Роверстан вышел из гостиной, и Айлин глубоко вздохнула, а потом старательно улыбнулась.

– Благодарю… Мне уже легче, – прошептала она, все так же опустив взгляд. – Простите, я не хотела доставить столько беспокойства.

– Нет-нет, моя дорогая, – заторопилась Беатрис, просто излучая сочувствие.

На рынке Вероккьи Лучано попадались карты сокровищ по флорину за штуку, более правдивые, чем сожаление на лице королевы.

– Аластор… Простите, ваше величество… – Айлин снова вымученно улыбнулась. – Позвольте мне откланяться. Я не очень хорошо… себя…

– Айлин, ты не можешь уехать в таком состоянии! – Отодвинув Пушка, Аластор встал перед диваном на одно колено, взял руки Айлин в свои и заглянул ей в лицо. – Прошу, пусть лекарь тебя осмотрит! Вдруг это что-то серьезное! Прости! Это я виноват! Сначала напомнил тебе о походе, потом…

Он осекся. Может быть, сообразил, что в остальном как раз его вины нет? Лучано от всей души понадеялся, что так. А еще он понадеялся, что когда-нибудь все-таки увидит смерть Беатрис. Желательно, не очень хорошую смерть. Там уж пусть Претемнейшая разбирается, какое место в ее садах заслужила итлийская гадюка, но Шипам точно известно, что справедливость лучше творить в этом мире, так оно надежнее.

– Нет-нет, я поеду! – отчаянно замотала головой синьорина. – Ничего страшного, правда! Мне так жаль, что я испортила вечер! Пожалуйста, не обращайте внимания и… повеселитесь все-таки!

Виновато улыбаясь, она забрала у Альса свои ладошки, которые почти потерялись в его огромных лапищах, и монсиньор нехотя встал.

– Все-таки лекарь поедет с тобой, – хмуро сказал он. – На всякий случай. А если нужно, пусть останется у вас. Месьор, милорд Кастельмаро, вы ведь не откажетесь проводить дам до кареты?

Лучано вспомнил нынешнего королевского лекаря, добродушного старичка и дамского угодника, и про себя согласился, что это хороший выбор. Мэтр, конечно, всю дорогу будет рассказывать байки про своих пятерых внуков, зато Айлин отвлечется.

– Хорошо, как скажешь… скажете… – уже немного увереннее согласилась синьорина и поднялась.

Пушок тут же подставил ей голову под руку, предупреждающе глянув на всех, с другой стороны Айлин поддержала тетушка, и они вышли из гостиной. Фраганец и гуардо поспешили следом.

– Ох уж эти причуды беременных, – пожав плечами, вздохнула Беатрис и опять пригубила уже остывший шоколад. – Право, родственные отношения бывают всякие, но если бы я знала, что бедная девочка так нервничает при имени своей матушки, я бы, разумеется, промолчала. Надеюсь, магистр Роверстан не сильно обжегся и вскоре вернется к нам, как и остальные гости. Вечер такой дивный, эта маленькая неприятность не должна его испортить!

– Я тоже… надеюсь, – процедил Аластор, не уточняя, на что именно.

А Лучано подумал, что Беатрис определенно чего-то добилась. Вот только того ли, чего хотела? И как она это использует?

– Почта для милорда и миледи! – торжественно объявил дворецкий, появляясь в дверях столовой, и Айлин едва удержалась от желания помотать головой – так это было похоже на одно из лучших воспоминаний ее детства!

Когда все Ревенгары были одной семьей, и все были живы…

Отец любил просматривать письма прямо за завтраком, а Артур так гордился, вскрывая их. Айлин рассказала об этом лорду Бастельеро несколько дней назад, как раз тоже за завтраком – и ее супруг, с утра обычно мрачный и задумчивый, вдруг встрепенулся, улыбнулся и уронил, что Дориан всегда знал толк в удобстве. Конечно же, просматривать почту удобнее с утра, причем вместе с ней, Айлин – ведь совсем скоро им будут приходить общие письма!

– А когда подрастет мой внук, он будет вскрывать ваши письма, а некоторые даже читать вслух, – добавил лорд Аларик, улыбаясь. – И конечно, гордиться таким доверием, как все мальчишки…

Они с лордом Грегором переглянулись с непривычной теплотой, и Айлин даже затаила дыхание. Вот бы так было и дальше! Ни батюшка Аларик, ни лорд Грегор так и не рассказали ей, отчего их отношения далеки от родственной любви, но, может быть, рождение ребенка их помирит? Ведь они оба так его ждут!

Айлин все-таки встряхнула головой, взглянула на стопку писем на серебряном подносе. И замерла – верхний конверт был надписан безукоризненно каллиграфическим почерком Дарры.

– Письмо для леди Бастельеро, – пробормотал лорд Грегор, нахмурившись, поднял конверт так, словно тот мог его укусить, и протянул его Айлин вместе с ножом для писем. – Прошу вас, дорогая.

– Благодарю, милорд! – благодарно и виновато выдохнула Айлин. Муж так ей доверяет! А она… Ох, как же хочется надеяться, что в письме нет ничего тайного! – Вы позволите мне прочитать письмо вслух?

Глаза супруга просияли так, что Айлин снова укололо чувством вины.

– Дарра, младший лорд Аранвен, – громко и отчетливо прочитала она, – приглашает леди Бастельеро на домашний праздник по случаю окончания Академии. К приглашению присоединяется также Саймон, младший лорд Эддерли. Ждем леди Бастельеро в семь часов пополудни в особняке рода Аранвен. Будем польщены, если лорд Бастельеро сочтет возможным присоединиться. С глубочайшим почтением, Дарра, младший лорд Аранвен…

Больше в письме не было ни строчки. Айлин опустила лист и взглянула на супруга – тот нахмурился, глаза потемнели…

«Он меня не отпустит, – осознала она с нахлынувшей вдруг горечью и тут же строго возразила сама себе: – И не должен! Он и так небывало снисходителен, когда разрешает мне ездить во дворец в сопровождении одной лишь тетушки! А уж на праздник к толпе юношей… Как Дарра этого не понимает?! Но если лорд Бастельеро поедет вместе со мной, это совсем другое дело. И потом, как он может не поехать?! Да, в последнее время между ним и Даррой была заметна некоторая холодность… Дарра даже не прислал ему личного приглашения. Зато Саймон его любимый ученик! Вот он бы наверняка пригласил дорогого наставника лично, если бы имел на это право по этикету, ведь праздник будет у Аранвенов, Эддерли там только родственник и первый гость. Ох, как же все это сложно! А я всего лишь хочу снова увидеться с Воронами, почувствовать себя просто Айлин, а не леди Бастельеро… Только бы милорд супруг разрешил мне сопровождать его!..»

Сердце зачастило от мысли, что муж вовсе не обязан везти ее в гости именно в этот раз. Одно дело – приглашение короля, от которого нельзя отказаться без веской причины, и совсем другое – домашний праздник, на котором не очень-то прилично присутствовать даме в положении, если она не родственница хозяев дома. И неважно, что Саймон и Дарра ей как братья, в некоторых случаях этикет весьма строг.

Она вздохнула и поднесла к губам чашку шамьета, но сладкий пряный напиток не смог смыть горечь, стоящую во рту. Ей показалось, что лорд Аларик взглянул сочувственно, однако вмешиваться, конечно, не стал.