Пока зрители любовались в антракте чудесами Большого Каскада, Ориана, сидя в так называемой зеленой гримерной Воксхолла, смягчала уставшее горло чаем с лимоном, а Нед, держа в руке кружку портера, высказывал свое суждение об их совместном выступлении в первом отделении музыкальной программы.

Окинув взглядом свой фрак с блестящими медными пуговицами и золотым кантом на рукавах и карманах, он заявил:

– Я выгляжу не хуже любого джентльмена с нашего острова. Что сказали бы Том Лейс и другие наши ребята, если бы увидели меня сейчас?

– Они пожелали бы тебе успеха, – ответила Ориана. – Твоя работа здесь менее тяжелая, чем на руднике Корлетта. И платят лучше.

– Да, но что я буду делать с такой красивой одеждой, когда мы вернемся домой?

Холодные пальцы страха стиснули горло Орианы, на минуту лишив ее возможности говорить. Овладев собой, она спросила:

– Сэр Дэриус упоминал о возвращении на остров?

– Он говорит, что «Доррити» будет готова отплыть через несколько недель. С полным грузом. Комнаты мейнштира Дэра битком набиты мебелью, просто пройти невозможно. Каждый день в гостиницу присылают новые вещи.

Если бы отъезд Дэра был близок, он не согласился бы сопровождать ее в Чешир. Насколько Ориана успела его узнать, он никогда не отступал от принятого решения. Дэр не упускал возможностей, не оставлял места для колебаний, просто действовал в соответствии с принятым решением. И за все время их короткого пребывания в Дептфорде, где ремонтировали его судно, он ни разу не дал понять хотя бы намеком, что собирается уехать из Англии.

А если и уедет, то вернется. Рано или поздно.

На то время, пока она сама будет в Раштон-Холле, Нед останется в Лондоне. Его популярность в Воксхолле в сочетании с горячей рекомендацией Орианы обеспечила Неду приглашение от владельца одного из лондонских театров. Мистер Хьюджес предложил скрипачу с острова Мэн ангажемент на две недели для выступлений с исполнением национальной музыки в «Садлерз-Уэллз»[18].

Прикончив свое пиво, Нед произнес сочувственно:

– Вам, наверное, жаль пропускать фейерверк.

Ориану ожидали в ближайшем будущем совсем другие фейерверки. Испепеляемая предвкушениями, она ответила:

– Для меня ночь гала-концерта не новость. Ведь я пою на этой сцене с десяти лет.

Она ничуть не жалела о своем раннем отъезде, зная, что Дэр и почтовая карета ожидают ее у входа в увеселительный сад. Как только Ориана споет на бис – а в вечер, закрывающий сезон, публика непременно того потребует, – они поспешат в гостиницу «Красный лев» в Барнете, всего в десяти милях от Лондона.

Во второй половине дня нагруженная необходимым багажом карета, в которой находились Сьюк Барри и Джонатан Уингейт, покинула город. Профессиональная дружба Уингейта с мистером Ламли была искренней, но Ориана чувствовала, что главной притягательной силой для Уингейта в ее доме была Сьюк, которая в свою очередь тоже была счастлива его видеть. Убежденная, что ее горничная и слуга джентльмена вступили в романические отношения, Ориана воздерживалась от замечаний. Из-за серьезных намерений Уингейта могли произойти определенные осложнения, однако Ориана знала на собственном опыте, насколько неприятны в таких случаях расспросы и постороннее вмешательство.

Слуги, несомненно, радовались путешествию в Чешир не меньше, чем их хозяева, и Ориана верила, что они будут благоразумны.

* * *

Дэр сгорал от нетерпения поскорее покинуть Воксхолл. Он переживал разочарование каждый раз, когда в воротах показывалась не та человеческая фигура, которую он так надеялся увидеть. Концерты Орианы обычно заканчивались в одиннадцать часов. Но она не появилась к этому времени в условленном месте, где их ждала карета, значит, ее что-то задержало.

Дэр полагал, что условия в «Красном льве» намного лучше, чем в дептфордском «Якоре». Самый грязный город в Англии мог похвастаться и самой грязной гостиницей в стране. Ориана проявила полнейшую терпимость по этому случаю и не жаловалась, но предоставленная им безмерно убогая угловая комнатенка, несомненно, оскорбляла ее чувства и была недостойна ее высокого происхождения. Они провели бы более приятную ночь на борту «Доррити», если бы в каюте не так сильно воняло свежей краской и если бы команда не находилась на борту.

Покинув карету и отправившись на поиски своей отсутствующей леди, Дэр подошел к кирпичной стене, огораживающей увеселительный сад. Начали взрываться ракеты, и скоро над вершинами деревьев показались россыпи разноцветных искр. Запах сгоревшего пороха напомнил Дэру о тех многочисленных случаях, когда он, стоя на безопасном расстоянии, ожидал, когда земля содрогнется от взрыва, открывающего проход к новому стволу шахты.

Множество средств передвижения запрудило дорогу – от дешевых наемных карет до модных и дорогих личных экипажей. Оказавшись у входа, которым пользовались устроители развлечений, Дэр стал свидетелем изгнания изрядно помятого джентльмена, громко протестовавшего против такого обращения.

– Не приставайте больше ко мне, сэр, – посоветовал скандалисту привратник. – Иначе я позову констебля и обвиню вас в нарушении порядка. Мистер Симпсон велел мне вернуть вам деньги, и это достаточно справедливо, не так ли? Если вы перейдете на противоположную сторону проезжей дороги, то сможете оттуда полюбоваться фейерверком.

– К дьяволу вашего мистера Симпсона! – прорычал нарушитель спокойствия, обхватив обеими руками колонну, чтобы устоять на ногах. – И к дьяволу ваши деньги и ваши фейерверки. Мне нет до них дела!

Он сделал несколько шагов, упал и застонал от боли, ударившись о булыжную мостовую.

Привратник, исполнив свой долг, ретировался. Проходящие мимо люди не обращали на пьяного джентльмена никакого внимания, разве что бросали на него осуждающие взгляды.

Дэр подошел к нему и, чтобы помочь подняться, взял мужчину за локоть, но тот рывком сбросил его руку.

– Убирайся!

С трудом встав на ноги, пьяный поплелся к проезжей дороге. Оступаясь на каждом шагу, он слонялся между экипажами, вызывая брань и насмешки кучеров.

Дэр подумал, что вот-вот может произойти несчастный случай. Не желая быть пассивным свидетелем несчастья, он снова подошел к пьяному.

– Оставьте меня в покое, – бросил мужчина через плечо.

– Найти для вас карету, которая отвезла бы вас домой?

– Это было бы для меня большой удачей.

Дэр поспешил удержать джентльмена, чтобы тот снова не грохнулся на мостовую.

– Осторожнее. Вы приехали сюда один?