– А есть ли, Гоша, у тебя заветное желание? – с улыбкой змея-искусителя продолжил Олег свой допрос.

– Вроде нет, не знаю.

– А я знаю, – сказал Гагарин и на руке записал телефон Гоши Антонова.

105

Случай с ментами заставил его окончательно решиться порвать с этим постылым миром и переселиться в одну отдельно взятую утопию, до окончания построения которой на выкупленном с помощью Аки острове осталось не так уж много времени.

Случайность, как всегда, подсказала правильное решение: фамилия Гоши оказалась на «А». Ей Гагарин решил открыть список «отбывающих на остров Цереру», как он его про себя называл. Отныне составление списка оказалось для Олега самым занимательным занятием.

А на следующий день нарисовался и сам Гоша. Откуда-то узнал адрес, шельмец. И составление списка пришлось на время отложить, так как Антонов пришёл по неотложному делу.

Он просил за приятеля, дружка, приторговывавшего травой и схваченного с поличным. Разобраться в сути дела оказалось достаточно сложно, ибо Гоша нёс околесицу, из которой только со временем стали проступать очертания реальной истории.

Ценой серьёзных интеллектуальных усилий (ночь в обезьяннике провести – не поле перейти) Гагарин понял, что от него хочет Гоша Антонов, и даже не удивился просьбе, означавшей слепую веру в гагаринское всемогущество. Ибо к всесилию Олег давно привык, воспринимал как данность, следовательно, и другие тоже вполне… могли… проникнуться.

Речь Антонова была путана и темна, казалось, он не может говорить всех обстоятельств «своего дела» до конца, прятал в складках подробностей единственно важное «словечко». Впрочем, судите сами.

106

– Понимаете, Олег Евгеньевич, дружок мой, Женька то есть, сидит в СИЗО. Суд в октябре, там мутят что-то… но никаких гарантий и всё такое… Вероятно, было бы неплохо выпустить его из СИЗО, не посадив в тюрьму. Не знаю, насколько это возможно в вашем контексте…

– А в чём суть проблемы? – Гагарин знаком с пенитенциарной системой лишь по публикациям в перестроечных газетах, знает, что там, за решеткой, страшные дела творятся.

– Ну, проблема в том, что он уже собирался отойти от этого дела вообще, совсем (дилер он), но был один чувак, который ну просто регулярно его подговаривал толкнуть ему. Это было натурально как в рассказе Зощенко «На живца», не читали?

Гагарин, гордившийся тем, что книг не читает, а всю информацию черпает из реальности, неопределённо хмыкнул.

– Я улетал в Милан…

Гагарин удивлённо поднял правую бровь: садовник – и в Милан? Гоша смутился: «Ну, за рассадой».

Гагарин хотел удивиться ещё больше, но сдержался – последнее время убедило его, что люди живут очень по-разному, ходят по миру самыми невообразимыми тропами.

Это когда он работал в первой реанимации, ему казалось, что всё прогрессивное человечество, равно как и он, работает от звонка до звонка, по простой и очевидной схеме – «дом – работа – дом». Богатство позволило расширить не только социальные, но и умственные горизонты (значит, деньги всё-таки развивают?).

107

– Короче говоря, если коротко, мне пришлось отсутствовать, и Женька остался совсем без денег, – тут Гагарин поднял уже левую бровь, а садовник продолжал исповедоваться. – И ему пришлось сдаться на уговоры, а человек оказался из ГНК (что на самом деле у него написано на морде и о чём я Женьке сразу же сказал), ну и привет. Я прилетаю с рассадой, а Женьки нет. Квартира тиха, как бумага. Неделю искали. Астролог, и ещё один человек из магической школы, сказали мне, что всё показывает на место в 150 км от города. Ломанулись, он там и оказался.

– А что за магическая школа?

– Не в этом суть… Я сейчас просто не помню её названия, но если нужно, вспомню, конечно.

– Давай, Гоша, конкретику…

– Так я же и говорю, сейчас дело продлили, и суть в том, чтобы ему: а) снизили статью со второго (в особо крупных) на первый пункт и б) дали условно…

– А если к одной фразе свести требование?

– Чтобы дали условно.

– А как его зовут?

– Женя.

– А фамилия?

– Понимаете, – тут Гоша замялся, – у него нет фамилии, есть только число.

– В смысле?

– Ну, его на самом деле зовут 771.

– В смысле кличка, что ли? Погоняло такое?

– Нет, Олег Евгеньевич, извините, но вы немного не поняли.

108

– Почему не понял, это такой, видимо, подход, распространённый в среде наркоторговцев и наркокурьеров…

Гагарин и сам траву покупал пару раз, однако цифр в именах не помнил, у него по-простому всё получалось – через знакомых. Обычное баловство.

– Он не торговец и не курьер, – в голосе Антонова вспыхнула обида, – я же объяснил, что он уже совсем отошёл от этого дела. Просто его вынудили, чтобы отчётность повысить.

– Но раньше же приторговывал?

– Ну, если только чуть-чуть, но сейчас он завязал уже, отошёл, понимаете?

– Понимаю, – сказал Олег назидательно, – однако не бывает бывших наркоманов…

– По себе знаете? – съязвил Антонов и стушевался. – Я пошутил.

Добавил после паузы, глядя в сторону. Олег сдержался. Парень, очевидно, нервничал, исповедь давалась с трудом.

Понятное дело: обычно к Гагарину приходят в последнюю очередь, когда все обыкновенные пути для решения болезненных вопросов испробованы, а результаты всё так и не наступают. Только откуда же люди понимают, что он может им помочь? Шестым чувством чувствуют?

109

– Понимаете, Олег Евгеньевич, – дело в том… Дело в том, – откровенность давалась садовнику с большим трудом, – что у нас с Женей есть совместное магическое число 1562.

– И что мне делать с этим магическим числом? – резонно спросил Гагарин. – Присовокупить к прошению?

– Я это, ну, про число то есть, только вам объясняю, чтобы вы лучше поняли, в чём суть проблемы и почему я так за него прошу.

– Нормально, Гоша, объясняй дальше, – Гагарин решил ничему не удивляться. Но не получилось.

– Возможно, в прошлой или позапрошлой жизни мы должны были встретиться в 1562 году для осуществления одного очень важного дела, но этот гешальт не будет закрыт, пока не дадут условно.

– А что за дело?

– Обряд один, – Гоша задумался, – 444 года ожидания осуществления, если задуматься.

– Это важно, что 444?

– Ну, всё, что связано с цифрами, всегда очень важно, просто мы не отдаём себе в этом отчёта.

– Вот и мне через пару месяцев сороковник стукнет. Прикинь? Большое торжество намечается. Махнёшь с нами на острова?