Они кричат слова напутствия, осыпают нас градом вопросов и вспышками фотоаппаратов. Некоторые снимают прицельно нас с Тимериусом: ждут, что я помашу рукой или приобниму своего удивительного возлюбленного. Мы идем друг за другом, и я благодарна хамелеону за то, что он страхует меня на скользком и тряском трапе, протянутом над полосой неспокойной воды. Но я не стану его обнимать. И махать тоже.

Треор Асти вместе с Циссой встречают нас на корабле, и предупредительный секретарь помогает женской части экспедиции спрыгнуть на крешейк. Даяна игнорирует протянутую руку, даже не взглянув на улыбчивого атланта, а я спокойно принимаю помощь. Смысл разыгрывать сильную женщину, если я и близко не ощущаю себя ею?

— Проследи за ними, друг, — выплевывает Салкас, кивком указывая командору на кипящую на пристани свору. В угрюмом, серьезном человеке тяжело узнать прежнего балагура. — Чтоб ни одного папарацци даже близко рядом с ЛИКом не стояло.

Асти кивает.

Стоит последнему из набилианцев взойти на борт, как крешейк втягивает трап в ворчащее турбинами нутро и разжимает клещи-подпорки, удерживающие судно у причала. Отчаливает без лишних церемоний, пламенных слов и громких речей. Многие тут же спускаются в тепло кают, но я еще долго стою на палубе, глядя на отдаляющийся город. Уменьшаются морские кварталы, грязной сетью наброшенные на серую гавань, показываются аккуратные ряды нарядных особняков, выстроенные на холмах континента. Суша, такая желанная и такая же недостижимая, как и вначале, медленно утекает вдаль, подергиваясь дымкой и мутной пеленой моросящего дождя. Меркнет счастье, только-только глянувшее в душу. Со стороны моря снова надвигается шторм.

Я не сразу замечаю Циссу, тихо появившегося позади. Вздрагиваю от неожиданности, когда рядом раздается знакомый голос.

— Почему вы выглядите такой грустной?

Он одет непозволительно празднично для такого серого и мрачного дня. Белозубая улыбка, яркие татуировки на руках перекликаются с вплетенными в волосы нитями. Атлант снял очки с красными стеклами и теперь рассматривает меня. С интересом, но не так, как смотрели атлантийки, мэр или тот же Сал, наигранный до мозга костей. В его глазах светится живое участие — по крайней мере, мне хочется думать так. Конечно, я не настолько глупа, чтобы раскрывать свои потаенные печали при малейшем признаке сочувствия, но кое-какими опасениями все-таки делюсь. Я говорю ему про ЛИК и темные слухи, то и дело проскальзывающие среди массы упоминаний заслуг, научных открытий и достижений. Мы, студенты Сферы, любили развлекать друг друга подобными байками.

Жду, что Цисса посмеется над страшилками, но он просто пожимает плечами.

— Мы говорим с вами про разные лаборатории. То, о чем рассказываете вы, возможно только в подводных корпусах — старой части корпорации в нескольких десятках миль от Озрелья. Крешейк же направляется немного в другую сторону. Современный ЛИК слишком сложен, важен и огромен, чтобы быть привязанным к морскому дну.

— Ммм… я не ослышалась? Вы сказали, это возможно..?

— Кто знает, — подмигивает он и снова прячет глаза за цветными линзами очков. — За столетия существования старый ЛИК заработал себе богатую, полную исторических фактов, невероятных домыслов и неподтвержденных гипотез славу. Что из этого правда, а что выдумки — арзисам не докладывают об этом. Мы — всего лишь военные на страже науки.

Даже не знаю, обнадежил меня Цисса или наоборот.

— В любом случае, вам не стоит волноваться об этом. Среди нас вы в полной безопасности. Пойдемте внутрь, осталось не так много времени, чтобы отдохнуть перед прибытием.

Он уводит меня прочь с промозглой палубы. Из нависших над морем набрякших туч то и дело срываются крупные капли — чуть-чуть, и дождь вольёт в полную силу. Волны усиливаются, но качка почти не ощущается: ловко перебирая «ногами»-подпорками и оставляя позади две полосы мутно-серой пены, крешейк уносит нас на юго-запад.

Я молчу. Именно сочетание слов «среди нас» и «в безопасности» вызывает мои самые серьезные опасения. Чувствовала ли я себя ТАК хоть раз после прибытия в Атлантис? Ощущение спокойствия, чудесной защищенности, счастья — не искусственное, вызванное способностями Тима, а настоящее — было или нет?

Спустя полтора часа судно достигает цели маршрута. Я выглядываю в окно каюты и онемеваю. Снаружи простирается нечто огромное и темное. По сравнению с ним наш крешейк, некогда казавшийся мне большим и жутковатым, выглядит детской игрушкой — миниатюрной, забавной и милой.

Современный ЛИК — настоящий плавучий монстр. Остров-корабль, научная передвижная база с сотнями кабинетов, десятками лабораторий и тысячами сотрудников. Маленькие фигурки снуют по многочисленным опоясывающими махину палубам, спускаются и поднимаются по крошечным лестницам. Это их дом, место работы, небольшой город, где можно не только заниматься любимым делом, а также жить, заводить семью, пользоваться услугами врачей, поваров и парикмахеров. Он чем-то напоминает Центр Разума в Набиле, вот только базируется не под землей, а на воде, и населяющие его люди, все до единого, носят длинные черные косы.

Гости из других миров, и я в их числе, выходят на балкон, чтобы вдоволь насладиться зрелищем великого и ужасного ЛИКа. Никель впивается в поручень и расправляет плечи — мыслями и душой он уже там, среди приборов и компьютеров, в своей стихии, наполняющей его покоем и уверенностью. Магарони ухмыляется, и ему одному известно, что скрывается под его улыбкой. Даяна смотрит жадно, с восторгом и нетерпением. Кажется, она вообще ничего и никогда не боится.

ЛИК встречает нас подобающе высокому званию одного из величайших исследовательских университетов Сопредельных миров. Почтительно, с уважением, но без особой шумихи. Здесь и помимо нас хватает иных, талантливых ученых и интересных проектов. Отвлекаться на группу самоуверенных чужаков, покусившихся на невозможное? Еще чего. Крешейк огибает плавучий остров, давая нам оценить его масштабность. По периметру ЛИК окружен закрытыми причалами и доками. Во многих стоят корабли — компактные, но воинственные. Их немирное назначение очевидно даже для меня, ничего не смыслящей в вооружениях более развитых миров.

— Почему здесь столько военных кораблей? — спрашиваю я. — От кого им защищать ЛИК? От рыбаков?

Рядом стоящие набилианцы косятся на меня, но молчат. Некоторые посмеиваются. Можно подумать, им что-то известно: либо столь очевидное, что это глупо озвучивать, либо слишком секретное, чтобы говорить о нем при посторонних. Неужели они так опасаются Салкаса, чно не хотят сболтнуть лишнего?

— В политическом и социальном устройстве Атлантис не так однозначен, как кажется, — Магарони снисходительно смотрит на меня сверху вниз.

Уж не оторванных ли он имеет в виду? Что такое горстка людей на собранных из металлолома суденышках против грозного гиганта ЛИКа? Чтец не дает развить эту мысль: он вдруг тянется ко мне рукой, чтобы похлопать по плечу.

Меня словно ветром сдувает. Я инстинктивно отскакиваю в сторону, пугаясь до дрожи в коленках. Как же я ненавижу чтецов! Не важно, собирался ли он прочесть меня или просто хотел подбодрить. Мне вполне достаточно Ника для ментальных вмешательств.