Уоррен Либерштейн:

– Это было модное офисное здание с мраморным полом и стойкой ресепшен в самом конце вестибюля. Одно из тех зданий с открытым атриумом, где все могут выходить из своих офисов и смотреть вниз на лобби.

Халстед Салливан:

– Я направился прямиком на ресепшен, а Уоррен жевал жвачку и поэтому свернул направо, чтобы выбросить ее в мусорку.

Уоррен Либерштейн:

– В тот день было очень солнечно, и, когда я зашел в помещение, мои глаза не сразу привыкли к свету, так что я не очень хорошо видел, когда искал корзину для мусора. Я выбросил жвачку и повернулся. Но оказалось, что я не заметил, как близко подошел к пруду с золотыми рыбками. В секунду падения я не был уверен, что не разобьюсь насмерть, поэтому я громко закричал: «А-а-а!»

Халстед Салливан:

– И когда я называл наши имена на ресепшене, я вдруг услышал громкий всплеск и крики: «Господи! Господи!» Обернувшись, я увидел, что Уоррен свалился в пруд, как в старой рекламе Nestea Plunge: не просто по щиколотку, он упал туда навзничь.

Уоррен Либершейн:

– Я промок до нитки. Не только ноги. Я устроил Nestea Plunge[57] в пруду с рыбками. И должен сказать, что, хотя в момент приземления мне было стыдно, я помню, как у меня мелькнула мысль: «Я не умер». Но сразу после этого мне снова стало страшно: «А вдруг здесь водятся акулы? Что, черт возьми, происходит?»

Халстед Салливан:

– После этого служащие достали всех рыбок, чтобы почистить пруд. Там было точно такое же дно, как и пол, так что, на первый взгляд, пруд полностью сливался с полом.

Уоррен Либерштейн:

– Мы пришли на встречу, а я абсолютно мокрый. Я подумал: «О господи!» А Халстед бегал вокруг с криками: «Уоррен! Уоррен!» Он кричал очень высоким голосом, а я стекал на мраморный пол.

Халстед Салливан:

– Я подумал: «Божечки! И мое благосостояние зависит от этого человека!»

Уоррен Либерштейн:

– Первый человек, который попытался помочь, подошел ко мне с платочком. Я воскликнул: «Мне понадобится семь пляжных полотенец, чтобы это поправить». Разумеется, все услышали шум, стали выходить из своих офисов и смотреть вниз. Мне по-прежнему было очень стыдно, и я по-прежнему был рад, что живой, но уже начал думать: «И что теперь? Отменять встречу? Ну да, разумеется». И тут Халстед говорит: «Ни в коем случае. Мы идем на встречу». – «Серьезно?» – «Да!» – «Окей, тогда мне нужна сменная одежда». В результате я дошел до спортивного магазина поблизости. Помню, как вошел туда и как две продавщицы посмотрели на меня. Их взгляды выражали: «Ну и кадр. Что с ним случилось? Какой-то убогий». И я промямлил: «Просто дайте мне спортивный костюм». Когда я пришел на встречу, я выглядел крайне нелепо, будто я Ванилла Айс или кто-то в этом роде. Все присутствующие были крайне возбуждены происшедшим. Даже наши агенты потом написали мне: «Слышали, ты устроил большой всплеск на встрече». Постфактум мы уже много над этим смеялись.

Халстед Салливан:

– Мы постоянно рассказывали эту историю как анекдот. И в какой-то момент пришла мысль: «А что, если Майкл упадет в пруд с рыбками?»

Уоррен Либерштейн:

– Нам удалось сделать из этого эпизод «Офиса» («Пруд с карпами»). Помню, что на съемках у Стива Карелла не сразу получилось падение и ему пришлось делать второй дубль. Пока он просыхал, я сидел рядом, и он спросил: «Это вообще правдоподобно? Кто-нибудь может поверить, что я упал в пруд с золотыми рыбками?» Пол тоже там был и сразу же среагировал: «Это случилось с Уорреном». Я нехотя подтвердил: «Да, это случилось с ним во время встречи. Мне очень жаль. Именно поэтому вам приходится падать в пруд». Стив очень милый. Он невероятно добрый человек. Но могу поклясться, что в тот момент ему не хотелось второй раз падать в этот пруд с рыбами. И он сказал: «Ага! Так это ты! Вот из-за кого все это». Это был классический пример того, как случай из жизни стал предметом искусства.

Джейсон Кесслер:

– Помните, как Джим спрятал телефон Энди за подвесным потолком и весь день на него звонил? Однажды я разыграл так Анджелу Хэмилтон, ассоциированного продюсера, у которой я работал личным помощником. Это произошло в трейлере за пределами офиса на нашей самой первой студии. Я спрятал ее телефон в потолке и без остановки ей звонил. К счастью, она не пробила дыру в стене, как это сделал Энди, это добавили уже на этапе сценария. Я рассказал всем эту историю, когда мы предлагали идеи того, что сведет Энди с ума, и она попала в эпизод.

Халстед Салливан:

– Моя сестра убьет меня за то, что я рассказываю эту историю, но однажды она позвонила мне из Нью-Йорка и сказала: «Я только что выиграла итальянский диван за семнадцать тысяч долларов». Я ответил: «Это здорово». Но потом она добавила: «Но из договора складывается ощущение, что они хотят, чтобы я за него заплатила». Я попросил ее прислать мне договор и прочитал его. Я учился на юридическом, так что разобраться было несложно. Оказывается, она решила, что суть тихого аукциона заключается в том, что нужно угадать цену. Вот она и угадала. Так что они составили этот договор, в котором говорилось: «Окей. Теперь подпишите, и эта роскошь за $ 17,000 ваша». Я тут же позвонил ей: «Нет, ты однозначно не будешь это подписывать. Ты покупаешь диван, а не отгадываешь его цену». В итоге это стало линией Дуайта («Вечер благотворительности» из восьмого сезона).

Минди Кейлинг:

– Грегу часто становилось жарко в комнате сценаристов, и он начинал слой за слоем снимать с себя вещи: верхнюю одежду, толстовку… И в какой-то момент он случайно стягивал все и на секунду мы видели его голый торс, и это было странно. Позднее в эпизоде «Забег» Майкл на автомате отвечает Пэм: «Войдите», и когда она заходит к нему в кабинет, то видит его пенис. Так что мы взяли слегка нелепый момент из жизни, преувеличили его и сделали реально шокирующим.

Аарон Шуар:

– Когда я писал для сериала «Новые приключения старой Кристин», рядом с нашим офисом находился полицейский радар, и в какой-то момент я начал пробегать мимо него, а потом позвал и остальных сценаристов, чтобы проверить, насколько быстро мы можем бегать. Оказалось, на удивление быстро: на спринтерской дистанции все смогли на минуточку стать