завтра, что будет? Если при случае согласишься, что у вас все серьезно, никто и слова не скажет. Но начнешь мямлить, что это такой вид дружбы — в глазах других упадешь. И его уронишь.

— Получается, что если я соглашусь, то потом не смогу отказаться от замужества?

— Сможешь. Если ему голову разобьешь, — хмыкнула Шена. — Выбор идет до прогулок. Вы уже гуляете, а ты еще никак понять не можешь нравится ли он тебе или нет.

— Все слишком быстро.

— Это не я тороплю события. Сидели бы здесь и дальше. Чего гулять пошли? — спросила Шена.

— Фегле предложил.

— Ты согласилась.

— Но я не знала, что это так серьезно.

— Теперь знаешь. Вот и подумай, согласна ты отказаться от вашего общения или нет.

Согласна или нет. Я не могла так быстро ответить на этот вопрос. Слишком все было быстро. Волнение и тепло. Да, рядом с ним я чувствовала это волнение и тепло, которое иголками кололо тело. Еще было смущение. Доверие. Или от всего этого отказаться и общаться с теми, кто мне совсем безразличен? Я не была готова к этому. И не была готова признать, что он мне настолько нравится. Задачка была слишком сложной.

Глава 11

Обедали мы в столовой, недалеко от моей работы. Фегле молчал. А я не знала куда деваться. Вроде и спокойно все, а все равно как-то не по себе. И мысли, которые так и кружились осами.

— Что-то ты какая-то задумчивая, — сказал он.

— Есть над чем подумать, — ответила я.

— Поделишься думами? Вместе подумаем. Может и решение найдем.

— Тут самой решить надо. Шена сказала, чтоб я окончательно решила, встречаюсь с тобой или нет. Серьезно все это или нет. А как решить, когда я сама себя не понимаю?

— Так ты не думай. Живи и живи. Иди по дороге и смотри, куда она выведет.

— А может я не хочу никуда идти? Может мне на месте оставаться хочется?

— Не хочется, — усмехнулся он. Мы встретились взглядами. Его рука легла на мою. — Во сне ты мое имя шепчешь. И просишь, чтоб я не уходил. Так почему днем от меня убегаешь? Как днем ты перестанешь от меня убегать, так и ночи будем вместе проводить. А так тебе придется одной мерзнуть, потому что одеялом укрыть тебя будет некому.

— Не знала…

— Теперь знаешь. И опять же, мы с тобой никуда не торопимся. Но хоть себя не обманывай, — он посмотрел на часы, что висели в столовой. — Пойдем работать, а то погулять не успеем вечером.

— На озеро пойдем? — спросила я, чтоб перевести разговор.

— На озеро, — довольно хмыкнул он.

— С этим обедом забыла в баню сходить, — сказала я.

— Вечером сходим, чтоб согреться после прогулки.

— Не знаешь почему так холодно? — спросила я.

— Так осень уже. Скоро снег выпадет.

— Быстро время пролетело.

— Оно только сдвинулось с мертвой точки. Пока еще даже не разогналось, — ответил Фегле. — Вечером увидимся.

И все-таки мне свойственны были порывистые решения. Я могла долго сомневаться, а потом резко меняла жизнь, поддавшись импульсу. Так было с покупкой билета. Когда я посчитала, что так будет проще начать новую жизнь. Измениться. И ведь получилось. Ничего не скажешь. Жизнь изменилась, а что же я все на месте стою? Где риск и авантюризм? Попробовать-то можно. А там, может и правда, судьба?

Решения были приняты. К чему все это приведет, я не знала. Но на душе стало легче. Намного легче, чем было раньше. В итоге и работала начала ладиться. Да и настроение стало лучше.

* * *

Озеро располагалось минутах в десяти ходьбы по широкому коридору, вдоль которого тянулись трубы. Высокая светлая пещера с зеленоватой водой, цвет которой придавал ей камень пещеры. Несколько водопадов располагались на разной высоте. Из-за этого в пещере стоял рокот. Вдоль озера была проложена широкая дорога, по которой мы и шли.

— Это озеро питает водой наш город, — сказал Фегле, держа меня крепко за руку. — Вода проходит очистку и поступает по трубам в дома. Правда не во все. На ярусах вода заведена не в каждую жилую пещеру. Приходится набирать ее из ниш на ярусе. Но с канализацией проблемы такой нет. Думаю через десяток лет воду заведем во все дома.

— А почему возникла такая проблема?

— С большим количеством домов. Сто лет назад был резкий скачок роста населения. Пришлось достраивать яруса. Так у нас долгое время хватало домов внизу. Потом стали осваивать стены пещеры. Вначале первый ярус. Лет сорок назад мы уже строили два верхних ярусов.

— Ничего себе у вас народу прибавилось.

— Да. Только у меня два брата. А знаю где в семьях и по четыре ребенка. Есть и по пять. Раньше проблемы были с родами. Сейчас осложнений почти не бывает.

— А какая проблема была?

— Дети не переворачивались. Или шли не так, как нужно. Роженица не могла разродиться. Сейчас делаем операцию. Это Шена ввела. Женщины стали дольше жить. Раньше рожать боялись, потому что была высокая смертность при родах или ребенка, или женщины. А теперь не бояться.

— Все равно операция — это не самая приятная вещь, — поморщилась я.

— Это лучше, чем смерть, — ответил Фегле. — И организм к тому времени, когда доходит до рождения детей, окончательно пропитывается воздухом пещер. Быстрее восстанавливается. Шена считает, что он мутирует. Изменяется под действием здешней атмосферы. Мы и до нее замечали, что дома почти не болеем. А вот в большом мире, те, кто живет больше пяти лет и пяти зим болеть начинают чаще. Да и детям там жить тяжело. Они слабее, чем местные. Когда за братом ездил, то нашел этому подтверждение. У него кузница была. Около леса в старой деревне. Как-то познакомился с одной женщиной из лесного народа. Чего они нашли общего — я не знаю. Обычно мы друг друга недолюбливаем. С людьми проще договориться, чем с другими народами. Но они договорились. В горы она уходить