тут какие-то типы! Мало того, что особого внимания требуют, так ещё и прочих гостей распугивают. Не знаю, что собирались ответить остальные, но мужчины ещё только открывали рты для ответа, а я уже вырвалась вперед.

— Угодно. Куда?

Хозяин на радостях опять засиял, словно ему рубль подарили, и бросился в сторону лестницы, под которой виднелась дверца.

— Сюда, сюда прошу!

Его благодарный взгляд сказал, что я теперь лучший друг и любимейший постоялец. Хм, ещё поверить бы этому!

«Отдельная зала» оказалась небольшой комнаткой, в которой расположились без тесноты стол, вокруг него… Не знаю, как назвать — кресла без ручек, или стулья, с обивкой и спинками от кресел… В общем — шесть предметов для сидения, но не табуреток. Шкаф со стеклянными дверцами, за которыми поблёскивала металлическая и стеклянная посуда. На стенах, для красоты, расположились натюрморты, от одного взгляда на которые, слюна заполняла рот. Да уж, хозяин не поскупился на роскошь.

Мужчины расположились за столом. Хозяин принял заказ и испарился. Я смотрела на сидевших вокруг стола красавцев.

Немного напрягало молчание некоего оранжевого кошака. Пока хозяин принимал заказ, с его стороны не раздалось ни звука. А может его не пустили в это обиталище избранных?

Рано радовалась. Едва в общем зале раздался голос трактирщика, отдававшего распоряжения слуге, как из тени возникло оранжевое чудо и легко вспрыгнуло на мой стул, на который я ещё не успела присесть.

Ничего себе! Совсем охамел! Здорово получается — мужики сидят, а я что, стоять должна?! Есть же ещё свободный!

Павлу хватило одного взгляда на меня, второго на Мирлиса, и место освободилось. Милостиво глянув на помощника, не стала делать замечание о том, что мужчины сели раньше дамы. Невоспитанность, конечно, но кто его знает, как тут у них принято?

Высокое собрание молчало.

Мирлис гипнотизировал меня взглядом, давая понять, что последнее сиденье ему не по нраву. Проигнорировала нахала. Поэтому он осторожно взобрался на свободный стул и только тут поняла, в чем дело, стул никто не удосужился отодвинуть подальше от стола и теперь рыжему ничего не видно. Пришлось, с тяжким вздохом, подхватить его под пузо и, с натугой подняв, усадить на край стола.

Эльфы удивленно смотрели, явно сочтя поведение нашего дуэта неприличным, но их мнение меня не интересовало, Мирлиса тем более.

Проскользнувший в комнату хозяин едва удерживал в трясущихся руках тонко позвякивавший, накрытый шёлковой тканью поднос. В глазах эльфов что-то дрогнуло. Ха, оказывается, они не так уж отрешены от мира! Трактирщик с поклоном испарился, оборотни выжидательно смотрели на эльфов. Хотела бы знать, с чего такое почтение к тощим? Судя по комплекции, тот же Павел одной рукой уделает обоих…

Пока раздумывала, покров тайны соскользнул с подноса. Ну, и что там такое? Бутылка вина и несколько бокалов? Скажите на милость, чудо какое. Мужикам только дай повод… Вот и эти, кажется, решили обмыть знакомство.

Язык начал подергиваться от желания съязвить, но, наткнувшись на предостерегающий взгляд Мирлиса, прикусила свой язвительный орган. Та-а-ак! Кажется рыжий в курсе происходящего. Кроме меня, похоже, все знают тему заседания, я одна, бедняжка, теряюсь в догадках. Хорошенькое дело! Это называется «без меня меня женили»? Ладно, ещё чуть-чуть помолчу, а потом вся эта компания нелюдей получит своё.

Тем временем эльфы со всеми возможными предосторожностями, тщательно осмотрев пробку, сбили сургуч. Под ним оказалась синеватая смола, сама сползшая с пробки как сироп. Показался слой голубоватых листьев, на глазах принявших ярко-зелёный цвет. Дождавшись этого момента, эльфы в четыре руки удалили листья, почерневшие, едва коснулись столешницы. Комнату заполнил аромат. Когда пробка выскользнула из тонкого горлышка, наполнявшее помещение благоухание охватило со всех сторон, неся блаженство, едва не причиняющее боль. Разделить его на составляющие невозможно. Ноздри жили собственной жизнью, втягивая его, заставляя забыть о рассудке.

Но где-то на заднем плане, сквозь райскую истому, пыталась назойливой мухой пробиться посторонняя мысль. Что за мысль, до сих пор понятия не имею, но она страшно мешала. Я оторвала (с большим трудом, должна честно сказать) заворожённый взгляд от поигрывавшей бликами свечей бутылки.

Мне хотелось петь! Казалось, лежу на лугу, залитом полуденным жарким солнцем, ощущение — оттолкнись от земли и полетишь!..

Оказывается, не одна я поддалась чарам. Оборотни реагировали иначе. Их глаза заблестели, оба подобрались как для прыжка, готовые к схватке. Мирлис балдел, как от валерьянки. Эльфы, чуть склонившись к бутылке, впитывали аромат…

Иглой кольнул острый взгляд эльфа, из-под ресниц брошенный на оборотней. Ой, не нравятся мне такие взгляды! Оборотни же забыли обо всём. А может мне это чудится? Нет! Вот ещё один и быстрый обмен взглядами. Ох, затеяли длинноволосые что-то!

Как можно незаметнее просунула руку под рубашку и прикоснулась к талисману…

Наваждение выветрилось из головы. Снова я могла мыслить трезво, а талию охватывало тепло. «Спасибо» — мысленно произнесла, ещё раз коснувшись спрятанной под рубашкой цепи, и толкнула Мирлиса в бок, едва не переломав пальцы.

Рыжий, надо отдать должное, тут же очнулся и возмущённо глянул на меня. Теперь уже я дала ему взглядом команду заткнуться, едва его рот начал приоткрываться. Хватило, не первый день знакомы.

Между тем Павел и Инар уже не сверкали глазами, а будто погружались в себя. Тела их были всё так же в полной боевой готовности, вот сознание, похоже, поплыло в дальние края.

Как позже узнала, этот сорт эльфийского вина, действует на представителей других рас наркотически. Правда, только в первый раз. Сами эльфы это вино за пределы своих владений выпускают крайне редко — рецепт не для массового производства. Вино это ценится дороже золота, прежде всего за мощные целебные свойства. Причём для всех рас. Травы в вине очень редкие, но доступны, дело в чём-то другом. Есть секреты, которые из эльфов не удалось вытянуть ни хитростью, ни золотом, ни силой, ни магией.

Для чего пара длинноволосых притащила подобную редкость в Васильевск, осталось только гадать, на эту бутылку можно было купить небольшой человеческий город.

По счастью Мирлис это знал, и к тому же отличался умом и сообразительностью, как птица Говорун. Уловив подвох, Рыжий со всхлипом повалился на бок, да так удачно, что произвёл на столе максимально возможный разгром. Сидел на краю стола, а за последнее время его фигура значительно округлилась, бросок тряхнул весь стол и перевернул похожие на мыльные пузыри хрупкие бокалы. Грохнули они мелодично, мне понравилось, но главное очень громко. В дверь влетел хозяин, побелевший при виде битого стекла. Потом по его бледным щекам прокатилась нежно зелёная волна, смешавшаяся