– Я не пущу тебя, даллиа Анизателла. – И прежде чем жрица успела возразить, добавил: – Твоя жизнь дороже раналлакса. Я запрещаю тебе рисковать!

Теперь уже все без исключения смотрели на этих двоих – ондаллио Ориобеллиза и инминниа Анизателлу. Казалось, взорвись тут сейчас хоть и десяток ниби – никто этого не заметит. Граната переменил позу. Он сел ровно и положил руки на стол, поглядывая то на главного жреца, то на излучатель. Для того, чтобы дотянуться до оружия, ему достаточно было одного быстрого движения.

Крис не сомневался в том, что Низа сможет почувствовать Копье Судьбы, как почувствовала его на Аполлоне, и сумеет определить то место в Октагоне-Палатине, где оно находится… Но каким образом она думает пробраться туда, в святая святых Империи Рома Юнион? И даже если проберется – кто ее выпустит оттуда с Копьем? На чем основана такая уверенность Низы? Новые знания изменили ее?

В тишине зашуршал плащ поднявшейся со стула жрицы. Низа шагнула от стола, простерла расставленные руки к потолку и начала медленно поворачиваться вокруг себя, поочередно направляя раскрытые ладони на всех присутствующих в зале. Лицо ее было сосредоточенным и грозным. Ориобеллиз качнулся в сторону, словно уклоняясь от чего-то невидимого – и тут же расслабился и всей спиной привалился к спинке стула. Граната так и не добрался до излучателя и тоже обмяк, как бывает после лишнего стаканчика. Габлер завороженно созерцал действия Анизателлы, и у него почему-то и в мыслях не было что-то предпринимать. Ладони жрицы оказались напротив его лица. Но увидел он уже не ладони, а нечто наподобие двух мощных прожекторов, ударивших ему в глаза. Крис мгновенно ослеп и невольно сделал шаг назад. Ему показалось, что лучи прожекторов вонзились прямо в мозг, и что-то там размягчилось, забурлило и потекло, сметая какие-то заслонки. Когда он вновь обрел способность видеть окружающее, оказалось, что Низа уже положила руки на спинку стула перед собой и обводит взглядом зал. Все оставались на своих местах, и никто не говорил ни слова.

– Я отправляюсь в столицу Империи, – прозвучал в тишине ее негромкий, но властный голос. – Я заберу раналлакс у Императора. Ты, Крис, и ты, мистер Мхитарян, доставите меня на Вери Рому. Подумайте, как лучше и быстрее это сделать. Никаких преград нашим действиям иметься не будет – я теперь стала такая, что нас никто не остановит. Все, кто встретится на нашем пути, станут выполнять именно то, что нам нужно. Вам все понятно?

– Разумеется, – расплылся в улыбке Граната и встал, больше не обращая внимания на лежащий на столе излучатель. – Сейчас тут полным-полно нашего транспорта, так что выбор есть. И я не мистер Мхитарян, а просто Гамлет.

– Так тому и быть, Гамлет. Именно «быть», а не «не быть». – Низа тоже слегка улыбнулась, но глаза ее продолжали оставаться жесткими и властными. – Крис, надеюсь, ты удовлетворительно развеялся в Александрии и готов совершать новые дела. Да?

– И не просто готов, а очень даже готов, – охотно ответил Габлер.

– Это хорошо, – вновь улыбнулась беллизонка и перевела взгляд на главу подгорной общины. – Ондаллио Ориобеллиз, мы втроем покидаем храм. Отправь даллиа Гелисинийру за пределы гор, в какой-нибудь наш поселок. Раналлакс, который я заберу у Императора, придется прятать где-то на Вери Роме. Координаты зафиксируем, эти сведения тоже спрячем и сообщим даллиа Гелисинийре. – Низа не просто говорила, а отдавала распоряжения. – Если, как уверяет Гамлет, сюда больше не будут идти, то вам остается только наблюдать за обстановкой. А когда Император лишится раналлакса, то и с блокадой у него может не получиться.

– Я направлю даллиа Гелисинийру в поселок. – В голосе Ориобеллиза не прозвучало ни одной непокорной нотки.

– Транспорт Стафла нам не нужен, – заявил Габлер, глядя на повелительницу. – Думаю, где-то на планете стоит бриг Осота. Вероятнее всего, в порту Стронгхолда. Он побыстрее стафловских леталок. Если сейчас на задании пилот Игарта, я свяжусь с ним и выясню, где именно находится бриг. Номер Игарты у меня есть.

– Годится, – деловито произнесла Низа, еще раз показав этим, что пребывание на Аполлоне в компании Габлера, Арамиса и Кирилла Устинюка повлияло на ее лексикон. – Крис, Гамлет – за мной! – И беллизонка устремилась к невидимому выходу из зала.

Бывшие сослуживцы по легиону «Минерва» последовали за ней, причем Граната прихватил со стола излучатель. Ориобеллиз этому не препятствовал, а операторы и самооборонцы провожали жрицу доброжелательными взглядами.

– Сейчас в уникар и улетаем отсюда, – продолжала распоряжаться Низа, когда они вышли в коридор. – Крис, как только появится связь, вызывай своего пилота… Игарту.

– Есть! – бросил на ходу Габлер.

Он сказал так без всякого внутреннего сопротивления. Более того, он сказал так чуть ли не с восторгом. При этом он отнюдь не превратился в бездумного исполнителя приказов, в бытовую технику, совершающую те или иные действия по воле ее владельцев. Он прекрасно понимал, что эта беллизонская колдунья каким-то образом воздействовала на него, на Гранату, Ориобеллиза и прочих. Но никакого внутреннего дискомфорта не испытывал. Наоборот! Крис готов был выполнять команды Анизателлы не потому что жрица подавила его собственное «я», а потому что считал эти команды единственно правильными, своевременными и целесообразными. Ему и в голову не приходило усомниться в них. Приказы беллизонки, как представлялось ему, ну просто идеально совпадали с его побуждениями. И он был готов с удовольствием выполнять их. Ушли куда-то на задворки сознания впечатления о гибели файтеров «Минервы», и всем своим существом Габлер стремился помочь Низе в реализации ее плана. Захватить бриг Осота, доставить ее на столичную планету? Конечно! Она права: нужно забрать у Босса доставленное с Аполлона Копье Судьбы! И тогда этот упрямец и лжец пойдет на попятную…

«Все у нее получится! – уверенно и бодро подумал Крис. – Если надо, мы с Гамлетом в лепешку разобьемся…»

Судя по благодушному виду Гранаты, тот ощущал нечто подобное.

Ходьба по коридорам и лестницам и подъем в кабине лифта продолжались минут двадцать. Последний тоннель привел в уже знакомый Габлеру кубический ангар. Там стояли три красноватых уникара, а эмаусского такси уже не было. Сказав что-то вставшему при их появлении самооборонцу, жрица забралась в ближайшую машину.

– Нас увидят с орбиты, – заметил Мхитарян, последовав за ней. – Могут шандарахнуть.

– А зачем? – возразила беллизонка, усаживаясь в кресло. – Какой в этом имеется смысл? – И, не дожидаясь аргументов Гранаты, добавила: – Даже если попробуют шандарахнуть, у них не получится. Если ты заметил, в регуляторе никто не спит.

Губы ее чуть растянулись в подобии улыбки, а глаза продолжали оставаться такими же, какими они были в зале: жесткими и решительными. И Габлер вдруг понял, что эта жрица существует сейчас как бы в двух ипостасях. Одна часть ее личности ведет разговоры, улыбается и прочее, а другая заточена только на выполнение задачи и лишь этим и живет. Беллизонская инминниа была уже отнюдь не той девушкой… женщиной, чьи плечи он сжимал своими руками и чьих губ касался своими губами в каюте брига, летящего к Аполлону. Это было другое создание… Творение верхнего огня…