Вот в таком негодовании я и варилась, пока Лёня-Сеня (уж, простите, на нервяке опять забыла его имя) вез меня на встречу с бабулечками. Я, чтобы никого не шокировать и не провоцировать лишних вопросов, попросила себя высадить чуть заранее и, хвала небесам, в этот раз все было по-моему.

Со старушками мы зашли в уютный ресторанчик недалеко от их дома, где съели чудесный пирог с вишней. Мне подарили красивый берет цвета голубиного яйца в комплекте со шарфом, а еще арома-лампу с набором эфирных масел для моего вдохновения. Сама же себе я пообещала подарить шоппинг, где бы наконец-то смогла купить новые сапожки, курточку и еще какую-то необходимую одежду, но сделать это я планировала уже завтра.

И желательно без сопровождения.

Вот только прямо за окном заведения, где мы сидели с престарелыми подружками, стоял припаркованный на стоянке черный автомобиль с навязанный мне водителем-цербером внутри. И он не спускал с моей персоны пристального взгляда, четко давая понять, что из-под колпака мне никуда уже не деться.

Про себя хмыкнула: «это мы еще посмотрим…».

Лера

Весь этот день почти до самого вечера я провела с престарелыми подружками и ни капли об этом не пожалела. Было весело, и я все-таки смогла абстрагироваться от утреннего происшествия. И даже корявое поздравление от Дениса с левого номера не могло испортить моё подпрыгнувшее до небес настроение.

«С Днем рождения, Лера. Желаю тебе счастья и здоровья, а также начать уже наконец-то ценить дружбу. Я всегда на связи и готов к общению».

Застрелите меня!

Так же в течении дня обо мне вспомнил сотовый оператор, книжный магазин и цветочная лавка, где я заказывала букет для несостоявшейся свадьбы.

А от Шахова лично ничего. Только Лёня-Сеня, букетик и конвертик с неизвестным содержимым.

Хотя…ну а чего еще я хотела от женатого мужчины? На дворе суббота, поди в семейном кругу чилит. На стиле. На расслабоне. В кино, наверное, с ней пошел или повез куда-то за город. Чтобы там с ней…

Ненавижу!

И себя тоже! За то, что по венам моим не кровь бежит сейчас, а концентрированная кислота. Яд, если хотите, который планомерно убивает меня, заставляя внутренне корчиться от ревности и зависти.

Потому что даже вечером, когда меня доставили к себе домой, мой телефон молчал, не получив ни слова, ни пол слова от отчаянного и на всю голову кукукнутого бывшего любовника. А такие песни мне пел соловьем, ой…

- Ну и ладно, – пожала я плечами, – хорошо же.

- Что вы говорите, Валерия Дмитриевна?

- Ничего, – огрызнулась я и все-таки ломанулась на выход из автомобиля. Да, сегодня я не стала сбегать от принудительно выданного мне водителя. Решила бдительность усыпить. Заставила поверить, что прогнулась под обстоятельства и чужое «хочу». Но это только пока…

- А цветы? А подарок? – напомнили мне, и я тут же зарычала, переполненная негодованием.

- Да как же вы меня достали!

Подхватила многострадальные цветы и конверт, а затем ринулась к дому, не разбирая дороги. А еще обещая себе, что завтра я все презенты от Шахова выкину в уличный сортир соседки бабы Лиды, что жила через забор от меня.

Вот так вот!

Вот только женское любопытство вещь страшная и гремучая, а потому уже через минут двадцать я, лежа на своей скрипучей кровати, открывала конверт, а затем в шоке рассматривала брендированную пластиковую карточку.

Всего три белые буквы в черной рамке и на оранжевым фоне – «ЦУМ». Ниже мое имя и убийственная надпись: «unlimited».

- Понятно, – прикрыла я глаза устало и вздохнула с отчаянием, пытаясь усмирить стон собственного сердца.

Что-ж, меня снова пытаются купить. На этот раз тупо за шмотье, коим полнятся самые люксовые в столице торговые ряды.

Боже, какой стыд!

Всунула карточку обратно в конверт, а затем, зло чеканя шаг, потопала на кухню, где вскипятила чайник и налила себе огромную кружку ароматного напитка, перманентно поглядывая недобрым взглядом в сторону кровати, где одиноко осталась лежать подачка от Шахова

Не подарок. Нет!

- И на что вообще рассчитывает этот идиот? – буркнула сама себе под нос. – Реально думает, что я с восторженными визгами побегу шопиться за его счет? Да он из ума выжил, не иначе!

А затем перевела сердитый взгляд на свой телефон, который разрывался от входящего звонка. Он! Но я лишь сложила руки на груди и заставила себя врубить игнор на максимум. Скинул. А через пару секунд прислал сообщение:

«С Днем рождения, Лера! Пожалуйста, прими от меня этот скромный подарок и самые наилучшие пожелания».

Оттолкнула от себя гаджет, как ядовитую змею и поджала губы, собираясь делать все с точностью, да наоборот. Мне подарки от маньяков не нужны. Пусть жену свою одаривает, а я обойдусь.

Но следом тут же прилетает еще одна царская смска:

Шахов: «Не примешь то, что я тебе подарил, и я снова что-нибудь отчебучу. Обещаю. А ты ведь этого не хочешь, Лера?».

- Козёл! – заорала я на весь дом, а потом принялась мстительно набивать «благодарность» за такое фееричное поздравление.

Подарил он? Это называется совершенно по-другому!

Я: «Ты сам себе не противен? Добиваться женщину подобными способами, серьезно, Шахов? Ты омерзителен мне!».

Шахов: «Хочешь приехать и сказать мне это лично?».

Я: «Да пошёл ты! Ненавижу тебя!».

Шахов: «Зря отказываешься. А могла бы уже наконец-то убедиться, что я в своей практически уже холостяцкой берлоге живу один и никакой женой тут и в помине не пахнет. Причем давным-давно. Может быть, тогда ты бы уже наконец-то поняла, что мой несвободный статус лишь временное досадное недоразумение для нас обоих, которое ты зачем-то раздула до невероятных размеров».

Я: «Я заблокирую тебя, если продолжишь писать эту никому не нужную чушь!».

Шахов: «Это не чушь, а реальный факт. И вот тебе еще один – я хочу быть только с тобой, больше ни с кем».

Боже!

Сердце в груди пропустило удар и зависло, смотря на последние слова с затаенной надеждой на то, что я проникнусь ими и все-таки поверю этому мужчине на слово. А когда поняло, что я этого не сделаю, то завизжало от отчаяния, что есть мочи, оплакивая свои нежные, но абсолютно глупые и неуместные чувства.

Шахов: «Лера, я прошу тебя – прими мой подарок. Он сделан от всего сердца».

Догнал. И уничтожил.

Вот только застопорившийся от его красноречия мыслительный процесс все-таки вновь разогнался