Даша недоумевающе затрясла головой и затаила дыхание в ожидании того, что же произойдет дальше. Кардус резко обернулся. Увидев перед собой Каула, не скрывающего истинное обличье, чуть не вскрикнул от неожиданности. Выдернув схваченную им руку, он поправил пиджак и отошел к окну. Неприятная, кислая улыбка скривила сжатые губы.

– Защитничек! – усмехнулся Кардус.

– Я никогда никому не позволю поднимать руку на женщину! – возмущенно воскликнул Каул.

Немного придя в себя, Бертрада с ужасом посмотрела на Кардуса и выбежала из кабинета, чуть не задев плечом Дашу. При виде случившегося она была не только встревожена, но и поражена поведением Каула, представшего перед ней в совершенно новом свете.

– Я бы и не ударил! – закричал Кардус. – Так, припугнул…

– Я уже видел это когда-то. Сначала вы пугаете, а потом бьете! Снова и снова! Даже без повода. Просто потому, что не так прошла, не так посмотрела, не так подала ужин… Мне противно! И стыдно. Стыдно за таких мужчин, которые, не имея возможности выплеснуть негатив на ком-то, равном ему по силам, выбирают жертву послабее. Это низко! И сами они – ничтожества!

– Поэтому вы, мой юный друг, убили своего отца? – с усмешкой произнес Кардус.

Даша вздрогнула, прикрыв рот, и часто задышала.

– Он мне не отец! – в гневе выкрикнул Каул. – Да! Я убил его именно потому, что он был ничтожеством! Ублюдком, который сначала издевался над моей матерью, а потом запрятал ее в темницу, и она покончила с собой!

Глаза его увлажнились, в горле застрял давящий ком. Испытывая внутреннюю боль и волнение, Каул с трудом сдерживал подступающие слезы. Стараясь унять гнев, он зажмурился, дав себе время прийти в себя, и только тогда спокойно взглянул на Кардуса.

– Я ему оказался не по зубам. Он ведь смелым был только с хрупкими женщинами.

– Ну, полно вам, дорогой! Вернон действительно был недостойным волшебником. И не надо меня с ним сравнивать.

Каул хмыкнул, подумав, что Кардус еще тот мерзавец, вслух сказал:

– Я выполнил свою часть договора – девушка влюблена в меня! Когда ты отпустишь Норну?

Даша в ужасе округлила глаза, раскрыла рот и замерла. От невыносимой боли, сдавившей грудь, хотелось кричать. Худенькие плечики вздрогнули, и слезы помимо воли неудержимо побежали по щекам.

Кардус удивленно посмотрел на Каула и рассмеялся:

– Неужели вы думаете, что этого достаточно?!

Каул оскалился, услышав явно не то, что хотел.

– И вообще! Вы сегодня вели себя совершенно неподобающе! – возмутился Кардус. – Сорвали представление! Посмели кривляться при посторонних, проигнорировав меня…

– Что ты от меня хочешь? – прокричал рассвирепевший Каул.

– Верности! – воскликнул Кардус, разводя руки. – Переходите на темную сторону, Каул! Вам не привыкать…

– Никогда… этому… не бывать! – уверенно заявил он, делая паузы после каждого слова, чтобы они звучали доходчивей.

– Что ж… На ваше счастье, я не принимаю решений, сделанных сгоряча. Я всегда даю время подумать… У вас есть неделя!

Кардус подошел к нему и, заглянув в глаза, невозмутимо добавил:

– Ах да! Отрицательный ответ мне не подойдет. Я просто буду вынужден…

В порыве ярости Каул схватил Кардуса за горло и приподнял вверх. Даша задрожала, прикусив губу. По спине пробежал холодок. Ошарашенная такой агрессией, она попятилась назад. Кардус заболтал ногами в воздухе, вцепившись в руки Каула, пытаясь ослабить их и вырваться.

– Глупец! Если со мной что-то случится, стража тут же убьет ее! – прохрипел Кардус.

Каул разжал руки, и тот с грохотом упал на пол, но тут же вскочил, откашлялся и отряхнулся, нервно посмеиваясь.

– Помимо магической, я имею еще и физическую силу, Кардус! Не забывай об этом.

– Да вы просто мощь, дорогой мой! – звонко рассмеялся Кардус.

Каул повертел пальцем у виска и направился к выходу.

– Куда же вы?! – крикнул ему в спину Кардус, гримасничая.

Даша прошмыгнула за дверь. Оставаясь невидимой, она подождала, когда мужчины покинут гостиную, и отправилась в комнату, где наконец дала волю эмоциям и зарыдала, колотя ладонями все, что находилось поблизости. Стараясь выплеснуть наружу всю ту боль, которая жгла ее душу, Даша, словно зверь, посаженный в клетку, взад-вперед металась по комнате и кричала. Затем, окончательно обессилев, стихла, прижалась спиной к стене и медленно сползла вниз.

* * *

Бертрада, бледная как полотно, стремительно ворвалась в свою комнату. Никогда еще Кардус не позволял себе так вести себя с ней. Она уже давно привыкла к равнодушию с его стороны и даже успела с этим смириться, но теперь, ошарашенная его поступком, была настроена решительно.

Не снимая туфель, Бертрада торопливо забралась на стул около шкафа, достала с верхней полки чемодан и швырнула его на кровать. Спустившись вниз, резким движением раскрыла шкаф с одеждой и дрожащими руками принялась выбрасывать оттуда содержимое – вещи, коробки с обувью, шубы. Потом села на пол, как-то вдруг вся съежилась и, уткнувшись в ворох одежды на паркете, начала горько, отчаянно рыдать.

Испытывая неудержимое желание во что бы то ни стало сделать больно Кардусу, эльдийка решила, что отправится из этого дома прочь налегке. Отыскав большую кожаную сумку и покидав в нее только самое необходимое, она накинула плащ и вышла из комнаты. Но уже через мгновение передумала и вернулась за увесистой шкатулкой, обтянутой плотной тканью с рельефным орнаментом, в которой хранила драгоценности. Бертрада сунула ее в сумку и, вспомнив одну из примет о возвращении, заглянула в зеркало и только тогда вышла из комнаты.

Спустившись на первый этаж, эльдийка намеренно прошла мимо кабинета Кардуса, дверь которого была приоткрыта. Она все еще надеялась, что он непременно остановит ее, попросит прощения и не даст уйти. Но он даже не поднял глаза и не оторвался от чтения, когда Бертрада выронила ключи, и они со звоном покатились по полу. Тогда она расправила плечи, гордо вздернула подборок и, поправив шикарные волосы, направилась к выходу.

– Вам помочь? – спросил ее стражник, стоящий на крыльце, когда та выходила из дома.

Эльдийка буркнула что-то невнятное и застучала каблуками по убегающей к воротам дорожке, явно давая понять, что помощь ей не нужна.

* * *

Взволнованные предстоящими событиями, волшебники собрались в гостиничном номере, ожидая сигнала от Элима. Это будет означать, что им пора выдвигаться в путь. Марк, окрыленный маленькой победой сегодня днем, порхал по комнате в приподнятом настроении. Ему хотелось поделиться этим, рассказать обо всем в мельчайших подробностях, но вместо одобрения он рисковал получить нагоняй, поэтому решил молчать о случившемся в цирковом шатре.

Котондей и Рора пили чай за столом, нервно поглядывая друг на друга.