– Пошли, – Лия потянула Василису за собой в сторону посёлка. – Всё уже должно быть готово.

– Что готово?

– Сюрприз. Тебе понравится. Специально для тебя сделали, – Лия хихикнула. – Я боялась, ты раньше устанешь и домой соберёшься, а у нас ещё не готово. Зато теперь пошли.

Если, пока они шли по центральным улицам, Василиса ещё понимала, куда они идут, то когда свернули в лабиринт переулков, сразу потерялась. Но Лия вела уверенно, и довольно скоро по ей одной понятным признакам сказала: «Здесь». Стоило переступить порог дома, как Василиса не поверила своим глазам. В воздухе клубился самый настоящий пар от самой настоящей большой бадьи для купания.

– Это тебе. Раздевайся и залезай.

Конечно, теперь с водой в посёлке проблем не будет, но Василиса и помыслить не могла, что так фанатично относившиеся к воде пустынники потратят столько бесценных литров, чтобы дать ей вымыться. А Лия, не дожидаясь, пока у Василисы пройдёт оторопь, помогла девушке снять платье. Затем сбросила одежду сама, но в бадью не полезла, выступала исключительно в качестве банщицы. Помочь устроиться поудобнее, размять плечи, подлить холодной или горячей воды, потереть мочалкой. Василиса наслаждалась давно позабытым ощущением, что можно вот так лежать в ванной, и каждую клеточку кожи пропитывает вода. С телом творилось нечто странное, оно размякло как пластилин, брошенный в чашку с кипятком, знобкий холодок наполнял его с головы до ног, будто в венах и артериях текла не кровь, а мятный отвар…

Когда Василиса закончила мыться и вылезла, обнаружила, что её платье куда-то пропало, но Лия искать его не дала. Показала на стоявший в комнате лежак:

– Ещё не всё.

Стоило занять место, как в комнату вошла незнакомая женщина, одетая лишь во что-то вроде купальника, но дородная настолько, что одежда в телесах пропадала. Василиса попыталась понять, как тётка ухитряется носить столь грузное тело мягко и бесшумно и как плитка пола не разлетается осколками от её шагов. А потом все мысли вылетели из головы прочь. Конечно, и дома Василиса ходила к массажистам, причём хорошим. Но с мастерством этой тётки их старания не шли ни в какое сравнение. Длинные, будто не имевшие костей пальцы обладали поразительной силой. Она мяла и месила девушку, словно перед ней податливый глиняный ком, из которого надо вылепить новое тело. Василисе то и дело казалось, что там, где вообще-то должна бы находиться спина, под ладонями массажистки возникает то нога, то ухо, то пятка, а огромные руки погружаются в её тело едва ли не по локоть.

Когда Василиса встала с лежака, распаренная и благоухающая от масла, которым массировали кожу, то ощутила себя воздушным шариком, наполненным гелием. Настолько тело было лёгким, что подпрыгни – и улетишь к потолку. Лия помогла ей накинуть халат.

– Пошли. На улицу тебе сейчас нельзя, кровать я тебе уже приготовила.

Лампочка в комнате была выключена, но окно давало с улицы немного света от горевших фонарей. Дверь за спиной тихонько скрипнула и захлопнулась. И тут Василиса сообразила, что она в комнате не одна. Выскочить обратно девушка не успела, человек на кровати встал, и в полумраке Василиса поняла – Глеб! Халат как-то сам собой сполз на пол, и Василиса поняла, что стоит перед парнем совсем голая. Надо было нагнуться и халат подхватить обратно, но руки и ноги будто отказались слушаться хозяйку. Василиса покраснела и напряглась, потупив взгляд, но так и застыла неподвижно, даже не пытаясь прикрыться.

Глеб, словно заворожённый, сделал шаг навстречу. Одна рука аккуратно обхватила девушку за талию, мягко перебирая пальцами вдоль позвоночника, а вторая рука гладила по волосам. Василиса была полностью в его власти. На Глебе, оказывается, тоже ничего не было, и сейчас девушка стояла, от коленок до груди каждой клеточкой кожи ощущая, как прижимается к обнажённому мужскому телу, и от этого бросало то в жар, то в холод. Губы соприкоснулись с губами, кончик языка нашёл мочку уха и спустился ниже, затем горячие и влажные губы торопливо покрыли шею мягкими поцелуями. Василиса сначала вздрогнула от неожиданности, но губы уже настойчиво и мягко знакомились с новым поцелуем. А внизу живота разгорался тёплый огонь, который поднимался всё выше.

– Я… я… Глеб, я…

– Знаешь, я всегда считал тебя безумно красивой. Но не думал, что ты можешь быть ещё прекраснее, – Глеб сделал шаг назад, нежно посмотрел на девушку, крепко прижался к Василисе, опять приобнимая её за талию, и она ощутила, как его жар растекается по её телу. – Ты выйдешь за меня замуж?

– Да.

– Тогда я хочу настоящую, большую свадьбу. Как принято у нас, в Городе. Ты подождёшь ещё немного? – Глеб поцеловал девушку в плечо.

– Я готова тебя ждать хоть целую вечность, – Василиса почувствовала, как сердце вдруг забилось вдвое быстрее. И не понять от чего: от того, что Глеб сделал ей предложение, или что их первая ночь состоится обязательно, но всё-таки не сейчас.

– А сейчас ложись. Я тебе обниму, и нам приснится самый хороший сон. Обязательно один на двоих.

Василиса, с удобством, как и всегда, словно ничего не произошло, устроилась у Глеба на плече. И плевать, что свою руку он положил ей на грудь: оказывается, намного приятнее лежать вот так, когда ткань не мешает чувствовать любимого от макушки и до пяток, прикасаться своей обнажённой кожей к нему. Какое-то время Василиса нежилась в объятиях, затем уснула. Глебу сон никак не шёл. Пустынный хан сделал свой ход – и теперь уже свою партию придётся разыгрывать раньше, чем планировалось.

Утром Глеб осторожно встал, чтобы не разбудить свою невесту, но Василиса всё равно проснулась. Сообразила, что так и лежит голая, покраснела от смущения. Но когда