— Конечно. Беги.

И я именно побежала. Бегом, не оглядываясь, из школы. Разве раньше я могла себе такое представить?

Вместо того, чтобы поехать домой, свернула на шоссе и направилась в «Чёртово колесо». Ни разу ещё не бывала там одна, только в сопровождении Антона, а тут просто гнало что-то, как вчера на кладбище. И ощущение похожее: спешу к неприятностям.

— Антон Александрович здесь? — спросила я девушек на стойке информации.

На меня посмотрели с лёгким недоумением, оглядели с интересом и переглянулись между собой. А я стукнула ладонью по полированной поверхности стойки, привлекая их внимание.

— Девушки, мой муж здесь?

Они обе открыли рот и так замерли на пару секунд, затем так же дружно улыбнулись.

— Нет.

— Да.

Снова переглянулись, на этот раз с претензией друг к другу. Я же заинтересованно вздёрнула брови, ожидая точной информации.

— Он был здесь.

— Мы не знаем, уехал или нет.

— Понятно. — Я оглядела холл гостиницы, не зная, что предпринять. Девушки смотрели на меня с одинаковым беспристрастием. Одна блондинка, другая брюнетка, и на двоих абсолютно одинаковое выражение лица и степень услужливости на нём. Тут поневоле взбесишься.

От стойки я отошла и направилась к лифту. Решила проверить, нет ли Антона в его номере, который он, непонятно почему, именовал кабинетом. У них с моим отцом на двоих была эта странная забава. Завести себе по номеру «люкс» с огромными кроватями, поставить в соседней комнате письменный стол, и назвать это рабочей атмосферой.

Конечно, в кабинете я его не застала. Постояла перед запертой дверью, покрутила ручку, и мысленно плюнула с досады. Потом вспомнила, что у меня есть ключ от кабинета отца, которым я ещё ни разу не воспользовалась. Да и сейчас особого желания не имела, на душе как-то тоскливо стало, как только я оказалась перед дверью, но и просто уйти, уехать из «Колеса», так сказать, не солоно хлебавши, показалось унижением. Бегаю за мужем, который отключает телефон и всеми силами демонстрирует свою занятость, которому не до жены.

Открыла дверь, распахнула её, и немного помедлила на пороге. Ещё не вошла, а уже оглядывала комнату. За углом по коридору послышались чьи-то шаги, и я всё-таки вошла, захлопнула за собой дверь. На меня навалилась тишина и пустота, напомнившая мне кладбищенскую. Картины со стен смотрели на меня, вещи на полках шкафах будто манили, приковывая мой взгляд, а из-за закрытых окон и выключенного кондиционера воздух казался спёртым. Я прошла мимо письменного стола, распахнула балконную дверь и сделала несколько глубоких вдохов. А после некоторого внутреннего сопротивления вернулась к столу и села в кресло. Стол был в идеальном порядке. Что даже странно. Дышать в номере было нечем, а вот на столе ни пылинки. Я рукой по полированной поверхности провела, потом пробежала глазами по тексту документа, что лежал прямо посередине. Оказалось, что и не документ вовсе, а список дел на неделю вперёд. Неделю, которая давным-давно прошла, и без него.

Ступор прошёл, и следующие минуты я занималась тем, что выдвигала ящики стола, изучая содержимое. Ничего интересного, никакой документации, видимо, всё важное забрали после смерти отца. Остались какие-то мелочи, канцелярские принадлежности, едва начатая записная книжка и переполненная визитница, записки и несколько мятных леденцов. Ими и пахло, стоило открыть любой ящик, и всё это казалось невероятно печальным. На дне одного из ящиков я нашла потрёпанный конверт с фотографиями. Отец, Марина и Алиса, на каком-то мероприятии. В отпуске. На природе, Алиса ещё совсем маленькая, от силы лет восемь. Все кажутся счастливыми и весёлыми, и даже Марина улыбается, обнимая мужа. Красивая, молодая женщина, прильнувшая к своему мужу. Судя по фотографии, с тех времён прошло лет пятнадцать, а Марина совсем не изменилась, правда. Разница лишь в её взгляде, который теперь стал непреклонным. А вот возраст на ней совсем не отразился. Почти, если только самую малость. Интересно, что же отца не устроило в красивой молодой жене? Что их рассорило и изменило? Деньги? Он много работал, слишком много зарабатывал, и деньгами пытался компенсировать жене и дочери недостаток внимания?

Я фотографии на столе разложила, благо он большой был, смотрела на них, потом отодвинула от себя. Чувство было такое, что я подглядываю за чужой жизнью. Каждый раз, как я оказываюсь рядом с семьёй отца, у меня возникает такое чувство. Я лишняя, и всё порчу. Наверное, он это понимал, поэтому мы не встретились ни разу за двадцать лет.

Антон бы сейчас сказал: опять самобичевание.

Я покаянно опустила голову, затем достала телефон и снова набрала номер мужа. В сотый раз за последние пару часов. Самой не по себе за подобную навязчивость, но что делать? Он не ответил, и я разозлилась. На стол навалилась, закрыла глаза, чтобы не видеть снимков, а когда открыла их, между стопкой журналов, пресс-папье и непонятной мраморной чаши с песком непонятного назначения, я увидела мобильный телефон, подозрительно похожий на телефон Антона. Он был большой, но плоский, и на краю стола я его не сразу приметила. Дотянулась рукой, покрутила, рассматривая, потом поняла, что тот выключен, и нажала на кнопку, ожидая отклика экрана. Это точно был телефон моего мужа. Вот и моя фотография на экране, я в бикини в волнах Средиземного моря. Приятно, но что телефон Антона делает в кабинете моего отца, совсем непонятно. А я звоню… Кстати, стереть напрочь все мои двадцать четыре пропущенных вызова. Зачем Антону об этом знать?

Вот только проблема: телефон оказался запаролен. Что за бред, вообще? Я поводила пальцем по экрану, разозлилась и сунула телефон в сумку. Боже мой, мой муж самый скрытный человек на свете!

Дома Антон появился к ужину, нисколько не опоздал, и, наверное, это нужно было оценить по достоинству, к тому же, он с цветами явился. С большим букетом пионов. А я вместо того, чтобы порадоваться, продемонстрировала ему свою находку.

— Я нашла твой телефон.

— Правда? Дома?

— Нет, в кабинете отца.

Антон замер передо мной с букетом, осмысливая. Я ещё подумала, что в этот момент нужно было его сфотографировать, выглядел он вполне торжественно, портило впечатление выражение лица — озадаченное.

— В Борином кабинете? Ты была в «Колесе»?

— Была, — призналась я с некоторой неохотой. Забрала у него цветы, передала ему мобильник. Такой обмен неожиданными подарками.

Антон за моей спиной хмыкнул. Снял пиджак, присел на любимый подлокотник, и я услышала звук разблокировки телефона. Невольно замерла, прислушиваясь и ожидая реакции мужа Да, да, я знала, что он непременно отметит мою настойчивость.

— Ого, двадцать пять звонков! Сразу видно, что жена скучает без меня.

— Вообще-то, я беспокоилась, — сказала я. А затем пояснила: — Последний раз я звонила час назад, набрала случайно.

— Ага, — проговорил Антон многозначительно.