шоураннером, ты вынужден пропускать вещи через себя, но я поняла, что есть контрол-фрики с большим эго, а есть контрол-фрики без него. Грег страстно относился к своему делу, но у него не было раздутого эго. Если ты предлагал что-то, находясь в комнате с Грегом, было неважно, кто ты: если идея была хороша, ее принимали. Я работала с людьми другого типа, которым было важно все присваивать себе. У нас же побеждала лучшая идея и было неважно, откуда она взялась, от новичка ли или обычного служащего, которому мы показывали сцену, чтобы узнать его мнение. Всем заправляли идеи. Такая структура казалась мне идеальной.

Джейсон Кесслер:

– Грег – настоящий гений. Он точно знает, чего он хочет. Он знает, что смешно. Он чувствует интонацию шоу. И он стал не только хорошим сценаристом, но и хорошим лидером и хорошим менеджером, а это большая редкость. Мне кажется, он знал, как заставить каждого из нас выложиться по-максимуму, и очень ясно видел, что работало для шоу. Так что ему было несложно вести за собой.

Келли Кантли:

– Я делала с Грегом несколько проектов. Он мой любимый шоураннер и один из моих самых любимых людей на свете. Он супертихий и суперспокойный, но он знает о комедии больше, чем я когда-либо узнаю за свою жизнь. Иногда я говорила: «Грег, мне сложно дается этот сценарий». И Грег отвечал: «Давай поищем слабые места». – «Что ты имеешь в виду?» – «Видишь ли, иногда, стоит потянуть за одну ниточку, и постепенно ты распутаешь целый свитер, сам того не понимая, в процессе». Его комедия гениальна, и его подход всегда основан на логике, но я не могу залезть к нему в голову.

Джейсон Кесслер:

– У него нет всепоглощающей харизмы. Я бы даже сказал, что мне, молодому юноше, было непросто осваиваться в индустрии с таким боссом, как Грег, потому что я не понимал, как с ним разговаривать. Мне было сложно найти с ним общий язык, но я всегда понимал, насколько это умный человек. Мне кажется, именно это сделало шоу таким потрясающим: все было основано на интеллекте. Оно не руководствовалось спонтанным: «А давайте-ка пошутим вот так!» Всегда было: «Что в данный момент будет самым умным решением?» И, мне кажется, у Грега был всеобъемлющий взгляд. Это распространялось не только на сценарии. Это касалось и декораций, и костюмов, и реквизита, и людей, которых он нанимал. Мне кажется, тот уровень интеллекта, который был на шоу, редко встречается в Голливуде.

Кен Куопис:

– Я считаю, у Грега одновременно развиты потрясающая интуиция и аналитическое мышление. Одна из причин, почему я так им восхищаюсь, – это то, что он всегда знает, когда опираться на свое чутье, но в то же время раскладывает все по полочкам, анализирует и тестирует. Словно он одновременно и ученый, и умеет рубить с плеча. Я не сценарист, и, пожалуй, лучше говорить об этом с ними, но очевидно, что он создал среду, в которой каждый мог проявить свой максимум.

Джастин Спитцер:

– Мне он напоминает чокнутого профессора, такой у него образ. Он очень умный и привык все анализировать, но вместе с тем слегка ненормальный, в полезном для шоу смысле. Я позаимствовал у него творческий метод – когда ты предан замыслу и отслеживаешь, чтобы все шло по плану, но не забываешь и о возможных поворотах, которые кажутся чуть более опасными или находятся за пределами задуманного пути. Он всегда поражал меня своей способностью отслеживать это и подмечать варианты, которые кажутся одновременно реалистичными и неожиданными.

Пол Фиг:

– Он никогда не был одним из тех шоураннеров – а я режиссировал много проектов на своем веку, – которые говорили: «Актеры должны рассказать эту шутку вот так» или «Нельзя менять это слово. Если кто-то хочет что-то поменять, звоните мне». Такие люди не приемлют никаких отступлений от написанного текста и все очень сильно усложняют, а по сути это означает, что шоураннеры не очень-то хотят взаимодействовать с актерами. Это худший способ вести дела с талантливыми людьми. Грег всегда реагировал в духе: «Отлично, давайте попробуем сделать так».

Кэри Беннетт:

– Как бы вам объяснить, кто такой Грег… О господи! Он абсолютно очаровательный. Но, возможно, живущий на другой планете. Интеллектуал, но по сути он никогда до конца не понимал бытовую сторону производства шоу. Это было где-то за рамками его мира. В начале первого сезона мы пытались воссоздать прически из пилота и обсуждали некоторые новые стрижки. И он спросил: «А я могу увидеть, как будет выглядеть стрижка до и после?» Я ответила: «В мире анимации – да, можете. Но не с реальными людьми».

Бритон В. Эрвин (руководитель постпродакшена):

– В эпизоде «Убийство» Джим убеждает Дуайта сразиться с самим собой, потому что он каратист такого уровня, что никто не сможет стать ему достойным противником. По сценарию в итоге Дуайт наносит самому себе сокрушительный удар в промежность и падает на землю. На встрече перед съемками Рэнди (Кордрэй) спросил Грега: «Рэйн это видел? Он сможет сделать такое физически?» И Грег ответил: «Ну, у вас же есть специальные штучки для этого». Все в недоумении переглянулись, и Рэнди спросил: «Какие такие штучки?» Грег сказал: «Я видел их раньше», и, как курица лапой, стал рисовать на обратной стороне сценария какие-то мелкие каракули. Он уверял нас, что есть какое-то приспособление, куда можно запрячь человека, чтобы он смог ударить себя в пах. И Рэнди спросил: «Кто-то делает такие вещи?» – и все усмехнулись, потому что, конечно же, такого не было в природе. Но Грег был абсолютно уверен, что где-то видел такое приспособление. Разумеется, в итоге Рэйн бил сам себя, потому что мы не нашли упомянутого устройства, ведь его просто-напросто не существовало.

Джастин Спитцер:

– Есть столько историй про Грега! Он из тех, кто не вылезает из одной и той же вещи, притом что он очень богатый человек. Он всегда ел в маленьких закусочных вроде Norms. Хотя по факту это ничего о нем не говорит… Даже не знаю, как еще его описать. Он просто видит суть. Иногда тебе не удавалось понять направление его мысли. Я не уверен, что он сам всегда его понимал. Но, когда наконец становилось понятно, к чему он вел, все начинало выглядеть логично. В нем было очень много того, что он не контролировал, в хорошем смысле. Он не всегда знал, что произойдет. Он этого не планировал. Очень часто возникало ощущение хаоса,