– Ты о чем? – Он растерянно поднимает брови.

– О твоем отчиме! О твоей маме! Ты… ты что, считаешь, это нормально?

– Боже, она и до тебя дорвалась… Что, прочла лекцию о том, почему тебе надо оставить меня в покое?

– Ничего подобного! Просто…

– Просто ты веришь всей фигне, которую тебе подсовывают. – Мурад разочарованно кривится. – Так и знал, что она влезет в мой телефон…

– Прекрати! Зачем ты ее ударил?

– Это она тебе сказала? – Он садится на кровать и бьет кулаком в подушку. – Достала! Ей что, нравится вечно корчить из себя жертву? Вышла за эту свинью, но плохой всегда я! Чуть что – «Мурад, зачем ты так со мной?».

– Слушай, я понимаю, Валера тебе не нравится. Но поднимать руку… это перебор!

– Руку? Да я его пальцем не тронул бы никогда, чтоб не запачкаться! Нет, я поговорю с матерью. Чтобы близко к тебе не подходила, иначе…

– Мурад! – Да, вышло слишком громко. Но по-другому он меня просто не услышит. – Я видела тебя в коридоре только что! Я видела, что ты сделал с Валерой и с мамой! Хватит увиливать! Признайся уже, я ведь хочу помочь!

Мурад смотрит на меня молча, тишина сводит с ума. Его лицо будто каменеет, я не могу разобрать, о чем он там думает. Придумывает новую ложь? Оправдание? Ну же, скажи хоть что-то! Только не закрывайся!

– Что за бред ты несешь? – холодно выдает он, когда меня уже начинает трясти от волнения. – Я не выходил из комнаты с утра. Даже завтракал здесь. – Он кивает на стол: там пустая кружка из-под кофе и тарелка с крошками. – Сижу, ищу сомнаров…

– Но я видела!..

– Извини, конечно, но, может, не все наши сны реальные. Тебе не приходило в голову?

И тут до меня доходит. Он реально верит в то, что говорит. Он не помнит, что чуть не задушил Валеру и оттолкнул мать… Вот что такое расстройство личности. Типа Джекила и Хайда? Он даже не осознавал!..

Я отступаю к двери. Пытаюсь понять, что делать дальше, уложить это в голове – и никак.

– Наташ, да ты чего?

В голосе Мурада столько всего намешано: непонимание, разочарование, удивление. Для него это выглядит так, будто я пришла, наговорила какую-то ересь и сама же обиделась. Мне бы объяснить все, разобраться спокойно… Но я не могу. Язык липнет к небу, внутри все рвется и выворачивается наизнанку.

– Я… – Получается сипло. – Я не могу… Извини, я должна побыть одна… Прости…

И со всей силы вцепляюсь ногтями в ладонь.

Впервые в жизни Наташа проснулась в слезах. Кошмаров она пересмотрела уйму, после теракта особенно. Бывало, вскакивала посреди ночи с криком, а сердце колотилось как ненормальное. Сейчас же она просто открыла глаза и обнаружила, что лежит на мокрой подушке. Словно кто-то вылил ей на лицо кружку морской воды.

Не хотелось вставать и вообще шевелиться. Она уже давно перестала надеяться, что сможет с кем-то встречаться. Парень? Настоящий бойфренд? С которым можно целоваться сколько влезет, болтать до полуночи, который обнимет, утешит, поймет и, главное, назовет красивой. Не так, как это делает папа, – из родительского долга. А потому что действительно видит в ней красоту, в которую сама Наташа уже не верила.

Последние годы она чувствовала себя кем угодно, только не девушкой. Пока другие бегали на свидания, флиртовали в сети и брали онлайн-уроки макияжа, Наташа просто училась жить заново. Доносить ложку до рта протезами, вытирать себе зад и одеваться. Единственной сладкой фантазией был Крис Фарадэй. Но он быстро доказал, что сказок не бывает. Наташа открылась ему, поверила, а он трусливо свалил, и теперь она даже во сне не может к нему…

Стоп! Наташа села, медленно осознавая правду. Ведь все это случилось в той, другой реальности. А в этой она еще не успела открыться Крису. Выходит, она может приходить к кумиру как прежде. Оградиться от внешнего мира, наслаждаться сахарной ватой мечты и любоваться Крисом… Вот только теперь отчего-то мысль об этом не приносила радости. Мурад показал ей, какими картонными были ее иллюзии по сравнению с настоящими эмоциями, с радостью прикосновений, поцелуев, с живым теплом.

Когда на пороге появился Паша под руку с Лией, Наташа даже дверь открывать не хотела. Их истории про измененное прошлое казались таким бредом, что впору было вызывать санитаров. Наташа попросила их уйти, но ночью во сне к ней явился Паша. Протянул ей руку и сказал странную вещь:

– Просто сожми мою ладонь, и ты получишь все ответы.

Что-то заскреблось внутри, будто прорываясь из подсознания наружу. И Наташа, сама не до конца понимая зачем, как загипнотизированная, коснулась Пашиной руки. Мир вокруг вспыхнул белым, Наташа ощутила сильный толчок и оказалась в больнице. И в тот момент, когда она, отбросив последние сомнения, нырнула в воспоминания Мурада, все вдруг встало на свои места. Дамба здравого смысла и новой реальности, которая удерживала взаперти Наташину память – или даже не память, а знания, – рухнула. Две половинки целого соединились, и все вокруг стало ясным и четким, как никогда.

Мурад… он позволил ей быть собой, очистив от комплексов и страхов, как от ненужной шелухи. Он принял ее со всеми изъянами. С той ущербностью, которая вызвала бы отвращение у любого другого парня. И что сделала Наташа, узнав, что Мурад тоже неидеален? Поступила с ним точь-в-точь как Крис Фарадэй поступил с ней самой. Подло оттолкнула его – и ушла. И чем тогда она лучше Криса? Мурад не виновен в своей болезни. Расстройство личности, биполярка – или как там называют это медики? – разве Мурада можно упрекнуть в этом?

Нет! Ему нужна поддержка. Любовь, как бы банально это ни звучало. Хватит того, что Мурада предают каждый день родные люди, заставляя его чувствовать себя плохим. Даже не попытались разобраться, понять. Так, мотали по психиатрам и наркологам, лишь бы какой-то доктор дал волшебную таблетку и решил проблему.

Наташа не собиралась повторять ошибку. Вскочив, она наспех оделась, чтобы скорее поехать к Мураду и терпеливо, спокойно поговорить. Без обвинений и упреков. А если он не поверит, то можно будет подключить Пашу. Ведь он провернул уже однажды фокус с погружением в память! Вот пусть сделает это снова, только на сей раз проникнет в сознание Наташи и покажет Мураду этот самый сон с нападением на отчима.

Но не успела она застегнуть джинсы, как телефон вздрогнул и разразился мелодией скайпа. Умеет Лия выбирать момент! Наташа знала, что не сможет соврать. По крайней мере, Лия тут же ее раскусит, особенно если она сейчас с Пашей.

Наташа нарочно медлила, косясь на экран. Надеялась, что рассосется. Но равных Лие в упорстве стоило еще поискать, и, не выдержав бесконечного пиликанья, Наташа поморщилась и нехотя скомандовала:

– Ответить на звонок.

Тут же на дисплее появилось изображение Лии и Паши. Эти двое сидели так близко, щека к щеке, что тошно было смотреть. Два попугая-неразлучника. Удачное сравнение, учитывая, что Лиина шевелюра в последнее время стала еще ярче.