Короче, в отличие от Мишеля, на переходе с Затона до Мертвого города эта троица особых хлопот мне не доставила. Я просто подсвечивал парням лазерным прицелом точку, до которой они должны были дойти и остановиться, и они шли, разобрав периметр на сектора обстрела. Зато Мишель достал меня своими рассказами о его детских страхах и комплексах и расспросами о том, как люди становятся сталкерами. Надо было быть осторожным, а у этого придирка, видать, от мрачных пейзажей зоны и Мёртвого города случился словесный понос.

Под конец, он меня так достал, что я сказал ему в шутку, мол, если он не заткнётся, то я заклею ему рот лейкопластырем. Надо быть тихим и осторожным.

Впрочем, я-то был осторожен – сделал крюк вокруг площади перед ДК. Следы на снегу были только наши – никаких других следов, значит, и никто не шёл за нами по нашему следу. Хотя я вышел в эту точку не для выяснения этого, этот факт, меня, скорее огорчил, чем обрадовал, – значит, Грач подготовил где-то засаду.

– Меченый, а вас не Иваном звать? – спросил Мишель.

Черт, молчал полчаса и опять за старое!

– Нет, а что? – спросил я.

– Ну, помните такую прибаутку: «Куда ты завел нас, Сусанин, не видно ни зги?» «Я сам заблудился, не е#ите мозги!»

Я хохотнул. Надо же, ну и подготовочка у этого ЦРУшника, в своем «университете» он изучал не только русский язык, но и матерные прибаутки!

– Меня зовут Мстислав, – сказал я и осёкся – Мишель умнее, чем я о нём думал. Своей болтовнёй и этой прибауткой он меня подловил. Я назвал ему своё настоящее имя. Пустячок, но всё равно неприятно!

– Тогда зачем мы ходим кругами? – не унимался Мишель.

– Мишель, ты же просил показать тебе что-то необычное, – сказал я и посмотрел на часы, – Сейчас увидишь, смотри туда.

Я указал Мишелю на противоположный конец площади. Мишель приготовил камеру. Я опустил приклад винтореза на землю, оперся на его ствол и приготовился ждать.

Ждать долго не пришлось. Пятеро сталкеров, ощетинившись стволами, быстро прошмыгнули между домов. Нас с Мишелем, хотя мы стояли совершенно открыто, они не заметили. Не заметили они и «ассистентов» Мишеля, которые перегруппировались и заняли более удобную позицию для стрельбы.

– Твою маты! Меченый, шо це було? – не опуская камеры, спросил Мишель.

Мишель заметно струхнул, но продолжал снимать. Настоящий оператор! Может быть, он действительно оператор «Нэшнел Географик», а ни какой не ЦРУшник.

– Да опусти ты камеру, больше ничего интересного не будет. К тому же, Пулитцеровскую премию за эти кадры ты не получишь – никто тебе не поверит, что ты сам снимал себя со стороны, – сказал я.

Мишель опустил камеру и посмотрел на меня, лицо его выражало растерянность и смятение. К Мишелю подскочили «ассистенты» и что-то затараторили, показывая туда, где мы только что видели свои фантомы из прошлого. Ага, проняло хлопцев, разговорились, видать, в оптику своих прицелов они тоже разглядели, кто это был!

Мишель, косясь на меня, постарался успокоить парней. Вот я не понял, он что боится, что я услышу что-то лишнее? Ага, он думает, что я понимаю по-английски. Интересно, с чего это вдруг? Я же ему говорил, что из всего английского я знаю только: «Герл» и «Ес, ес, обхэс». Ладно, пусть думает – я шире растянул лицо в саркастической ухмылке.

Мишель, кое-как успокоив своих «ассистентов», подошел ко мне.

– Меченый, это дежавю какое-то, страх берет!

– И ни говори, полная жопа, – согласился я.

– Это что, аномалия? Как называется? – спросил Мишель.

– Ясный пень, аномалия, а вот как называется – не знаю! Я обнаружил её прошлым летом, причём, совершенно случайно. Раньше-то её здесь не было. И ни о чём подобном я раньше не слышал. Сам же я никому о ней не рассказывал – боялся, засмеют. Слушай, можем вот прямо сейчас её и назовём. Например, «Жопа времени» или, как ты давеча красиво сказал – «Дежавю», – предложил я.

– «Жопа времени» – это Кул! А какой у неё интервал – час? Я видел, ты смотрел на часы, – спросил Мишель.

– Летом было – пятьдесят семь минут, а сейчас – пятьдесят три. Интервал сократился, – ответил я.

– Сократился? А что будет, когда он дойдет до нуля? – спросил Мишель.

– Не знаю, и знать не хочу. Надеюсь, меня здесь не будет, когда это случится, – ответил я.

– А что там, в середине аномалии? – спросил Мишель.

– Раньше я ходил этой площадью, а теперь не рискую. Большинство аномалий в зоне убивает. Не хочешь сам проверить? Давай посмотрим, покажи, как пользоваться твоей камерой, – ответил я.

– Нет-т, я пас! – сказал, усмехнувшись, Мишель.

– Ну, тогда давай двигать дальше. Смеркается. Пойдем вон к тому универмагу, там на четвертом этаже организуем себе берлогу на ночь. Только пойдем в обход площади, через ДК «Энергетик» – не люблю я в последнее время открытых пространств, – сказал я.

Тихонечко свиснув парням, чтобы привлечь их внимание, я подсветил лазерным прицелом винтовки боковой вход в ДК. Парни, построившись треугольником и взяв на прицел каждый свой сектор, двинулись к ДК. Отличные парни, с такими я бы пошел в разведку, например, в Саркофаг.

Через пятнадцать минут мы уже входили в вестибюль ДК. Я ожидал всё-таки увидеть БТР с бортовым номером 007, но Джеймса не было. Чёрт, столько усилий – и всё напрасно! Обидно, досадно, но ладно.

– I'll be back, – сказал Мишель.

Я оглянулся, может он обращается к парням? Нет, Мишель с любопытством смотрел на меня.

– Мишель, ты мне мозги не сыктым! Я эти твои «Бик-бяк» не понимаю, я в школе немецкий учил. Фирхштейн? – разозлился я.

– Эта английская фраза выписана на стене, – сказал Мишель, указав на неё пальцем.

Я глянул на стену. Ну и что? Я эту сраную надпись уже видел.

– Мишель, тут все стены в русских надписях, а ты увидел ругательство на английском и обрадовался, – съехидничал я.

– Это не ругательство, это крылатая фраза киборга Терминатора из одноименного фильма, означает: «Я вернусь», – сказал Мишель, продолжая загадочно улыбаться.

Я вынул фонарик из разгрузки, подошел к стене и подсветил надпись. Она была не выведена или выписана, она была выжжена. Твою мать! Джеймс всё же оставил мне сообщение, а я, олух и неуч, увидев новую надпись, ни хрена не понял. Ох, и свезло же мне с Мишелем, если бы не он, я бы так ничего и не узнал.

Я отключил фонарик и убрал его в разгрузку, но, видать, поздно – Мишель подошел к стене и потрогал края надписи пальцами.

– Интересно, у кого в зоне может быть боевой лазер? – сказал Мишель и после секундной паузы добавил, – Как вы думаете, Мстислав Степанович?

Я вздрогнул, Мишель знает об аспиранте Стрельцове Мстиславе Степановиче, знает, что это я, знает, что сталкер Стрелок и я – это одно «лицо». Откуда?