужчиной, который бросил ее?

– Взгляни на себя, детка, – сказала она, поднимая бокал. И рассердилась за свои страхи и нытье. – Ты должна жить! – напомнила она себе. – У тебя есть все или почти все: и карьера, и дом, и сестра, которая любит тебя, несмотря ни на что, двое прекрасных племянников и настоящие друзья. Разве этого мало?

Снова зазвонил телефон.

На этот раз звонивший не ограничился молчанием. Она услышала голос, хриплый, чужой, назвавший ее по имени:

– Серена, Серена, Серена… – Казалось, в этом голосе отсутствует пол. – Я вижу тебя, Серена, я знаю, где ты. Я наблюдаю за тобой, Серена. Будь осторожна.

«Розы красные, как кровь.

Увы, но скоро ты умрешь.

Фиалки голубые.

Прощайте, дни былые».

Секунду-другую она стояла как вкопанная, не в силах двинуться с места. Голос внушал настоящий ужас. Преднамеренно, подумала она. Кто-то пытался напугать ее.

И надо сказать, преуспел в этом.

Она расправила плечи и прошла из кухни в гостиную. Стоя около телефона, она глотнула еще вина – хотела немного, но получилось полстакана – и потянулась, чтобы включить повтор.

Но не успела она нажать на кнопку, как телефон зазвонил снова.

Она ждала. Заработала громкая связь.

– Серена, Серена, Серена, я вижу тебя… копы, оказывается, не такие уж расторопные, правда? Ты пытаешься узнать, кто я, где я… Что ж, скоро узнаешь, Серена. Кот ушел погулять, значит, мышка может поиграть. Я здесь, Серена, здесь… В твоем доме… Хочешь ты или нет, но я в твоем доме…

Кайл Эймзбари, одетый, как обычно, с иголочки, сам отворил дверь. Однако он не пригласил Лайама войти, а остался стоять на пороге, загораживая вход в дом. На нем были легкие брюки и рубашка с коротким рукавом, расстегнутая у ворота. Его грудь была мускулистой и абсолютно лишенной волос.

– Что ж, черт побери… Вы Лайам Мерфи, не так ли? – Сегодня Эймзбари не скрывал своей враждебности. – Чем обязан? – поинтересовался он. – Я приглашал вас, но… – Он пожал плечами. – Видите ли, у меня сегодня закрытая вечеринка.

– И кто же из звезд присутствует сегодня в этом доме? – спросил Лайам.

Губы Эймзбари тронула беспокойная улыбка.