Саша по-хозяйски на лавку уселся.

– Ну, рассказывайте, как поживаете? Хозяин поведал, днями вас на постоялом дворе нет.

Авдотья начала:

– А чего бока отлёживать? За работу взялись. Я с травниками познакомилась, помогаю за городом травы собирать. А Любава нянькой устроилась к богатею купцу, за малышом смотрит. Всё копейка.

– Ах, молодцы какие! А я назад торопился, горевал – мало денег осталось, недоедаете.

– Любаву так и кормят у купца, всё прибыток.

– Как дальше жить будем? – задал главный вопрос Александр. – Не всё же нам на постоялом дворе приживаться. Мыслю – свою избу покупать надо.

– Ой! – всплеснула руками Авдотья. Дорого же! Откуда деньги? Или ограбил кого?

Любава за Сашу вступилась:

– Он не сможет. А если и ограбил, мне всё едино, для нас же старался.

– Спокойно! Не грабил я никого. Разве я похож на татя? Клад у меня небольшой был под Владимиром, куда ездил. Но о деньгах – никому. Украдут или ограбят, тогда своей избы не видать как своих ушей.

Женщины заулыбались. В беспросветной, без перспектив жизни в Костроме забрезжила надежда.

– Завтра на торг пойду, а как найду что-нибудь стоящее, вместе пойдём смотреть. Одобрите – купим.

– Любаву зачем отвлекать? Пусть к купцу идёт, заработанная копейка лишней не будет, – встряла Авдотья.

– Нам всем вместе жить, вместе смотреть будем, – отрезал Саша. – Завтра пусть идёт, а потом видно будет.

На торгу всегда был пятачок, где толкались желающие продать жильё. Таких немного было, десяток-полтора. Многие желающие обрести жильё строились сами. Дешевле лес купить и нанять плотников. Но долго получается, а кроме плотников ещё печник нужен. Одну печь в поварню, другую для отопления жилых помещений. А печь не только сложить надо умело, а ещё и дать высохнуть, долго – месяц. И месяц этот хоть на костре во дворе готовь. Уж лучше сразу готовое хозяйство взять. Тем более деньги позволяли, у Саши в кладе и серебро, и золото. Да за одну золотую монету избу с хорошим участком взять можно. Лучше бы дом каменный, который пожара не боится и долговечный. Да таких домов в Костроме на пальцах обеих рук сосчитать можно – городская управа, княжий терем да боярские хоромы.

Саша с Авдотьей всех продавцов дотошно расспросили – где изба, да не старая, не трухлявая ли, да как велика? Остановились на двух предложениях, сразу пошли смотреть, хотя бы предварительно. Одна изба понравилась – не старая, обширная. Саша сам на чердак слазал, проверил – не ест ли стропила жук-древоточец? Потом вниз спустился – хорош ли фундамент и сухой ли подвал? Потом печь затопили, тяга хорошая, дым в избу не идёт. Дошёл черёд до надворных построек – амбар, баня, конюшня, дровяник, отхожее место. У Авдотьи лицо бесстрастное. Саша хозяина попросил следующим днём быть дома. Как вышли, спросил у Авдотьи:

– Чем недовольна? По лицу вижу.

– Хороша изба. Так если щерилась бы, хозяин цену бы не сбросил. А завтра поторговаться можно.

В избе три комнаты, можно каждому по спальне, и трапезная, где печь стоит.

Отправились другую избу смотреть. Крепкая изба, наличники резные, да маловата – о двух комнатах всего и конюшни нет. Сразу отказались. Следующим днём втроём пошли на смотрины. Любава довольна.

– Места много и светло.

Ещё бы, брёвна ошкурены, жёлтым сияют, запах сосны в избе стоит. Авдотья торговалась умело и цену сбила. Ударили по рукам, хозяин соседей пригласил видаками при сделке быть. Это сейчас регпалата, документы, раньше всё просто делалось. Саша деньги оговоренные отсчитал при свидетелях, и хозяин откланялся. Прошлись по избе.

– Ой, сколько всего надо! – воскликнула Авдотья. – Перина, подушки, посуда! А ещё дровяник пустой, а зима на носу.

– Завтра всем заниматься будем, – заверил Саша.

Следующая неделя была хлопотная. Втроём ходили на торг, закупали необходимое. Саша нанимал извозчика, перевозил в избу. Пока изба необустроена была, ночевал он в ней один. Женщины пока оставались на постоялом дворе. Он не подозревал, что столько всего нужно, от ложек до перин и сита. А ещё запасы провизии – мешок гречки, такой же пшена, соль, а ещё овощи. Последними завозил дрова, две подводы, потом складывал в дровяном сарае.

Ходить на торг за покупками, как и все мужчины, он не любил, да необходимость заставила. Наконец перебрались. Саша лошадь в конюшню на своём подворье определил, овса задал, которого запас три мешка. А ещё сено купить надо. Вроде всё предусмотрел, а всё равно недочёты.

В честь первого дня на новом месте Саша сходил на близлежащий постоялый двор, заказал пирогов с разной начинкой десяток, четыре жареных курицы, копчёную белорыбицу, жбан пива. Хозяин большому заказу рад. Съестное погрузили в две большие корзины. Александра двое подростков из прислуги до избы сопроводили. У Саши руки заняты жбаном с пивом. Нести неудобно, обе руки задействованы, и вес приличный, пуд, как не больше. Женщины изумились.

– Куда нам столько?

– Э! Соседей пригласим. Как в поговорке – не купи дом, купи соседа. Добрососедские отношения налаживать надо, повеселимся от души.

Соседи пришли, причём не с пустыми руками. Которые справа – шанежки с творогом принесли, слева – варёных яиц, лука зелёного и медового сыта, а из избы напротив – горшочек мёда и шмат солёного сала. По местным меркам новоселье удалось на славу. После забористого пива настроение поднялось. Песни пели, даже плясали. Когда уже в темноте Саша пошёл гостей проводить до калитки, сосед слева, Мирон, сказал:

– Тёща-то у тебя строга! Супружнице твоей пива пить не дозволила. На сносях, что ли, жёнушка?

Саша оторопел, не нашёлся, что сказать. А впрочем, со стороны так и есть. Он похож на молодого мужа Любавы. Авдотья – на тёщу или маму. Занятно. Между тем они не родня и Александру никем не приходятся. Однако объяснять соседям не стал. Так даже проще, семья и семья.

Потянулись будни. Понемногу избу в порядок привели, каждый свою спальню по вкусу. Клад свой – деньги, ценности, Саша в подвал определил, показал Авдотье.

– Если случится со мной чего, это вам на чёрный день, денег до конца дней хватит.

– Да что ты! Типун тебе на язык! Что случиться может? Ты же не хворый.

Видимо, женщинам неудобно на шее у Саши сидеть. И так он для них многое сделал. Авдотья снова травами заниматься стала, Любава – к купцу нянькой. Саша присматривал службу охранником. Времечко для дальних вояжей купцов неудобное, дожди зарядили, дороги развезло. Ещё месяц, и морозы начнутся, кораблики речные на прикол встанут, а обозы уже не ходят, потому как грязь непролазная.

В городе мостовые выложены дубовыми плашками или из лиственницы. Только эти два дерева не боятся воды, прочнее становятся. И если центр города относительно чист, стоит отойти, как в переулках грязь, из которой едва сапоги вытаскиваешь. Занятная вещь – семьсот лет с тех пор прошло, а ничего не изменилось.