хотя готовые упакованные пескины складывали в огромную корзину и выбирались оттуда случайным образом, Хелен была также уверена, что чутким шитерам ничего не стоит правильно выбрать выигрышный бургер и подсунуть кому надо.

Студенты в зале бурно радовались, но Хелен смотрела на Шана, пытаясь найти в его отрешенном лице хоть какую-то подсказку, что она права. Что шитеры подыграли небогатому человеку.

Старший Ларк словно почувствовал взгляд, повернулся к ней. И хотя на его лице не дрогнула ни одна мышца, почему-то Хелен ощутила, будто шитер прочитал ее мысли, знает о ее догадках. Смутившись, девушка лишь кивнула Шану и поспешила сбежать обратно на кухню. Еще не хватало ей прилюдно играть в гляделки с шитером, который, вообще-то, совсем недавно выдвигал ей претензии о сближении с другим шитером. А она, вообще-то, приличная эйра – да, завела общие дела с инорасниками, но переходить черту еще дальше не собирается. При всем уважении к Ларкам. Особенно к старшему.

Вечер пошел своим чередом. Шелли не вытерпела и тоже просочилась на кухню, где они с Хелен устроились в уголочке, чтобы не мешать снующим работницам, и тихонько болтали.

Компания с Бхетером, посидев какое-то время и назаказав кучу наборов – как гадальных пескинов, так и новинок жареного мяса – позже ушли. Гулять дальше и разносить по городу новость о выигрыше и интересном меню. Заходили с улицы прохожие, малочисленные компании гуляющих студентов. Заглядывали и патрулирующие стражники.

Еда благополучно раскупалась. Даже новое острое мясо зашло народу на ура. То и дело из зала слышались радостные вопли, когда кому-то в очередной раз попадался острый кусочек, и тогда приятели начинали ржать на своего "счастливчика", который, вытаращив глаза, быстро заедал и запивал остроту всем, до чего мог дотянуться. В целом, народу было весело.

И "обережные" подвески, которые добавляли к предсказательным запискам, тоже понравилось народу. Как Хелен и говорила, людям только дай шанс или намек, а они сами себе додумают что хотят. Так, один из студентов, достав из упаковки крошечный меч-подвеску, решил, что это знак – мол, на его прошение о принятии в какой-то отряд, куда он долго мечтал попасть, скоро будет приглашение. Как он вопил от радости! Как он начал всем доказывать, что теперь точно туда попадет! Хотя это всего лишь маленький брелочек, а не письмо с настоящим приглашением. Но разве подобное смутит уже подгулявшего студента, который о чем-то там страстно мечтал? На радостях тот "счастливчик" заказал всем присутствующим, а не только своим приятелям, за свой счет напитки – безалкогольные, конечно. Других в столовой "Синего пескаря" не было. Но это не мешало вваливающимся студентам веселиться, гоготать над своими же шуточками, над шуточками и частушками Тобина, который уже вошел в роль развеселого аниматора и поспевал и в зале развлекать народ, и на улице заманивать, над попадающимися предсказательными записками и вообще радоваться жизни за сытной вкусной едой. Молодежи многого не надо, чтобы бурно затусить.

Были и "недовольные" гаданием. Так, одному парню попалась подвеска "сердце". Его приятель, заглянув через плечо, заявил, что теперь тому точно придется жениться на какой-то известной им эйре. Как "счастливчик" возмутился! Стал отнекиваться, даже пытался поменяться доставшимся брелоком с кем-то из компании. Причем был согласен на всё – даже на "ногу", хотя это означало дальнюю дорогу, скорее всего в захолустье, куда отправят на стажировку, как насочиняли ребята. Или даже был готов вообще на что угодно, лишь бы не жениться. Но его друзья лишь гоготали в ответ и искренне ему сочувствовали. Только никто меняться с ним не хотел. Даже пожилой воин, что сидел в компании стражников за соседним столом, поддакнул:

– Я бы с вами, уважаемый эйр, поменялся, не ведаете вы, от чего отказываетесь. Да ведь всё равно не получится. Даже если выкинете свое сердце. Раз уж знак вам выпал, так тому и быть.

Студент тот тогда "с горя" еще кучу гадальных пескинов накупил. Надеясь, что каким-нибудь новым брелоком из упаковки перебьет такое ненужное ему решение судьбы.

Все эти сплетни приносили из зала на кухню хихикающие подавальщицы, что поддерживали порядок в столовой. Шелли только головой качала, говоря Хелен:

– Ты была права! Вы, человеки, сами себе придумываете разное, а потом в это верите. Ведь сердце может означать что угодно, даже то, что этот эйр сам завтра в кого-нибудь влюбится. Почему он решил, что ему теперь свадьба грозит?

На что похихикивающая Хелен только разводила руками в ответ. И поддакивала:

– Вот увидишь, наверняка еще он своими же словами привлечет свадьбу себе в жизнь. Неважно, бежит он от нее или к ней, но чем больше он будет об этом думать, тем быстрее приманит к себе же.

– Как это?

– Ну-у... как угодно. Например, начнет нервно вздрагивать в присутствии той девушки, а она решит, что это он от любви к ней так трясется. Еще его друзья вот точно проболтаются о свадьбе, которую на самом деле сами придумали. Но другие люди подумают, что была то идея самого парня, не бывает же дыма без огня. И так одно за другим принудят своими ожиданиями беднягу делать предложение.

– Да уж... – протянула Шелли. – У вас, людей, всё так сложно!

На что Хелен ответить было нечего. В этом мире действительно свои, сложные, по ее мнению, социальные правила.

Но как вернуться домой, она не знала. Лишь робко надеялась, что, может, в королевской академии магии найдет способ вернуться в свой мир. Ведь если здесь есть магия, то почему бы не быть каким-нибудь порталам? Во время путешествия по стране с торговыми караванами она о порталах не слышала, да и память баронессы насчет этого молчала. Но надежда умирает последней. И у Хелен она еще не умерла.

А потом прибежала одна из подавальщиц и передала, что кто-то из посетителей спрашивает насчет острого мяса. Джан, как назло, куда-то перед этим вышел, и Хелен решила сама выйти в зал. Ведь это ее была задумка, и если какие-то проблемы из-за остроты еды, то ей отвечать.

Но проблем не было, наоборот. Подавальщица привела Хелен к столу, за которым сидели, судя по всему, стражники. Один из крепких мужиков, в пластинчатых доспехах, как и все остальные, но с уже начавшими седеть висками, довольно крякая и утирая слезы – оставалось надеяться, что это были слезы радости – спросил, откуда такое забористое мясо. И будет ли оно и потом в меню, после окончания студенческих гуляний. Облегченно выдохнувшая