я в заточении месяц. Я слышала, как он разговаривал с вампирами, просил найти Эверилд.

— То бишь меня. Я здесь.

— Вы бессмертны. Быть этого не может…

— Всё может быть. Поверь, я сама этому не рада. Будь ты послушной девочкой, я, наверно, спасла бы тебя от смерти.

— Вырежи из меня это дьявольское отродье, — потребовала она.

— У тебя жар. И я не стану убивать ребенка Эрика.

— Он твой муж?

— Уже да. А так он полторы тысячи лет ухаживал за мной.

— Боже, как ты давно живешь. И как только вас земля носит?..

— Как-то носит. И еще будет долго носить.

Вдруг истинная Екатерина выгнулась, и лицо ее исказилось болью. Она заорала нечеловеческим голосом:

— Он убьет меня! Боже, как больно, словно въедаются в органы. Уберите его, уберите! А дальше всё пошло не по плану. Вампир стал прогрызать себе путь на свободу. Ощутив угрозу, он стал бороться за жизнь.

— Маленький, никто тебя не хочет убить, — проговорила вампирша, но уже было поздно. Дашкова выгибалась, била руками, а детеныш рвался на волю, спасая свою жизнь.

— Он рвет меня, — орала девушка, как вдруг пошла первая кровь.

Вампирша полоснула когтями по животу, и душераздирающий вопль резанул по ушам. Показалась ручка с когтями, она пыталась поразить врага. Но, никого не нащупав, продолжила рвать плоть. Эверилд бросилась прочь из комнаты, закрыв за собой двери. Ментальная защита слетела, и она снова быстро окутала ментальными нитями пространство, нащупывая сознание людей и усыпляя их. Они не должны прибежать на крики. Вампирша схватила кинжал из своей комнаты и вернулась: уже вылезла вторая когтистая рука ребенка-убийцы. Он рванул плоть в разные стороны, и показалась голова, шея младенца была опутана пуповиной и затягивалась все сильнее — мелкий хватал губами воздух. Вампирша приблизилась.

— Я не причиню тебе вреда, я твоя мама. Я помогу тебе освободиться, — послышался глухой рык. Но он захлебывался, малыш забарахтался, и Эверилд рубанула по пуповине, но уже было поздно. Вампир сам себя задушил.

— Нет, ты не можешь умереть. Нет!

Часть 3. Восхождение на престол Екатерины Великой. Глава 3 Волчата

Вампирша извлекла ребенка и попыталась сделать ему искусственное дыхание, на что потратила минут пять, но дампир не думал оживать. Тогда Эверилд предприняла последний отчаянный шаг, вонзив клыки в шею ребенка. Дальше оставалось только ждать, подействует ли вампирский яд. В комнате смердело кровью, мочой и говном, так что вампирша перестала дышать, чтобы не вдыхать эти пары. Она вынесла ребенка и скрылась с ношей в своей комнате, закутала дитя в теплое меховое одеяло и баюкала на руках.

— Умоляю, оживи, — просила она ребенка, как же она будет смотреть в глаза принца Эрика. Она не уберегла его чадо, но, опять же, что она могла сделать? Это защитная реакция любого дампира, когда мать помышляет о его убийстве или собственной смерти, он прорывает оболочку, чтобы жить. Она месяц с ним не доходила, во что это выльется — пока не ясно. Екатерина ничего не слышала о недоношенных дампирах. Она баюкала ребенка, напевая колыбельную из Византии, и могла только ждать. Увы, ее тело не могло согреть малыша теплом, вампирша подошла к растопленной печи и положила поверх ребенка. Ей показалось, или он шевельнулся! Она смотрела с минуту и уже хотела отвернуться, когда ребенок заплакал.

— Боже, ты жив! — вскрикнула вампирша, но снимать с печи ребенка не спешила. Успел ли он развиться до полноценного дампира? Она слышала, что в миг угрозы дети ускоряются в росте и прокладывают путь на свободу. Он продолжал хныкать, и Екатерина Дашкова на цыпочках выскользнула из комнаты, прошла на кухню, налила молока и занесла в комнату, поставив у печи греться. Ребенка надо было покормить. Она бросила взгляд на календарь. Сегодня было второе февраля. Вот не так давно она сидела на приеме императора, а теперь опять дома. Как же летит время. Когда молоко подогрелось, вампирша забралась на печь и начала поить новорожденного, ребенок давился и не усваивал пищу. Срочно нужна была кормилица.

— Подождешь немного? Я скоро вернусь, — попросила она малыша, отодвинув его от края, вдруг свалится.

Она выскользнула из комнаты, прошла в домашнюю тюрьму настоящей Дашковой, завернула растерзанное тело в простыни и распахнула окно, спрыгнула, оставив створки открытыми. До леса рукой подать, а там с умершей разделаются дикие звери. Эверилд несла труп Дашковой, ежесекундно оглядываясь. Лишь бы всё обошлось, и ребенок выжил.

Вампирша прокладывала себе путь в чащу леса, где-то отдаленно слышался вой волков, будь она человеком — испугалась бы. Она вышла на поляну, и десятки желтых жадных глаз уставились на нее. Екатерина бы приручила одного волчонка, но как незаметно похитить щенка? Вампирша бросила труп в гущу волков, и между зверьми завязалась драка. Пока они делили добычу, она осматривалась, ища волчат. Четыре волчонка кружились около матери, кусая друг друга или гоняясь за хвостом. Вампирша бесшумно подошла, вырубила волчицу и подобрала самого красивого, с белой шерстью, черным пятном на носу, проницательными глазами. Она заглянула под хвост — это была самка. Эверилд еще раз осмотрела щенят, остальные показались ей какими-то безликими, тогда, унеся свою добычу, вампирша покинула лес, направившись в деревню. Она волосами прикрыла лицо и замерла, услышав жалобное скуление. Двинулась к кустам и не смогла поверить глазам: среди веток лежал белый как снег волчонок и поскуливал, он, видимо, отбился от стаи.

— Ты пойдешь со мной, смотри, кто у меня есть, — вампирша показала волчонка, положила на землю, щенки друг друга обнюхали и оба уставились на Екатерину Дашкову. — Идемте со мной, я вас мясом угощу, — позвала она и двинулась дальше от леса. Щенята колебались, а потом белый волчонок посеменил за вампиршей, и Звездочка — так про себя Екатерина Дашкова назвала волчонка-девочку — устремилась вслед за ним. Если внимательнее присмотреться к носу маленькой волчицы, черное пятно на нём действительно напоминало звездочку. Вампирша чувствовала, что волчонок ей принесет удачу. Звездочка бежала и обнюхивала всё вокруг, белый волчонок метил территорию и глухо рычал. «Из них получится отличная пара», — подумала Эверилд и ускорила шаг, смотря, чтобы щенки не отставали. Они трусцой бежали где-то с час, прежде чем показалась деревня.

У опушки Екатерина Дашкова остановилась, вспоминая, где живет молодая крестьянка, недавно родившая ребенка. У нее тоже был мальчик. Напрягая память, вампирша неподвижно стояла с минуту, прежде чем двинулась вдоль домов. Она подошла к расписной избушке и осторожно постучала. Никто не ответил, она еще раз постучала, тогда в доме