– Ну? – Лия не скрывала любопытства. – Получилось? Узнала что-то?

Наташа тоскливо взглянула на входную дверь. Еще бы пять минут, и этого разговора не случилось. А теперь… Врать? Сослаться на дела? Тогда Лия точно не слезет. Нет, с ней – как с пластырем. Быстрее отклеишь – меньше болит.

– Да, – вздохнула Наташа. – Вы были правы.

Паша с Лией выслушали рассказ про сон не перебивая. Потом переглянулись, и Лия кивнула, видимо давая на что-то негласное разрешение. От одного этого жеста Наташе стало не по себе. А уж когда Паша сделал сочувствующее лицо, она поняла: новости будут плохими. И не ошиблась.

– Мы не хотели сообщать тебе сразу, надеялись, что ситуация изменилась. – Мицкевич-младший опустил взгляд и сделал паузу. – Видишь ли, я слышал о случаях, когда после глубокой комы психическое состояние людей улучшается. Многие воспринимают это как второе рождение, второй шанс начать все с чистого лица… Тотальная перезагрузка, если можно так выразиться. Учитывая, что Мурад получил возможность пересмотреть и переоценить воспоминания, я надеялся на положительный исход.

– Но?.. – вопросительно протянула Наташа.

– Не сработало. Понимаешь, я хотел поработать с ним в формате регулярных сеансов, но он так негативно воспринимает любые попытки помочь… Плюс он опасен для других. Здесь нужен стационар.

– Слушай, его выбесили! Ты запереть его предлагаешь, да? Нет, я не дам. Не позволю. Каждый из нас хоть раз в жизни дрался! И что теперь? Надо показать ему мои воспоминания, он все поймет, начнет принимать лекарства…

Паша снова посмотрел на Лию и спросил севшим голосом:

– Ты сама скажешь?

Она кивнула.

– Наташ, я надеялась, до этого не дойдет… но… в общем, ты должна знать.

– Что?

– Это Мурад убил Фомина.

Наташа ошалело пялилась в телефон. Паша с Лией не двигались, словно изображение зависло.

– Что?..

– Паша видел это, когда находился в памяти Мурада. – Лия сочувственно сдвинула брови. – Мельком, даже не понял сначала. Потом показывал мне, запускал в свое сознание…

Наташа попыталась восстановить в памяти тот день, когда в ее сне появился Паша и попросил довериться. Палата реанимации, Мурад… другая реальность его глазами… Наташа в тот момент была увлечена собственными новыми-старыми воспоминаниями и теперь с трудом могла вытащить из подкорки детали. Впрочем… да, кажется, на одной из картинок было лицо Фомина. Он смотрел на Мурада испуганными глазами снизу вверх.

– Я как раз сбежала из больницы, – продолжила Лия. – Мурад начал болтать про то, что есть еще такие же люди, как мы. Что мы должны найти их. Организация, безграничные возможности… Можешь себе представить, что я чувствовала. Мне казалось, что я из одной психушки попала в другую. Мы спорили… Я что-то упомянула про Фомина, Мурад разозлился. Потом я вколола ему аминазин, чтобы свалить. Вызвала ему скорую.

– И как тогда он мог убить Владимира Степановича? – Наташа ухватилась за последнюю соломинку логики. – Его же отвезли в больницу! У него железное алиби!

– У него – да, – подтвердил Паша. – Но не у его астрального тела.

– Погоди, – нахмурилась Наташа. – Хочешь сказать, Мурад убил Фомина во сне?! Но он же может перемещаться только по чужим снам…

– Видимо, я была не единственным сомнаром в психушке, – сказала Лия. – Паша поднял истории болезней, звонил Рамилю Шаматовичу… ну, одному из врачей. Короче, там есть мужик с навязчивыми яркими сновидениями про телефонные звонки.

– Звонки?..

– Не важно. Паша уже договорился перевести его сюда, в Калининград. Мы думаем, что Мурад попал в больницу через сон этого мужика. А потом задушил Фомина. Сама подумай, кто бы еще смог уйти из кабинета, запертого изнутри, кроме сомнара? А Мурад к тому же еще и единственный, кто может влиять на реальные предметы во сне.

Наташа не знала, что и думать. Чисто логически все сходилось. И расскажи ей Лия эту версию про любого другого сомнара, Наташа бы поверила быстро и без колебаний. Но Мурад… Да, он терпеть не мог Фомина. Да, он всегда с легкостью воздействовал на предметы во сне. Вошел в компьютер профессора, особо не напрягаясь. Даже предотвратил аварию восемнадцатилетней давности. Выходит, он… убийца?

– Я знаю, это трудно принять, – прервал Паша тягостное молчание. – Но ты сама знаешь, что мы правы. Ты видела лицо профессора в тех воспоминаниях. Это было лицо человека, испуганного до смерти. И ты это знаешь.

– Но ведь Мурад сам не помнит, что происходит с ним, когда… ну, когда он вроде как другая личность.

– В глубинной памяти хранится все, – пояснил Паша. – Мурад отрицает свое другое «я», отказывается принимать его поступки – и поэтому не видит их, даже когда ему показывают их по второму разу.

– И что теперь? – Наташа с трудом узнала собственный голос. – Наказывать его за то, что совершило его второе «я»? Может, можно его как-то заблокировать?

– Второе «я» – это не аппендикс, чтобы его вот так просто вырезать. Требуется долгая и серьезная терапия, а до тех пор Мурада надо изолировать от общества. И это не только стационар.

– То есть?

– Он опасен не только когда бодрствует, но и когда спит. Ему нужны препараты, блокирующие сновидения. Я хочу госпитализировать Мурада к себе. Другие врачи просто не поймут, в чем его опасность.

– И надолго? Ты ведь вылечишь его, да? Он придет в норму? – Наташа напряженно выпрямилась. – Я попробую поговорить с ним, но…

– Нет-нет, так ты сделаешь только хуже, – перебил ее Паша. – Он сбежит, и неизвестно, что успеет натворить, пока мы его найдем. Сейчас главное – это его безопасность, а уж там я сделаю все, что от меня зависит. Полгода, год, два… Я ничего не могу гарантировать, но обещаю, что приложу все усилия. Не забывай, я ему жизнью обязан.

– И что ты предлагаешь? – обреченно спросила Наташа.

– Дай мне номер его матери. Я поговорю с ней, получу согласие на госпитализацию Мурада. Все вопросы и расходы, связанные с его переездом в Калининград, я возьму на себя. – Паша помолчал немного, а потом, видя Наташины сомнения, добавил: – Пойми, так ему будет лучше.

– Лучше? – Экран телефона расплылся в мутное пятно. – Ты издеваешься? Лучше! Запереть его в карцере, лишить возможность видеться с друзьями даже во сне? Лучше… Ты хочешь, чтобы я предала его?

– Я знаю, тебе тяжело, – вмешалась Лия. – Но…

– Знает она! Это ради тебя Мурад прыгнул под грузовик! Кто бы ему сказал, что он спасает парня, который вырастет и упечет его в дурку!

– Паша тоже хочет его спасти! От самого себя! – Лия вытерла щеки и шмыгнула. – Думаешь, я не пыталась найти другой вариант? Думаешь, я не считала, сколько раз Мурад мне помог? Но он убил человека, Наташ! А если убьет снова? Отчима, маму, сестру… тебя… или даже себя. Когда до него дойдет, что он натворил, будет слишком поздно. И как ему потом с этим жить?.. – Она прерывисто вздохнула и уткнулась Паше в плечо.