– Осторожно, двери закрываются! Следующая станция: «Сухаревская»! – Леха устроился рядом, тоже опершись на борт. – Тоже справа, только ближе и хуже! Эх, не завидую последней машине: эта толпа от «Бульвара» так за ними к «Сухаревской» и прибежит, а там еще добавится!

– Что же их не прикрыли техникой?

– Бронетранспортер должен был замыкать колонну, а впереди идти БМП! Только она у них, видишь ли, не завелась! Вот гады!

И снова они стреляли, сбивая набегавших мутантов. У «Сухаревской» толпа нападавших стала гуще, и это, как всегда, сделало мутантов храбрее. И пусть порой вокруг убитого метким выстрелом тут же начиналась драка за кусок мяса, бойцам пришлось поработать. Старики с криками тыкали факелами в тент, не понимая, есть за ним кто-то или нет, просто от испуга. Не пропитай Клыкач заранее ткань – наверняка она бы уже горела. Одна тварь, удивительно прыгучая женщина, оказалась на крыше, и Лена, устав прятаться, схватила автомат и очередью сбросила ее вниз. Леха недобро покосился на нее, но ничего не сказал.

На отрезке от «Сухаревской» до «Красных ворот» с ними разминулась колонна из двух БМП и танка. На броне сидели и лежали раненые, и Максим подумал, что с этими людьми он живет в разных мирах. Он пытается выжить среди мутантов, а они, имея лучшую технику и бойцов, затеяли войну с подонками.

– У «Красных ворот» – с двух сторон пойдут! – напомнил Леха, перекатываясь на левый борт грузовика. – Вот тут прорвемся и отдохнем! Веселей, старичье, хватит кричать и охать!

Перегнувшись, Максим посмотрел вперед. Да, мутанты уже торопились обеспечить «встречу». Лена, которая просунула голову сквозь дыру в тенте, улыбнулась ему, будто это был самый счастливый момент в ее жизни. Наверное, так и было: в этой, новой жизни. Она стремительно приближалась к своим родителям, живым или мертвым.

– Кинь пару «молотовых» вперед по курсу! – посоветовала она, протягивая ему бутылку через головы стариков. – Мне здесь неудобно размахнуться!

Максим принял совет и на минуту отложил автомат. Вспыхивающее перед мутантами пламя заставляло бегунов резко сворачивать, теряя скорость, и грузовик успевал проскочить. За тент с правой стороны зацепился лишь один, и Лена сбила его без помощи Максима. С пробитой головой он упал под заднее колесо. Отбившись сами, Максим и Леха очистили крышу сзади идущего – там ухитрились оказаться сразу два «прыгуна».

– Ну вот, пока прорвались! – удовлетворенно сказал Леха, поправляя факел в руке старика, который едва не зажег на нем одежду. – Двумя руками держи, дед! Не боись, из машины не вылетишь, я поймаю! Теперь до Электрозаводского моста спокойно поедем, по Старой Басманной, по Спартаковской, по Бакунинской… Только мимо «Бауманской» проскочить. Самое время спросить: а что тут делает баба с автоматом?

– Я вступила в ваш отряд добровольцем! – весело откликнулась Лена. – Просто боялась попроситься, ведь Клыкач женщин не берет!

– Только в любовницы! – Леха смотрел то на Лену, устроившуюся с калашом у него за спиной, то на Максима. – Нет, Клыкач тебя сразу выгонит, и не мечтай. А вы вместе, я так понял.

– Да не твое дело! – вырвалось у Максима. – Вернемся на базу – будем разбираться.

– Когда вернемся на базу? – многозначительно повторил его напарник. – А вы собираетесь вернуться или нет? Что-то вы темните, уважаемые! Я доложу о вас Клыкачу, как доберемся.

– Ну и отлично! – обиженно сказала Лена. – Я тут помогаю вам, а ты за это настучи на меня.

Леха не ответил, но продолжал изредка поглядывать через плечо. Колонна теперь шла спокойно. С неба по-прежнему не упало ни одной капли, и вдали от воды и тоннелей метро мутантов почти не было видно. Насколько мог судить Максим, все грузовики продолжали движение, заметных потерь конвой не понес. Незаметно доехали до станции «Бауманская», о чем заблаговременно сообщил БТР пулеметными очередями.

– Наверняка они все тоннели затопили, мухи проклятые! – заворчал Леха. – Ну давай, «заяц», зарабатывай мое прощение!

– Неприятный ты тип! – буркнула Лена, поднимая автомат к дыре в тенте.

К удивлению Максима, атака от «Бауманской» была удивительно слабой: не больше полусотни мутантов приблизились к дороге, но двигались разрозненно и явно опасались пуль. Малое количество не позволяло им надеяться на победу, и твари каким-то образом это чувствовали. Счастливо миновав опасное место и сделав всего по паре выстрелов, бойцы опять переглянулись.

– У моста их будет много, – уверенно сказал Максим. – Не зря ведь конвой с востока не пошел в центр!

– Может, просто не захотели, струсили, – усомнился Леха. – Да какая там река-то? Яуза? Название одно!

– Асфальт мокрый! – вдруг крикнула Лена. – Дождь!

Это слово будто ударило Максима по голове. Он смотрел и не верил глазам: мокрая дорога, лужицы… Чего-то не хватало. Ну конечно! Капель не было.

– Не пугай! – попросил он. – Дождь, видимо, был вечером или ночью.

– Точно! – Леха утер пот со лба. – Громыхало же вчера как раз на востоке! Значит, люберецкие не соврали и им действительно досталось. Но нам пока везет.

Дальше они ехали молча. Старики что-то толковали о дожде и мутантах, другие, не слушая никого, вспоминали, как жили или работали в этих местах, стонали пострадавшие, какая-то бабушка охала и просила остановиться, потому что ей дурно… И конечно же кто-то, сидевший у самой кабины, громко ругал Верховного, приговаривая, что при коммунистах такого не было. Максиму захотелось выпрыгнуть из грузовика, прочь от всего этого. Он оглянулся, и Лена, совершенно неожиданно, послала ему воздушный поцелуй.

«Важно иметь цель! – вспомнил он. – И будь что будет. Значит, такая у этих стариков судьба. Может быть, их и правда хорошо разместят и будет кому о них заботиться. Что мы знаем о жизни вдалеке от Москвы? Там, возможно, все проще и лучше».

А потом снова заговорил пулемет БТР. Колонна подъезжала к мосту. Лена зажгла запалы всех имевшихся «молотовых» и передала их парням. Взяв бутылку, Максим перегнулся через борт, чтобы половчее ее бросить, и увидел, что происходило впереди. Их ждали. Еще даже не достигнув моста, головной бронетранспортер оказался в толпе. Броня вмиг оказалась усеяна мутантами – Максим увидел это, когда они поворачивали. Прыгуны посыпались на тенты сверху, бегуны, не отставая, мчались рядом, выбирая момент, чтобы зацепиться. Бросив только одну бутылку, Максим схватился за автомат и стрелял почти беспрерывно, отвлекаясь, только чтобы поменять рожок. Когда грузовики по расчищаемой БТР полосе помчались по мосту, от тентов уже мало что осталось. Перезаряжая оружие, Максим увидел, как чья-то волосатая, длинная рука протянулась сквозь огромную дыру, схватила бабушку, которая все просила остановить машину, и в один миг выдернула ее из кузова.

Закричал Леха: мутант изловчился ухватить его за автомат, и бойцу пришлось выпустить оружие, чтобы не вывалиться самому. Он выхватил у старика факел и, шагая прямо по людям, попытался хотя бы так защитить левый борт. Лена, кинув Максиму под ноги еще рожок, бросилась к нему на помощь. Через прореху сверху когтистая лапа ухватила Максима за волосы, но выпустила, когда один из старичков неожиданно бодро подскочил со своего места и ткнул вверх факелом. Максим выпустил вверх очередь, но крыша тента и так была сильно повреждена, поэтому мутант, истошно вопя, свалился прямо ему на голову. Борясь, они едва не выпали за борт. На счастье стрелка, это была самка: не слишком крупная, с длинными черными волосами. Первый натиск Максим сумел выдержать, а потом опять пришли на помощь пассажиры: сразу несколько покрытых старческими пятнами рук вцепились в роскошную, мокрую гриву мутантши и сумели оттянуть ее голову назад. Это позволило Максиму задрать ствол, уперев его под подбородок твари, и в буквальном смысле вышибить из нее мозги.