В одной из церквей, на продольной стене нефа, имеется процарапанное изображение двузубца (рис. 13), относящееся к периоду после существования каменоломни. Граффити имеет размер 12x12,5 см. Оба зубца заострены в верхней своей части. Нижняя часть граффити («ножка») достаточно широкая и разделена пополам вертикальной линией. В последнее время была предложена интерпретация этого знака как родового знака Святослава. Основной задачей нашей работы является рассмотрение этого изображения в контексте подобных ему знаков и попытка его атрибуции.

Подобные двузубцы (и трезубцы) интерпретируются в российской исторической науке как лично-родовые знаки Рюриковичей уже с 1920–1930-х гг.

Рассмотрение семиотического значения двузубых/ трезубых знаков не входит в задачу этой статьи. Однако необходимо кратко обрисовать современное состояние этой проблемы. Происхождение и семантика двузубого (или трезубого как типологически близкого) знака точно неизвестно. Подобные знаки являлись символами власти у многих народов Евразии: от сасанидского Ирана и Хазарии до Золотой Орды и Крымского ханства.

У иранских народов Средневековья (аланы), составлявших значительную часть населения Хазарского каганата, традиция тамгопользования восходит еще к сарматским временам первых веков нашей эры.

Рис. 13. Двузубец на стене Шая доля «сарматского пещерного комплекса Басараби наследия».

Многие типы и сама традиция нанесения тамг развиваются в сармато-аланском мире практически непрерывно с первых веков нашей эры до Средневековья и позднее. В сарматский период тамги как знаки родовой принадлежности наносились на оружие, бытовые предметы, украшения и др. Сарматские тамги какого-либо рода (как правило, знатного) помещались в погребение, где был захоронен представитель этого рода. На основе анализа распространения тех или иных типов тамг сармато-аланского мира реконструируется угасание знатных кланов, переселения различных родов, динамика семейных (брачных) связей и прочие процессы истории родов и племен.

Царские знаки Боспора I–IV вв. представляли собой тамги правителей из сарматской и аланской среды. Приходящий к власти представитель знатного рода делал свою клановую или семейную тамгу символом государственной власти. Что примечательно, в один из периодов истории Боспорского царства (II–III вв.) несколько сменяющих друг друга правителей имели тамги с общим нижним элементом и индивидуально изменяемым верхом — сын наследовал тамгу отца и дополнял ее другими элементами. Похожая система существовала впоследствии и среди «знаков Рюриковичей». Порядок наследования княжеских знаков, выявленных на древнерусских монетах и свинцовых печатях, в Древней Руси Х-ХП вв. от предка к наследнику (от отца к сыну) во многом типологически близок сармато-аланской традиции — наследование знака отца с индивидуальным дополнением каких-либо элементов.

Одним из первых происхождение традиции «знаков Рюриковичей» от сарматских знаков и знаков Боспорского царства предположил В.С. Драчук. Однако исследователей в этом отношении всегда смущала большая временная лакуна между сармато-боспорской и древнерусской эпохами. Продемонстрированная в настоящее время благодаря трудам С.А. Яценко непрерывность тамгопользования от сарматской к аланской традиции и позднее снимает это «хронологическое противоречие».

Районы восточноевропейских степей и Северного Причерноморья (Хазария и византийские колонии) в VIII–X вв. были зоной активных контактов тюркского (болгары, хазары, печенеги), иранского (аланы) и греческого населения. Поэтому зачастую разделить тюркскую и иранскую традиции тамг не всегда возможно. Тюркские народы заимствовали некоторые типы тамг у ираноязычных народов. У населения византийских колоний также существовала традиция метить различные вещи простыми знаками, очень похожими на степные тамги.

Назначение тамг в иранской и тюркской традициях в целом определено — это родовые клановые знаки и знаки собственности. Так, например, знаки на камнях и кирпичах крепостных стен Нижнего Дона (Маяцкое, Семика-ракорское, Правобережное Цимлянское городища, Саркел) принадлежат строителям этих крепостей из местного населения, относящимся к разным родам или семьям.

Рис. 14. Двузубые знаки на территории Хазарского каганата.

1 - Саркел, знак на кирпиге крепости; 2-3 - Маяцкое городище, знаки на каменных блоках крепости; 4-5 - Хумаринское городище, знаки на каменных блоках крепости (по В.Е. Флеровой, 2001)

В качестве владельческих знаков тамги ставились на разнообразные бытовые предметы, ими клеймили скот, использовали в качестве гончарных клейм, обозначающих семейно-клановую принадлежность мастерской.

С.А. Яценко отмечает, что тамгообразные знаки территорий Хазарского каганата в большинстве своем относятся к иранской, а не к тюркской традиции, т.е. в данном случае, связаны больше с аланским, а не с болгарским населением. При этом, рассматривая средневековые тамги Дунайской Болгарии, он отмечает, что наиболее близкие им аналогии на салтовских территориях встречаются лишь в низовьях Дона (Саркел и др.), где болгарское население было наиболее активно в составе каганата.

Собственно двузубые и трезубые тамги встречаются на территории Хазарского каганата на самых разных категориях вещей: на деталях поясной гарнитуры (Под-горовский могильник), в виде граффити на каменных блоках и кирпичах крепостей (Саркел, Маяцкое, Семи-каракорское, Хумаринское городища), в виде гончарных клейм на сосудах (Дмитриевский могильник). На территории салтовской культуры ряд подобных знаков, продолжающих сармато-аланскую традицию, также связывается с символами верховной власти — тамгами правящих родов.

При этом отмечается, что в Хазарии двузубцы значительно преобладают над трезубцами. Среди хазарских аналогий встречены и относительно близкие к тамге Басараби по начертанию знаки (рис. 14). Тамгообраз-ные знаки Хазарии, безусловно, внешне не идентичны «знакам Рюриковичей», но схематически многие из них очень близки (и, что немаловажно, синхронны). Затрагивая версию о происхождении «знака Рюриковичей» из хазарской (салтовской) традиции, необходимо также вспомнить и о претензии русских князей на титул «каган», что прослеживается в источниках достаточно долгое время: от сообщения Вертинских анналов о событиях 838–839 гг. до «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона.

Существует также версия о германском происхождении «знака Рюриковичей». По мнению ряда исследователей, широко распространенный в Северной Европе символ хищной птицы послужил прототипом для трезубцев, являющихся стилизованным изображением летящего сокола, выступающего как символ власти. Параллельно со «знаками Рюриковичей» образ хищной птицы, как считается, в древнерусском материале выражен также в оформлении ажурных наконечников ножен мечей. «Североевропейская версия» происхождения «знаков Рюриковичей», восходящая еще к работам П. Паульсена, была достаточно распространена в советской историографии, выражена в работах ряда отечественных и зарубежных современных исследователей.