Балантайн ждал ответа, все еще разглядывая свою бывшую помощницу.

Наконец она спохватилась. Нужно срочно разубедить его!

— Ну… — Девушка посмотрела на заваленный стол. — Я была бы очень рада навести здесь порядок, но, боюсь, не могу предложить вам больше того, что уже предложила. — Она улыбнулась, пытаясь сгладить прозвучавшую резкость. — Так как у меня нет служанок, мне приходится самой делать всю работу по дому. Сейчас это стало крайне необходимо.

— Что ж… — Лицо Балантайна вытянулось. — Извините за назойливость. Я… конечно. Я бы не желал отвлекать вас от… — Он начал немного заикаться, но быстро собрался с мыслями. — Да, я понимаю. Но если бы вы могли сегодня, я был бы очень признателен… — Он колебался, и Шарлотта была почти уверена, что он думает, не предложить ли ей плату и как бы сделать это тактично. Она видела его смущение и сочувствовала ему.

— На самом деле я ненавижу домашнюю работу и на один день вполне могу договориться со своей совестью. — Шарлотта очень мило улыбнулась. — Понимаю, что это звучит неженственно, но тем не менее для меня Крымская война гораздо более интересна, чем возня на кухне.

Шарлотта подошла к столу, снимая на ходу перчатки и стоя спиной к генералу, не давая ему возможности снова встретиться с ней взглядом. Но все это время она ощущала на себе его взгляд.

Шарлотте не удалось уйти во время обеда, и она выскользнула из особняка через заднюю дверь чуть позже, нежели планировала, как только у нее появилась возможность. Никто ее не видел, кроме посудомойки и помощницы повара. Она появилась в классной комнате Сотеронов незадолго до того, как начались послеобеденные занятия.

Джемайма стояла у окна, глядя на раскинувшуюся внизу площадь. Когда Шарлотта вошла, она обернулась.

— Дорогая, как я рада тебя видеть! — Ее лицо светилось радостью и возбуждением, глаза сияли. — Ты снова работаешь на генерала Балантайна?

— Только сегодня, — с грустью ответила Шарлотта. — Я пришла сюда с одной целью — чтобы увидеть тебя. Не привлекая к себе внимания. — Не было смысла лукавить. Она должна рассказать ей правду о Реджи. Причем до того, как вернутся дети.

Ее подруга, казалось, не чувствовала никакой опасности и не считала нужным торопиться.

— Я уверена, мистер Сотерон не будет возражать. — Она смотрела не на Шарлотту, а немного мимо нее. — Я бы хотела пригласить тебя на обед. Давай устроим это завтра.

Слушала ли она ее? Ведь Шарлотта сказала, что пришла сюда всего на один день. Но Джемайма снова отвернулась к окну.

Шарлотта пересекла комнату, встала рядом с подругой и посмотрела вниз. Там ничего не было, кроме тихого сквера и голых деревьев, пропитанных дождем. Сплошные оттенки серого и черного. Даже трава потеряла зеленый цвет. Ветер резко дул вдоль дорожек и загонял последние мертвые листья в кусты. Там не было ничего, что могло бы привлечь внимание молодой женщины. Кто-то, должно быть, только что прошел по этой дорожке. Шарлотта не слышала ни кареты, ни цоканья лошадиных подков, звучащих в унисон со скрипом колес по булыжной мостовой. Кто-то шел пешком. В такую погоду? О нет… только не Брэнди Балантайн!

— Джемайма!

Девушка обернулась. Ее глаза светились счастьем. Она вдруг посмотрела вниз и побледнела.

— Брэнди Балантайн? — спросила Шарлотта.

— Он тебе не нравится, Шарлотта? В прошлый раз ты что-то сказала о нем. Я была не совсем уверена.

Брэнди очень нравился Шарлотте, но она не могла это сказать, чтобы случайно не задеть ее.

— Я видела его всего несколько раз, да и то мельком. Если помнишь, я была не в гостях, а работала в качестве секретаря. — Это звучало грубо, и она знала это, но Джемайме нельзя позволять утонуть в мечтах. Чем ярче мечта, тем болезненнее пробуждение.

На лице гувернантки тут же появилось выражение обиды.

— Да, — тихо сказала она. — Да, я знаю это. И я знаю, что ты пытаешься мне сказать. Ты, конечно, права.

Шарлотта хотела предупредить ее относительно Реджи Сотерона, но тогда пришлось бы говорить о хозяине, который спал со своими служанками. В данный момент это может оказаться совершенно не к месту и воспримется как грубость. Нельзя проводить параллель между Реджи и Брэнди. Шарлотта не хотела, чтобы Джемайма восприняла ее слова подобным образом. Придется оставить этот разговор до того момента, когда боль и непонимание утихнут. Никакие объяснения не помогут, если она в одном и том же разговоре упомянет Реджи с его горничными и шантажом и Брэнди Балантайна. Джемайма все равно будет проводить сравнения.

— Я должна возвращаться, — вынужденно сказала Шарлотта. — Я просто хотела увидеться и… попросить тебя позаботиться о себе. Зачастую люди, которые напуганы, обвиняют других при расследованиях вроде этого. Я слышала о бедной мисс Доран. Будь очень осторожной в разговоре с другими людьми.

Джемайма выглядела немного озадаченной, но она легко согласилась с подругой. Через пять минут Шарлотта опять была на покрытой льдом улице, спеша назад в библиотеку к генеральским бумагам. Она была недовольна собой и еще больше опасалась за Джемайму.

После свадьбы Кристина уже больше недели не покидала дом. Возможно, это было связано с трагедией в заброшенном саду. Единогласно решили, что это неудобное время для празднования. Да и настроения ни у кого не было, а меньше всего — у Алана Росса. Даже Кристина, которая вышла за него замуж буквально через несколько дней после обнаружения трупа Елены, вряд ли могла требовать от супруга восторга медового месяца. Эмили, навестившая новоявленную миссис Росс, как только это дозволили правила приличия, полагала, что Кристине здорово повезло в том, что свадьбу не отложили. Это могло разрушить все их планы. При данных обстоятельствах даже две недели отсрочки превращали ее в лгунью. Досрочное рождение ребенка — если, конечно, этому поверят — не могло бы быть оправдано, срок был бы слишком короткий.

Леди Эшворд зашла к Кристине без определенной цели, она просто надеялась узнать что-нибудь еще о Елене Доран. Девушки были одного возраста, их связывали общие интересы, они посещали одни и те же званые вечера, знали одних и тех же людей. Эмили сомневалась, что они были тогда подругами. Кристина, возможно, чувствовала некоторую горечь, выйдя замуж за человека, который, как все знали, любил Елену, — по крайней мере, в прошлом. Но ей наверняка что-то известно. Зачастую о человеке узнаешь больше правды из сплетен врага, чем из восхвалений друга. Особенно об умершем человеке. Кажется, что смерть покрывает сладкой сахарной оболочкой всю неприглядную правду об умершем, и узнать истину становится очень затруднительно.

Дом Алана Росса стоял на аккуратной улочке в полумиле от Калландер-сквер. Он не мог похвастаться богатством или изяществом архитектуры, но тем не менее был достаточно солидным. Когда Эмили постучала в дверь, ее встретила проворная горничная.

Кристина обрадовалась приятельнице, хотя Эмили показалось, что та выглядит довольно бледной. Послесвадебные дни часто шокируют женщину, но для той, которая счастливо проводила время с лакеем, эти дни не должны преподнести особых сюрпризов.